Война меча и сковородки
Шрифт:
В углу, на возвышении из перевернутых ящиков, сидел толстяк в жёлто-зеленой одежде. Лицо у него было плоское, угрюмое, но глаза смотрели проницательно. К нему-то и направилась Эмер.
Выстояв очередь из пятнадцати человек, желающих сделать ставки, Эмер поставила на стол перед толстяком коробку с тараканом и сказала:
– Красавчик Женераль от Жоса Долговязого.
Толстяк окинул её внимательным взглядом и велел:
– Открой.
Эмер приоткрыла крышку коробки, чтобы толстяк мог оценить тараканьего скакуна.
– Ставить будешь?
– спросил толстяк, записывая имя таракана и его владельца на папирусе.
– Две серебряные монеты, - Эмер протянула деньги.
– Надеешься выиграть?
– толстяк отметил ставку.
Эмер пожала плечами. Не хватало сглазить удачу.
Как она и ожидала, ставить на новичка мало кто решился, и первые два забега принесли ей по пять серебряных монет каждый. Последующие три были не так денежны, потому что Красавчик Женераль обрёл поклонников, желавших поддержать его серебром, но к двум часам по полуночи в кошелёк Эмер перекочевало двадцать монет. Очень неплохо. Теперь главное - уйти быстро и незаметно. Объявив, что желает промочить горло, Эмер села в уголочке с кружкой пива, а когда тараканий забег перерос в бурное выяснение отношений между хозяевами шестиногих скакунов, выскользнула вон и сразу припустила по переулку к людным улицам Среднего города. Погони не было, и девушка немного успокоилась. Монеты славно позванивали, и Красавчик Женераль был спрятан у сердца. Время от времени Эмер ласково похлопывала по коробке.
Шаги, раздавшиеся позади, заставили её идти быстрее, но вдруг дорогу ей преградили трое мужчин весьма неблагородного вида - все в обносках, широкоплечие и явно не дураки подраться. У одного даже синяк красовался под глазом, совсем, как у неё. Ещё, поди, и ножи припрятаны за голенищами сапогов.
– Подожди, парень, - сказал тот, что с синяком, - потолковать надо.
Толковать с ними стал бы только слепой, а Эмер слепой не была. И слишком самонадеянной тоже. Внутренний голос подсказывал, что сзади её настигали дружки любителей потолковать, и надеяться отбиться от них даже при всей её неженской силе, было бы отъявленной глупостью.
Она не стала дожидаться появления дружков и нырнула в боковой переулок. Сзади послышался топот сапог и тихая ругань. Эмер бежала, стараясь беречь дыхание - одним небесам известно, сколько придётся удирать. Она петляла, как заяц, ныряя во все подворотни, и вскоре совсем заплутала. Преследователи знали эти улицы гораздо лучше её, и в какой-то момент она услышала голоса впереди. Эмер заметалась возле каменной стены, и вдруг решилась - перебросила на ту сторону коробку с Красавчиком Женералем и полезла следом сама. Она ободрала пальцы и ладони, но благополучно перевалилась через стену и рухнула в чей-то двор. Отыскав коробку, она шёпотом попросила у таракана прощения, пообещав, что такого больше не повториться. Конечно, врала бессовестно - ведь предстояло ещё лезть обратно, но Красавчику Женералю знать об этом не полагалось.
За стеной промчались преследователи, а потом стало тихо. Эмер решила выждать. Пусть охотники до лёгкой наживы уйдут подальше. Или совсем бросят искать, если повезёт.
Только сейчас она огляделась, чтобы понять, куда её занесло. Странно, что в Нижнем городе были такие ухоженные и чистые дворы. Наверное, в столице и бедняки жили лучше некоторых лордов. Розовые кусты росли вдоль дорожек, выложенных плоскими камнями, и фонтан в виде раковины серебрился струйкой.
Что-то мокрое и холодное ткнулось в щёку, и Эмер чуть не вскрикнула, увидев перед собой огромного черного волкодава. Он рассматривал её по-человечески умными глазами и грозно скалил зубы, похожие на маленькие кинжалы.
– Собачка, миленькая...
– залепетала Эмер, понимая, что попала из болота, да в трясину, - не трогай меня, пожалуйста... Я хорошая...
Волкодав обнюхал её, и девушка боялась даже дышать, не то, что шевелиться. Потом, хвала яркому пламени, псина сочла её неопасной или не заслуживающей внимания, и убралась восвояси. Но не успела Эмер испустить вздох облегчения, как возле фонтана раздались лёгкие шаги и женский голос произнёс:
– Чего я только не делаю ради вас, милорд...
– Ты говоришь, как будто звенит хрустальный колокольчик, милая Кютерейя...
– ответил приглушённый мужской голос.
– Почему же я не могу вам отказать...
Эмер закрыла лицо ладонями. Эти колокольчики - и хрустальные, и серебряные, просто преследовали её. Она терпеть не могла любовных слюней и соплей, и теперь жалела, что промедлила убраться из дворика.
– Меня интересует всё, что связано вот с этим...
– продолжал мужчина.
Лёгкая возня в темноте, и женщина-колокольчик зазвенела:
– Тисовая ветвь? О, это так опасно, милорд...
– Не поверю, что ты чего-то боишься, милая Кютерейя...
Эмер отняла руки от лица, чтобы посмотреть на небо и подгадать время. Неизвестно, сколько эти голубки проворкуют здесь, а вернуться домой надо до света. Айфа - любящая сестра, но и она не потерпит прогулок по ночам.
Из темноты бесшумно выскочил ещё один волкодав, на сей раз серый. Эта псина повела себя дружелюбнее, чем чёрная, даже не стала скалить зубы и, приласкавшись, потрусила дальше. Вслед за ней убралась и влюблённая парочка, и Эмер тут же воспользовалась этим, чтобы сбежать. Перебросив Красавчика Женераля, она переметнулась через стену с такой скоростью, будто демоны из преисподней гнались за ней, и попала прямо в лапы старых знакомых.
– А вот и ты, - объявил тот, который был с синяком, и пнул Эмер в живот.
Она отлетела к стене и свалилась в пыль, пытаясь вдохнуть, но это никак не удавалось. У неё отобрали кошелёк и тут же поделили монеты, ругаясь между собой, а Эмер только оставалось надеяться, что грабители забудут про неё.
Надеждам не суждено было сбыться, и она получила ещё один пинок - прямо в рёбра.
– Где таракан, крысёныш?
– спросил кто-то.
Эмер ответила бы, но вместо слов из горла вырвался хрип.
– Я его сейчас прирежу. Заставил нас бегать по городу, - сказал громила со шрамом через щёку.
– Успеешь, - равнодушно бросил тип с синяком.
– Посмотри, может таракан у него за пазухой.
Чернобородый хотел схватить Эмер за грудки, но она проворно лягнула его и откатилась в сторону - откуда только силы взялись.
– Нет, я его прирежу, - рыкнул он, выхватывая нож из-за голенища.
Нож отразил свет месяца, и Эмер заскребла ногами, пытаясь отползти, и клянясь яркому пламени никогда больше не совершать подобных вылазок, буде приведётся остаться в живых.