Война с Ретилосом
Шрифт:
Голос его прозвучал на удивление спокойно для того, кто минуту назад подскочил как ненормальный. Это сказало Раду о многом: во-первых, что такого рода припадки у Сантерила совершенно неконтролируемые, а, во-вторых, случаются они часто. Рада это открытие не удивило. Он хорошо помнил, в каком состоянии был Сантерил после освобождения, и понимал, что подобное едва ли могло пройти бесследно, к тому же, прошло еще слишком мало времени. Он уже замечал некоторые странности в поведении Сантерила, но не знал, что все настолько серьезно. Не смертельно, но гораздо серьезнее, чем он предполагал.
– Хватит
– И не думал, - Рад слабо усмехнулся.
– А ну как понадобится срочно тебя разбудить, а ты будешь биться в истерике?
Сантерил пробормотал нечто невразумительное и, поплотнее завернувшись в плащ, придвинулся поближе к костру. Сон полностью слетел с него.
– Часто утруждаешь себя раздумьями о счастливом времени в гостях у Астиона?
– спросил Рад.
– Вообще не утруждаю, - честно ответил Сантерил.
Рад вытянул из костра обуглившуюся ветку и, нахмурившись, уставился на нее. Он пытался вспомнить, какие средства в свое время помогли ему устранить подобное неудобство.
Сантерил, понимавший Рада, как никто другой, немедленно уловил, в каком направлении он мыслит, и невольно связал это с заданным когда-то вопросом, на который Рад так и не ответил.
– От чего тебя спас этот Рагнар?
– попытал он счастья еще раз.
– Ты был ранен?
Рад медленно опустил ветку и некоторое время смотрел на Сантерила своими глубокими темными глазами. Потом так же медленно перевел взгляд на огонь.
– Хуже, - наконец, сказал он ничего не выражающим тоном.
– Началось все с пустякового ранения, но оно довело до такого, что уж лучше бы меня отступники располосовали. Целители называли это заражением крови… Сейчас я представляю, как это происходит, но тогда я ничего не знал.
Перед открытыми глазами Рада невольно пронеслись далекие воспоминания - собственное отражение в зеркале, которое он никак не мог узнать, потому что череп, плотно обтянутый болезненной кожей, навевал мысль о полуразложившемся трупе; собственные немощные руки; искаженные ужасом лица товарищей, приходивших навещать его; холодный взгляд Руэдейрхи, его равнодушный голос… И совсем детское лицо Рагнара.
– Я превратился в труп, - произнес Рад вслух. Сантерил неотрывно смотрел на него.
– О боли я и не говорю - она была непрерывной, мучительной и убивающей. Я уже не был человеком. Целители не знали, что делать - мне постоянно делали кровопускание, но от этого становилось только хуже. Органы уже были поражены и переставали работать. В конце концов, ко мне пришел сам Руэдейрхи… Целители пытались объяснить ему, что просто не знают, что делать. И тогда он предложил свой вариант лечения, - Рад усмехнулся.
– Какой?
– не заподозрил подвоха Сантерил.
В ушах у Рада снова зазвучали слова, сказанные правителем, поразившие его тогда своей жестокостью и циничностью. Он и тогда понял, что Руэдейрхи мыслил, как всегда, здраво, но все же так больно было слышать от него эти слова, да еще произнесенные холодным, равнодушным голосом.
– «Убейте его», - сказал Рад.
– Шутишь?
– поразился Сантерил.
– Совсем нет. Все растерялись. Добить человека, да еще и воина - такого в Градероне не бывало. Но Руэдейрхи сам себе закон. Впрочем, мысль его была правильной… - Рад прикрыл глаза и процитировал слова, въевшиеся в память: - «Убейте его. Он тратит ваше время. Вы тратите его никчемные силы. А он все равно умрет».
Сантерил онемел. Сказать такое перед собственным воином, служившим ему верой и правдой!
– Он знал, что ты слышишь?
– уточнил он.
– Не сомневайся. Он смотрел прямо на меня. Почему бы и нет? В его глазах я уже был ничего не смыслящим трупом.
– Но ведь тебя все-таки не убили…
– Да. Слухи о моем состоянии дошли до Руэдейрхи неожиданно. Он был с Рагнаром, и они вместе пришли ко мне. Как раз когда Руэдейрхи сказал, что думает по этому поводу, Рагнар, помню, схватил его за руку и спросил, можно ли ему попробовать вылечить меня. Руэдейрхи сказал «если хочешь», причем не слишком довольным тоном.
– Рад снова перевел взгляд на Сантерила.
– Рагнару хватило нескольких дней, чтобы полностью исцелить меня, хотя у него не было ни одной причины это делать. Руэдейрхи ясно дал понять ему, что не заботится о моем спасении. Что касается меня - я вообще увидел этого мальчика впервые. Он не знал меня. Он спас меня просто потому, что захотел, без всякой причины.
– Слушай, - Сантерила шокировала совсем другая сторона истории.
– И после этого ты продолжал из кожи вон лезть ради Руэдейрхи? Он ведь прекрасно знал, что Рагнар может тебя вылечить… Хотя бы попытаться… И он был там, но вместо того, чтобы попросить его осмотреть тебя, он велел тебя убить!
Рад с минуту молча гладил кошку, которая по-прежнему лежала возле костра. Потом отрывисто проговорил:
– Разве преданный правителю человек ушел бы в отступники?
– Но ведь когда я был в Градероне… Ты сказал…
– Я не испытываю ненависти к Руэдейрхи. Но из кожи лезть, как ты выразился… В общем, сам видишь, что происходит. Я в Дилане. Ты почему-то тоже.
Сантерил оставил последнюю фразу без комментариев. Ему не хотелось снова говорить, что если бы не Рад, он вряд ли бы отправился сюда.
– Тебе потом снилось это?
– спросил он после продолжительного молчания.
– Ну, то твое состояние…
– Да, - Рад переломил обугленную ветку пополам и бросил ее обратно в костер.
– Так что, может, я сумею тебе помочь.
Сантерил молча кивнул. Ему не нужно было благодарить Рада ни за искренность, ни за желание помочь - он все знал и так.
Ночь тянулась медленно. Они еще долго сидели в полном молчании, прислушиваясь к треску веток в костре и изредка доносившимся издалека отголоскам воя какого-то неутомимого ночного хищника. Потом Сантерила снова стало клонить в сон. В конце концов он просто завалился набок, причем голова его приземлилась прямо на дремлющую кошку. Та было проснулась и оскалилась, но Рад вовремя ее успокоил, причем настолько успешно, что она так и осталась лежать в прежней позе, служа подушкой для Сантерила.