Война трех рас
Шрифт:
Но жрец проявил недюжинную сноровку и успел уклониться, маятником качнувшись в сторону.
Я не стал делать новый замах, вместо этого обратным движением клинка попытался достать резвого священника бога войны, полоснув его кончиком лезвия по открытому горлу.
Но и второй выпад ушел в пустоту. Жрец отшатнулся назад. И кубарем покатился по мостовой. Правая нога в кожаном сапоге подвела своего хозяина, зацепившись за край торчащего камня.
Давать передышку слишком юркому противнику не стоило. Я плавно скользнул вперед, вздымая меч вверх для завершающего
Впервые на физиономии главного служителя бога войны проступило выражение страха. Ар не пришел на помощь, не спас от взбешенного ансаларца. На смену магии пришла добрая сталь, не встречавшая на пути невидимой преграды.
К сожалению, мне не дали сразу добить поверженного ублюдка. Самые расторопные из его последователей уже подбегали, блестя на солнце обнаженным оружием.
Я с левой руки метнул кинжал в особо ретивого солдата, вырвавшегося чуть дальше всех остальных. Он оказался так любезен, что по инерции пробежал еще несколько шагов и принес младшего брата тхасара обратно в собственном горле.
С хлюпаньем кинжал вырвался из тисков человеческой крови. Брызнуло алым. Резко повело запахом сырого железа.
Я пинком отшвырнул мертвеца прямиком на его бывших приятелей. Крутанулся на месте, приседая и подрубая ноги еще одному слишком шустрому вражескому солдату.
Послышался сдавленный крик. Наемник рухнул на одно колено, тяжело опираясь руками на землю. Поднял голову, чтобы взглянуть на меня.
И тут же лишился ее, упав на землю обезглавленным трупом. Церемонится с ним я не стал…
Вслед за первыми налетела основная масса приверженцев Ара. Нахлынула плотной волной, стремясь поглотить, подмять и растоптать в безудержном рвении…
И откатились обратно, оставив после себя еще пять свеженьких трупов.
Они так торопились убить, что толкались и мешали друг другу действовать слажено. Чем я по полной воспользовался. За считанные секунды отправив на тот свет еще несколько разъяренных фанатиков.
Появилась возможность воспользоваться боевыми заклятьями. Но я не стал этого делать. Вспыхнувшая злость выплеснулась наружу в виде простых, но таких желанных ударов клинка.
Слева донеслись крики ужаса. Кучка бунтовщиков не придумала ничего лучшего, чем броситься на оставшуюся чуть в стороне Летицию. Урожденная леди Великого Дома Талар тоже не церемонилась с нападающими. Темный жгут, сотканный из грязных клочьев тумана, упругим бичом ударил по бегущей толпе.
Рассеченные воины попадали наземь. Не помогли ни доспехи, ни вскинутые мечи. Тем кому повезло выжить после первого выпада были добиты подоспевшими стражниками из свиты супруги.
На площади воцарился хаос. Отовсюду неслись крики боли, раздавался скрежет металла вперемежку с тяжелым дыханием бьющихся людей.
Смерть начала собирать щедрую жатву, не щадя никого из приспешников Ара.
Тхасар порхал в моих руках невесомой бабочкой, рисуя причудливые узоры смерти на поле сражения. Иногда самым кончиком, иногда всей плоскостью длинного клинка.
Сталкиваясь звенели мечи. Очередной наемник неуклюже отбил выпад и открылся, позволив полоснуть ему по шее кинжалом. Воин зажал рукой рану, пытаясь остановить идущую кровь и застыл на месте, позволив мне выиграть лишние пол секунды.
Его товарищ помедлил, обходя неподвижную статую, тем самым подставившись под мой выпад с левой руки. Удар вышел вскользь, но достаточно сильным чтобы кольчуга брызнула порванными чешуйками. Ничто не смогло остановить ансаларскую сталь.
Площадь украсилась еще одним бездыханным телом.
Я не щадил никого. Рубил со всей силы, выпуская ярость наружу.
А еще я четко понимал, что другого выхода нет. Дело не только в гневе. Бунт обязательно необходимо подавить. Здесь и сейчас нет месту состраданию. Это не действия под влиянием одних лишь эмоций. Проявлять слабость в таких делах ни в коем случае нельзя. Иначе потом будет значительно хуже.
Дашь слабину, кого-то помилуешь и придется бороться с последствиями еще долгие годы. Каждый начнет мнить, что лорду можно перечить, а преступление оставлять безнаказанным.
Особую злость вызывал чертов жрец. По сути это он спровоцировал разрастание конфликта. Все могло закончится куда меньшей кровью. Теперь придется умертвить всех посмевших бросить мне вызов.
Поступи я иначе, меня не понял бы никто из верных людей. Поднять меч на сеньора и совершить клятвопреступление наказывалось лишь лишением жизни. Любой родившийся в Фэлроне понимал и принимала эту данность. Суровость наказание за подобный проступок никем не оспаривалась.
И бросаясь в атаку наемники понимали это лучше других. У них попросту не оставалось другого пути. Либо они каким-то чудом свалят меня, либо умрут прямо на площади. Третьего не дано.
Никто не просил о пощаде, потому что хорошо понимал, что не уйдет отсюда живым…
Из прилегающей улицы долетел звук перестука копыт. На площадь выметнулся конный отряд латников. Во главе находился Бернард. Моментально оценив обстановку первый рыцарь Замка Бури не стал колебаться и вместе со своими людьми врубился в задние ряды нападающих, без жалости круша с седла черепа длинным мечом.
Его появление поставило точку в развернувшейся битве. Зажатые с двух сторон бунтовщики попытались пойти на прорыв и погибли под еще одним всплеском магии Бездны.
– Милорд, – ко мне подскакал Бернард. – Я спешил, как мог. В лагерь прибежали мальчишки и сказали, что городские стражники взбунтовались.
Я смерил вассала угрюмым взглядом, огляделся, ища сухопарую фигуру в серой телогрейке.
– Найти жреца, – отрывисто бросил я.
Бернард развернулся, послышались короткие рявкающие приказы. Люди рассыпались по усеянному телами побоищу, разыскивая виновника заварившейся каши.
Стоп. Виновный не только религиозный фанатик. Изначально бордель организовали отнюдь не они. Наемники лишь пользовались предоставляемыми в таверне «дополнительными» услугами. Содержали притон и пригоняли туда «контингент», заставляя крестьянок силой становиться шлюхами бандиты. У них тут действовала целая шайка.