Война в тылу врага
Шрифт:
— Открытым текстом ведь запрещена всякая передача, товарищ командир, — напомнил мне старший из связистов.
— Автомат выпускается для того, чтобы поражать противника огнем. Но если вы не сумеете во-время привести в действие эту машинку и разобьете гитлеровцу черепок прикладом, вам засчитают все равно. Рация — ваше оружие, и старайтесь поразить им противника любым возможным способом. Позывные у вас теперь уже есть. Но если вы их зашифруете, они потеряют всякий смысл, вызывать можно только открытым текстом. Ну, детали вы придумаете лучше меня, а мне доложите о результатах.
—
— Передавайте.
Через три дня мне доложили, что связь с «ДПС» установлена и по всей вероятности это Дубов. Но для уточнения деталей у меня попросили радисты дополнительно трое суток.
Спустя несколько дней на одной из вспомогательных точек мне представили человека лет двадцати восьми, прихрамывающего на одну ногу. Незнакомец отрекомендовался Яном Мовинским, работавшим ранее телеграфистом. Когда гитлеровцы оккупировали Польшу, он уехал в деревню, а затем перебрался в Брест, где у него проживала мать, Брат его работал — в железнодорожных мастерских, где и познакомился с гражданином Доминым Иваном Куприянычем. Затем им удалось достать рацию, которую оставила одна группа на хранение местному жителю осенью сорок первого; обещали зайти за ней, но не вернулись.
— Радиста не нашли и поручили мне на ней работать, — рассказывал Мовинский. — Ля ключом выстукивать могу. А шифра у нас нет, нет и программы связи. Пришлось посылать в воздух позывные «ДПС» на тех же волнах, на которых производится передача концертов из Москвы. Вот я и стучал недели две кряду, пока не получил ответную депешу. Теперь я по совету Домина и брата поступаю сторожем одного магазина в Бресте, но для этого нужна рекомендация. В Дрошченском районе один из моих дальних родичей работает бургомистром, я выехал из города к нему попросить рекомендацию. Попутно к вам и заглянул…
Мы тщательно разработали шифр и программу связи с Дубовым, и у нас получилась новая, хорошо засекреченная точка связи в Бресте.
Я тщательно продумал все сообщения Мовинского.
Нам из Москвы радировали в сорок третьем: «Со взрывами у вас получается хорошо. Вы подрываете гитлеровские эшелоны и организуете взрывы вражеских объектов. Но главное теперь — усилить разведку. Гитлеровские войска, откатываясь на запад, создают укрепленные пункты обороны. И для успешного продвижения наших войск нужны разведывательные данные о противнике».
В этих условиях трудно переоценить значение своего человека, проникшего в аппарат противника и имеющего радиосвязь с нами. Именно через Дубова, установившего прочную связь с работниками брестского почтамта, нам удалось систематически добывать ценные сведения.
8. Всем народом
После провала июльского наступления гитлеровцев на Курской дуге Красная Армия, сокрушая на своем пути все преграды, стальной лавиной двинулась на запад. С каждым днем все отчетливее вырисовывался крах нацистской Германии.
Не в
Советские граждане, насильно мобилизованные оккупантами для работы на промышленных предприятиях, железнодорожном транспорте и в учреждениях, не могли пассивно ожидать прихода Красной Армии. Они искали путей и средств отомстить ненавистным захватчикам.
Даже те немногие, которые с приходом гитлеровцев поддались фашистским провокациям, готовы были любой ценой искупить свою вину перед советским государством. Все эти люди искали встреч с нашими представителями. Они просили заданий и средств для нанесения ударов по врагу.
Основные районы партизанской борьбы — Пинские болота и Полесье — значительно приблизились к линии фронта. Наладилась связь и улучшилось руководство местными партизанскими отрядами со стороны ЦК КП (б) Белоруссии и Центрального штаба партизанского движения. Усилилось снабжение партизан взрывчаткой, оружием, боеприпасами.
Партизанское движение в Белоруссии достигло огромного размаха. Оружие, боеприпасы и взрывчатку местные партизанские отряды добывали теперь не только от гитлеровцев, но и получали с Большой земли. Подрыв железнодорожных поездов к этому времени был освоен так, что его организовать могли даже деревенские подростки, дай им только взрывчатку и арматуру.
Перед нами открылись неограниченные возможности для массового нанесения ударов по врагу в занятых им районах. Фашистское руководство принимало все меры для подавления советского народа на оккупированной территории.
Наместник Белоруссии — Вильгельм Кубе — применял самые разнообразные средства для борьбы с советским народом. Он был опытным и опасным противником.
На одном из совещаний гебитскомиссаров в Барановичах весной 1943 года Кубе примерно так изложил задачи колонизаторской политики фашистов:
«Мы должны считаться с тем, что перед нами совершенно иной противник по сравнению с тем, которого мы встречали в Европе… Большевики сильны своей организацией. Комсомол — это такая массовая организация, которая охватывает подавляющее большинство советской молодежи. Упорство и стойкость комсомола испытали на себе наши солдаты, сражавшиеся в боях с комсомольскими частями.
Мы должны создать в Белоруссии массовые молодежные организации, формально воспроизводящие организационные принципы комсомола, но работающие в интересах великой Германии.
Мы должны создать в Белоруссии национальные формирования, которые могли бы быть противопоставлены партизанам…
Белорусский народ не велик по своей численности, и нам не нужно бояться, что, почувствовав предоставленные ему возможности, он может впоследствии стать опасным для нас противником. Мы успеем реализовать свои преимущества, вытекающие из победы нашей армии, а в данное время мы должны создать видимость полноправия белорусского населения.