Война всех против всех
Шрифт:
Перед глазами у меня сначала разлетелись желтые круги, а затем настала сплошная темнота.
Сколько я пробыл без сознания, не знаю, но, очевидно, не так уж и долго, всего пару минут, а то и меньше. Очнувшись, я думал, что уже попал в новое тело, но затем почувствовал, как мою руку туго стягивают перевязкой, а Лаэлия поспешно шепчет:
— Ромул, милый, любимый, пожалуйста, не умирай!
Сначала я не поверил своим ушам и так и продолжал лежать с закрытыми глазами, в то время как девушка тормошила меня, пыталась остановить кровь, отрывая куски своей туники, потому что я слышал треск ткани, а затем обняла меня и поцеловала в губы и снова зашептала:
— Ромул, миленький, пожалуйста, не умирай! Какая же я дура, великие боги, какая же я дура! Что я наделала! Как я могла ранить его!
И напоследок, ко всему тому невероятному безумству, что творилось в последние минуты, будто бы всего этого было мало, сверху на меня лежащего беспомощно и с закрытыми глазами, упали горячие соленые капли. Вот уж чего я действительно ожидал меньше всего, так это того, что Лаэлия заплачет при виде моего поверженного тела.
Тут надо признаться, что пытаясь привести меня в чувство и беспрестанно сокрушаясь о своей глупости, девушка сама не заметила, как прижалась ко мне обнаженными бедрами. Даже не открывая глаз, я ощущал ее голое бедро рядом со своей ногой, потому что она, как я уже сказал, видимо, отрывала куски своей туники прямо снизу, не снимая доспехов. Сейчас, получается, она сидела рядом со мной на коленях, почти обнаженная по пояс, также, как и я, обнимая при этом и прижимая к своей груди.
Чтобы проверить свою догадку, я чуточку приоткрыл глаза, стараясь не обращать внимания на дикую боль в ноге и руке и тут же убедился, что дело обстоит именно так, как я и предполагал. Более того, поскольку Лаэлия держала меня, как ребенка, прижимая к груди, я вдобавок к ее длинным обнаженным бедрам еще и заметил в прорези доспехов прекрасные полушария ее груди.
Короче говоря, все это божественное зрелище привело в движение всю мою мужскую силу, так и оставшуюся на всеобщее обозрение, а затем я вдруг услышал, как Лаэлия сначала причитает:
— Ромул, пожалуйста, не умирай, мой милый Ромул, прости меня! — замолкает, а потом удивленно говорит: — Ромул, что это значит?
Я открыл глаза, схватил ее за шею уцелевшей рукой и грубо сказал:
— Заткнись уже, сука, — а затем повернул к себе спиной, наклонил и вошел в нее сзади.
Глава 20
Раненый, но довольный, снова в погоню за сокровищами
Всю ночь мы с Лаэлией занимались любовью. Девушка так долго была обделена мужской лаской, что превратилась в фонтан страсти, бьющий через край.
Она настолько исступленно предавалась желаниям, что совсем потеряла голову и забыла, что я ранен в трех местах. При этом девушка расцарапала мне всю спину похлеще любой кошки. Мы заснули под утро, но спать довелось недолго.
Во-первых, несмотря на бурную ночь, большую часть которой, честно говоря, я продержался только благодаря силе воли, теперь я чувствовал себя прескверно. Раны дали о себе знать, снова обильно потекла кровь и вскоре я уже плохо соображал, что происходит вокруг меня, в то время как Лаэлия мирно спала рядом.
Во-вторых, я помнил слова Евсения о том, что ему удалось напасть на дядин след и хотел выехать как можно раньше, еще засветло.
Тем не менее, устав после ласк и ранений, я ненадолго забылся тяжелым сном, но вскоре проснулся с протяжным стоном. Лаэлия мгновенно проснулась и бросилась ко мне.
— Как ты себя чувствуешь, Ромул? — спросила она, осматривая мои раны. — О боже, да у тебя же горит лоб, прикоснуться больно. И кровь льет ручьем. Какая же я дура, что порезала тебя!
— Это точно, — пробормотал я и тут же получил тычок в бок, к счастью, не тот, что был ранен.
— Заткнулся бы уже, придурок, — попросила Лаэлия. — Ты же видел, в каком состоянии я находилась, зачем полез ко мне? Я и в самом деле могла тебя прикончить, особенно когда ты бросился на меня. Это надо же быть таким сумасшедшим придурком!
Она сидела рядом со мной на клинии, полностью обнаженная и наблюдать за ее крепким мускулистым и в то же время удивительно грациозным телом было сплошным удовольствием в моей сегодняшней жизни, особенно сейчас, когда все мое собственное тело заполнила тупая и непрерывная боль.
— Но ведь это сработало, — все также слабо пробормотал я. — и вот теперь ты со мной, в одной постели.
— Не слишком на это рассчитывай, — тут же парировала Лаэлия. — То, что случилось между нами сегодня ночью, это просто так, сплошное недоразумение. Не думай, что тебе еще раз удастся заставить меня потерять голову. Я жалею, конечно, что так поранила тебя, но ты и сам виноват, что полез ко мне. Надо же быть таким отчаянным безумцем, полезть на меч с голыми руками!
Она сокрушенно покачала головой и повторила:
— Безумец, безумец, ты вообще самый сумасшедший из всех, кого я встречала. И да, я вынуждена признаться, оказывается, ты не такой уж и слабак, как я думала. Слабый мужчина просто не смог бы овладеть мною, это я тебе точно говорю.
— Ладно, сильная женщина, ты может быть снизойдешь до просьбы своего слабого императора и позовешь какого-нибудь архиатра из своего войска? — попросил я, кривясь от боли. — А то нам скоро выезжать в погоню за дядей, а я совсем разваливаюсь на части.
— Ничего, не сдохнешь, — безапелляционно заявила Лаэлия. — Я кое-что знаю в ранах и виде, что они у тебя не смертельные. Вот на руке, пожалуй, самая опасная, может пойти огненная болезнь и придется отрезать конечность, но ты сам говорил, что предпочитаешь работать головой, а не руками, так что для тебя это не такая уж и большая потеря. Ладно, не хмурься, милый, шучу, сейчас я пойду и приведу лекаря.
Она начала одеваться, а я наблюдал за ней при тусклом колышущемся огоньке светильника.
— Да, кстати, я тебе хотел предложить кое-что, — сказал я, пока она не ушла. — Я тут подумал на досуге о твоем рассказе, что тебе так тяжело командовать тупоголовыми варварами. Кажется, я нашел выход из положения.
— Только не говори, что ты опять хочешь мне предложить стать твоим телохранителем, — Лаэлия попробовала натянуть изорванную тунику и досадливо развела руками. — Я теперь не смогу наблюдать, как ты ведешь в постель очередную куртизанку. Я просто-напросто зарублю вас обоих и мне совершенно наплевать, что будет после этого.