Война всех против всех
Шрифт:
— Это почему же, Траян? Почему мне нельзя помогать? Может быть, потому, что я когда-то оказал тебе услугу и ты быстро о ней забыл? Может быть, потому что тебе невыгодно помнить об этом долге, который ты обещал вернуть мне когда-то?
К моему удивлению, юноша зарычал от ярости, схватил меня за плащ и опрокинул на пол. Бланд подбежал, чтобы остановить его от дальнейших безумств, а Фальк остался наблюдать за нами из угла.
— Как ты смеешь вообще упоминать о долге перед тобой, мерзкая крыса? — заревел Траян. — Я только сегодня узнал, что Уликса все-таки была с тобой,
Ого, вот это новость! Все, что угодно, но только не это. Получается, проклятая девчонка Уликса все-таки проговорилась ему о том, что мы провели ту прекрасную ночь в храме Венеры на Луперкалии. Ох, никогда нельзя не полагаться на девушек в таком деликатном деле, когда-нибудь они все равно проговорятся.
— Ладно, ладно, Траян, успокойся, — сказал Бланд и оттащил юношу в сторону. — Друзья, я предлагаю извлечь наибольшую выгоду из этой ситуации. Мальчишка-император в наших руках и мы все вместе ненавидим его в равной степени, хотя ты, Траян, может быть, чуточку больше. Я предлагаю выдать его Веттониану и договориться с прасинами о дальнейших совместных действиях. Что скажете?
Траян шумно выдохнул, поправил тунику и сказал:
— Я хотел предложить тоже самое. Только перед этим давайте кастрируем его, чтобы он больше не позорил чужих жен.
Фальк прошелся по комнате туда-сюда и кивнул.
— Да, это самый лучший выход из положения. Мы всегда сможем договориться с Веттонианом, а наш крошка император пусть получит то, что заслужил. Давайте отведем его прямо сейчас.
Я поднялся с пола и тоже поправил на себе тунику. Затем хрипло сказал:
— Я хочу в туалет. Надеюсь, не откажете мне в этом напоследок?
Бланд кивнул, а Траян не промолвил ни слова, продолжая с ненавистью глядеть на меня. Тогда я вошел в уборную, где тихо, как мышка сидела Вирсания. На стене горел светильник. Я взял его в руки, посмотрел на женщину, вздохнул и промолвил:
— Пойдем вместе со мной, а то они, чего доброго, прикончат тебя со злости.
Затем подошел к стене с фреской Амура и нажал на его каменный выпуклый половой орган. Стена с тихим скрежетом отодвинулась в сторону, за ней открылся темный проход.
Вирсания изумленно смотрела в темноту. Я спустился на ступеньку, освещая себе дорогу и спросил у нее:
— Ты идешь со мной или нет?
Девушка тут же подбежала ко мне, я нашел в стене рычажок и бесшумно закрыл стену за собой. А потом отправился вниз по каменным ступенькам.
Глава 28
Подготовка к сражению за столицу империи
Надо отдать должное молодой женщине, она сохраняла хладнокровие и не теряла голову. Пару раз по каменным стенам тайного хода зигзагом протекла многоножка, но Вирсания даже не пикнула, только на мгновение задержала дыхание, судорожно вдыхая воздух, а затем продолжила спуск по ступеням.
К счастью, путешествие длилось недолго, вскоре ступени закончились и мы подошли к маленькой двери в половину человеческого роста. Я открыл ее изнутри и согнувшись
Дверь с легким щелчком закрылась, а поскольку с наружной стороны она была обита камнями, из которых был построен лупанарий, то теперь вход полностью слился со стеной здания. Я огляделся и увидел, как и предсказывал Донатина, что мы очутились во дворе заведения, там, где и было нужно. Неподалеку в сумраке виднелись силуэты наших коней и монументальная фигура Родерика рядом с одним из верховых животных.
— Ты как? — спросил я у Вирсании. — Может быть, с нами поедешь?
По большому счету, я задал вопрос из простой вежливости и слегка удивился, когда женщина кивнула.
— Когда еще мне выпадет возможность познакомиться поближе с императором? — вполне логично спросила она.
— Только мы едем не в дворец, а за город, — предупредил я. — И если что, сразу предупреждаю, что в ближайшее время мне могут снести голову.
Вирсания снова кивнула.
— Я уже поняла это, когда слушала твоих друзей, они сильно хотят наказать тебя за твои проказы.
Мы взобрались на коней, причем женщина села сзади и я ощутил, как она прижалась ко мне грудью и бедрами. Затем мы поехали из негостеприимного лупанария, хотя, должен признаться, его тайный ход, о котором меня заранее предупредил Донатина, избавил меня от многих неприятностей.
Впрочем, так и задумывалось изначально, что если все пойдет наперекосяк, я смогу уйти через тайный ход. Поэтому, собственно, мы и выбрали для рандеву такое неудобное место, как лупанарий «Приют Амура».
Родерик ехал сзади и выглядел довольным, как кот, объевшийся сметаны, судя по всему, за ночь он успел насладиться услугами публичного дома и только и спросил у меня:
— Куда мы теперь, император?
Я оглянулся по сторонам, заметил вдали крышу Капитолия на далёком холме, так и освещенную кострами вокруг здания, покачал головой и сказал:
— Поехали отсюда, здесь делать нечего.
Мы помчались по городу и я скрипел зубами от боли в заживающих ранах, тем более, что Вирсания все крепче прижималась ко мне теплым податливым телом. Время уже было предрассветное, но темнота еще все равно не отступила и город погрузился в сонливое дремотное состояние, предшествующее пробуждению. Знаете, бывает такой час перед самым рассветом, когда на какие-то мгновения все живое погружается в оцепенение и лишь через некоторое время пробуждается, готовясь встретить новый день.
Ехать ближе было к Адриановым воротам и мы справедливо рассудили, что лучше выехать из города через них, а затем вернуться в наш лагерь на юг, обогнув город через его окрестности. В Равенне наш ход замедляли улицы и возможное нападение бандитов, а по окрестным дорогам можно было мчаться без остановок. Даже если и появятся разбойники, то от них можно попытаться ускакать, кони успели отдохнуть за ночь.
Таким образом, к лагерю мы приехали на рассвете, когда уже взошло солнце, без всяких происшествий. Еще издали, когда вдали показались крыши домов поместья, я на всякий случай сбавил ход и пригляделся.