Война
Шрифт:
А я еще и дальше сыграл на публику – одним взглядом зажег огонь, причем специально все сделал молча и неподвижно держа руки на виду, ведь местная магия действует через всякие заклинания и пассы руками. Публика – это в первую очередь Дартон, хотя Эрве и Дири тоже с интересом посмотрели мое маленькое представление. А ведь они это видели не раз и не два за время нашего путешествия. А Дартон после этого только на меня и пялился, уж не знаю, о чем он думал, но почтительность его возросла до небес.
Я вначале только посмеивался, не подавая виду, а потом задумался – не перебарщиваю ли я? Дартон с
Пока «курей» ощипали, зажарили, да скушали, времени прошло не меньше двух часов. Вот теперь, думаю, стоит с Эрве поговорить. Отвел я его в сторонку и стал пытать насчет его планов. Только парень как-то странно на мои вопросы отреагировал. Нервно. И мне совсем непонятно – то ли он мне не доверяет, то ли ему неприятно говорить на эту тему. Сирота как-никак, а тут я лезу, прошлое ворошу.
Ну, со вторым вариантом более-менее понятно, обиды с моей стороны здесь держать не стоит, а если это первый вариант? Тогда, конечно, досадно, повода мне не доверять я не давал. Впрочем, если это тайна не одного его, тогда претензий с моей стороны быть не должно. Когда захочет – сам все расскажет.
До вечера я успел поохотиться в лесу, подбив своей волшбой пару зайцев – будет чем питаться на следующий день. А завтра я еще поохочусь, чтобы на вечер что-нибудь добыть. Лечь спать решили пораньше. Раньше ляжешь, раньше в путь поедешь. Нас теперь четверо, значит, ночное дежурство короче по времени выйдет. Тоже плюс.
Вот только небольшая сцена перед тем, как спать укладываться, настроение мне попортила. Грасс есть грасс. Это я о Дартоне. Он Дири за моего слугу принял, а здесь слуги – люди второго сорта. А он настоящий грасс, пусть и безземельный. Дири всю дорогу и на привале к Дартону со всем уважением относился. Поэтому тот, видимо, по благородной привычке велел Дири снять с него сапоги. И паршивец собрался это сделать. Совсем одурел? Я так Дири и сказал.
– Ты что, слуга? Илот? Рабская душонка? Я думал, что друг. Но мои друзья сапоги не снимают. Значит, не друг?
Дири стоял весь пунцовый. Я понял, что он готов на колени грохнуться, да только помнил, как я к этому отношусь.
– Волчонок, - жалобно протянул он, - я забыл. Прости. Я больше не буду.
А я что? Простил, конечно. Пацан же еще, трудно от врожденных привычек избавляться. И добавил уже Дартону:
– Дири не слуга, а мне друг. А свои сапоги сами снимете.
Грасс промолчал, и по его лицу я увидел, что тому тоже неприятно от собственной оплошности. Или я не так понял? Ладно, перебьется.
Утром следующего дня мы углубились в лес в юго-западном направлении, тропок почти не было, поэтому и скорость движения резко упала. Поняв, что так мы и за месяц не доберемся до границы, я решил выбраться из леса и найти какую-нибудь проселочную дорогу. Итогом наших блужданий оказалось, что за полдня, проведенных в пути, мы вперед почти не продвинулись.
Тут уж или скорость, или скрытность. Захотели скорости – получили очередную проблему.
В этот раз его окружение оказалось малочисленным. Всего шесть человек. На что он рассчитывает? Сегодня на небе ни облачка, воздух так и пропитан энергией, и время для того, чтобы подготовиться к встрече, у меня есть. Щит уже я сварганил, своим спутникам сказал, чтобы держались поближе ко мне. Дири и Эрве уже знали мои возможности и быстро пристроились у меня за спиной. А Дартон, видимо, решил себя показать во всей красе. Меч в правой руке, щит в левой и вперед меня выехал. Защитник, блин. Хотя, с его точки зрения, он так и должен поступать. К тому же Дартон и в самом деле воин хороший. Не знаю, что за солдаты у этого грасса Витанте, но, думаю, что наш грасс с ними вполне может справиться. Если магией не угостят. А могут. И тут даже дело не в самом Витанте, а в его спутнике. Крепенький такой старичок, точнее, пожилой мужчина. А ведь это маг. Точно, маг! Зря Дартон вперед высунулся, зря!
Я, чтобы удобнее волхвовать, с коня слез, поводья передал Дири. Стою, жду, что прибывшие скажут. А те, оказывается, разговаривать и не собирались. Маг что-то забормотал и руками потряс. Дартона вместе с конем нехило так швырнуло прямо в мою сторону. Щит выдержал, но от такой перегрузки прогнулся, да так глубоко, что меня задел, оттолкнув назад.
Для Дартона силовой щит оказался благом, смягчив удар, а то летел бы мой грасс метров десять-двадцать и наверняка остался бы без целых ребер. В ответ я ударил мага своим магическим молотком. Ударил – и ничего, тот даже не шелохнулся, только злорадно усмехнулся и стал снова что-то шептать.
Удар болезнетворным заклятьем! Меня всего скрутило, но на ногах я все-таки устоял. Я же пробовал обучиться защите от такой волшбы и у меня все получалось, когда Эрве на мне практиковался. Но, видимо, волшба парня ни в какой степени не сравнима с силой магии моего противника. Если уж я, более устойчивый к таким заклятьям, да еще и с сотворенным щитом, в который неплохо накачал энергии, не устоял, то что сейчас творится с парнями, как им больно! А ведь, действительно, больно, только сейчас до меня дошли их крики, ужасные, чуть ли не звериные. Вот гад этот маг! А тот только скалится и еще что-то волхвует. И мой удар молотком на него не повлиял. А я стою весь скрюченный, и сделать ничего не могу.
Вражеский маг снова взмахнул рукой, и мой щит стал таять, высвобождая вокруг меня первоначальную энергию. Мне стало до чертиков больно и обидно, что вот так приходится погибать, да и злость за крики ребят тоже взяла. Не знаю как, но сгустки энергии, высвободившейся из распавшегося щита (просто громадные!) я похватал и слепил толстый штырь, который со всей оставшейся силой и злостью швырнул в мага. И попал! Надо же, попал! Прямо в горло, которое просто исчезло, растворилось, на его месте появилась большая темная дыра, сквозь которую хлынула черная кровь, а спустя пару мгновений и сам маг упал на землю.