Вождь Диких земель
Шрифт:
– Ты плохо знаешь колдунов, – вздохнул Нерен. – Это как со змеями, ты можешь спасать гадюку, кормить, дружить с ней, на руках носить, все равно укусит. А вообщето странно, в Таннии за обычную магию не казнят. Что хоть за колдун, за что сжигают?
– За некромантию, – уныло сообщил Снупи.
Да уж, все погрузились в невеселое молчание. Я начал перебирать струны захваченной с собой лютни, меланхолично напевая любимую песню Верещагина из кинофильма «Белое солнце пустыни», но допеть мне не дали.
– Как ты сказал, повтори! – В мое плечо вцепилась крепкая рука Нерена.
Я настороженно посмотрел
Ваше благородие, госпожа Победа,
Значит, моя песенка до конца не спета!
Перестаньте, черти,
Клясться на крови… [5]
– Да! Ты прав, мой лорд. – Травник воодушевился до такой степени, что аж вскочил. – Именно клятва на крови, а точнее, на плоти. Эта клятва держала магов черного круга в подчинении темному властелину, как я мог забыть!
5
Б. Окуджава, И. Шварц. «Ваше благородие, госпожа Разлука».
– Это как? – озвучил я терзающий всех вопрос.
– Темный властелин собрал когдато в свой личный ковен много злых волшебников. Чтобы они не взбунтовались и не свергли его самого, властелин разработал заклинание, в котором использовалась плоть или кровь магов. Это как для наложения порчи: колдун должен раздобыть предмет, портрет, или там волосы жертвы. Произнося клятву верности, маг черного круга отрезал себе фалангу пальца, чаще всего мизинца, и вручал властелину. После этого повредить властелину или предать его черный маг не мог, иначе заклятие срабатывало, и волшебник умирал. Снять это заклятие мог только тот, кому приносилась клятва, но такого ни разу не случалось.
– А чего именно фалангу пальца, а не, например, кровь? – поинтересовался Хорт.
– Чтобы не подменили, – пояснил травник. – Часть тела позволяет проверить подлинность плоти, с кровью это труднее, ну а маги те были сильные и большие мастера иллюзий, могли бы и чужую да даже поросячью кровь вместо своей подсунуть. И ударить в спину властелину тогда, когда он не ожидает.
– А как нам это поможет, кто будет накладывать заклятие, ведь мыто не маги? – Я постарался сопоставить легенду травника с суровой действительностью.
– Сам маг и наложит, – Нерен самодовольно усмехнулся, – именно сам. У темного властелина тоже это заклятие сами маги читали, зачем ему было себя утруждать? Заклинание простое, четко контролируется, и в той черной книге, которую ты из вампирского гнезда взял, оно есть. Остальное – мелочи.
– Ладно, при случае попробуем, – подвел я итог, – а сейчас надо выступать, до столицы Сильватии часов десять хода, надо успеть до утра. Ударим на рассвете.
Стараясь не всполошить людей раньше времени, мы обходили встречные деревеньки лесом. Часов в шесть утра впереди показались стены Гольмсити, столицы и единственного крупного (относительно крупного) города баронства Сильватии.
К городским стенам я подъехал на Черныше, в доспехах и рыцарском плаще, рядом в роли оруженосца держался Конрад. Следом четким строем шел отряд в три десятка орков, одетых в трофейные котты, в доспехах и закрытых шлемах панцирников барона. Небо уже начало сереть, когда я приблизился к воротам и окликнул стражу. Открылось смотровое окошечко в калитке, и показались настороженные глаза и кошачьи усы дежурного сержанта.
– Именем короля, открыть ворота! – рявкнул я прямо в бдительную морду. – Я капитан его величества Бугильена IV, сэр Крене, и у меня срочное дело к губернатору.
– Ваша милость, нам до света отворять не положено. – Сержант, похоже, был истинным служакой, настоящим прапорщиком этого мира.
– Уже светает, сержант, – я кивнул за спину, где показались первые лучи солнца, – и я спешу. Если ты немедленно не откроешь эту паршивую калитку, я выломаю ее своими руками, а тебя засекут насмерть на баронской конюшне. Открыть ворота, каааналья, запорю! Вот королевский указ!
Я взмахнул пергаментным свитком с приказом, нацарапанным Нереном нынешней ночью при свете факела и скрепленным грубой пародией на королевскую печать моего производства. Впрочем, особо грамотные люди среди сержантов городской стражи встречаются так же часто, как среди штангистов балерины. Осмотрев крысиными глазками мой отряд, повертев и даже понюхав свиток (ну вылитый Гиг, тот также проверяет все носом), сержант велел отворить одну створку ворот. Мой отряд вошел внутрь, я огляделся. С сержантом было четыре стражника.
– А теперь, сержант, откройте вторую половину ворот, – скомандовал я, быстро приставляя к его горлу кинжал, и добавил, ласково глядя в расширившиеся зрачки: – Попробуешь рот разинуть, убью.
Орки приставили стражников к стене караулки, мигом разоружили и связали.
– Когда смена, сколько еще в городе стражи и где она? – спрашиваю сержанта. – И не вздумай соврать!
– Через два часа, – скосив глаза на нож, сипит тот. – Кроме нас в городе еще тридцать пять охранников, пять на посту у вторых ворот, десяток в патрулях по городу, остальные в казарме.
– Вот и молодец, а чего вас так мало, ты мне случайно не врешь?
– Ннет, обычно нас сотня, но остальные в походе. – Губы сержанта подрагивают, и он неожиданно предлагает: – Вы бы лучше ушли подобру, скоро вернется господин барон, всех вас казнят лютой смертью, да и нам достанется.
– Heа, оттуда, – я тыкаю пальцем наверх, – не возвращаются. Барона можешь больше не бояться, да и вся дружина составила ему компанию.
Сержант стремительно бледнеет, я киваю Конраду, тот скидывает с себя белый плащ и, подняв над головой, несколько раз взмахивает им. По этому сигналу к воротам бегут мои орлы.
– Сержант, – информирую я прапора, – если ты еще не понял, мы как раз те орки, на которых пошел войной барон. А ты любишь охотиться на орков?
– Что вы, – мой визави отрицательно трясет головой, – мы… ээ… в городе всегда, служим, значит. Я орков и не видал никогда.
Пока войско проходит в ворота, я слушаю трогательную историю о терпимости, да что там терпимости, прямотаки симпатии сержанта к милым оркам. Командира быстрыми согласными кивками поддерживают все его подчиненные.
– Раз ты так нас любишь, – я одобрительно похлопываю сержанта по загривку, – то сейчас проведешь к казарме, вторым воротам, а потом к тому месту, где у вас живет губернатор. На центральной площади? Значит, покажешь, где она.