Возлюбленная колдуна
Шрифт:
— Прошло столько времени с тех пор, как мы были друзьями, — продолжала она. — Тогда мы были еще детьми. Наверно, в каком-то смысле мы действительно умерли. Те люди, которыми мы были тогда, больше не существуют.
Он рассматривал ее лицо, стиснув зубы, и в его взгляде появилось что-то свирепое, как будто он боролся с мрачным демоном, преследовавшим его целую вечность.
Он глубоко вздохнул.
Софи затаила дыхание.
— Софи, я…
Прижав книгу к груди, она застыла в ожидании, надеясь услышать слова,
Но Дэниэл отвернулся.
Софи почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Глупая старая дева, размечталась попусту!
Дэниэл подошел к окну и раздвинул темно-красные бархатные шторы. Заскрипели кольца, скользящие по медному стержню. Он распахнул ставни, как будто был пленником, спасающимся бегством. Сквозь обмерзшие стекла струился лунный свет, освещая лицо страдающего человека.
— Я думал о том, что вы сказали сегодня. О Лауре. Вы были правы — я не знаю свою родную дочь.
Софи стояла рядом с часами, маятник которых отмечал уходящие секунды.
— Еще не поздно познакомиться с ней.
— Она относится ко мне с уважением, но без любви — как к незнакомцу.
Проводите с ней побольше времени. Завтра мы идем в театр. Присоединяйтесь к нам
— В театр… — Он смотрел на часы за спиной Софи, как будто глядел в прошлое, и на его губах появилась печальная улыбка. — Я не был в театре двадцать пять лет.
— Завтра дают оперетту «Пираты Пензанса». — Софи затаила дыхание, сердце безумно колотилось при мысли о том, что он целый вечер будет рядом с ней. — Я уверена, что вам понравится.
— Сомневаюсь, что завтра смогу выбраться.
Софи смотрела на него, чувствуя, как сердце сжимается от боли и разочарования.
Дэниэл нахмурился и стиснул зубы, на его щеке заиграл желвак.
— Я должен заниматься делами компании.
Софи глубоко вздохнула.
— Конечно.
Засунув руки в кармана халата, он отвернулся к окну.
— Коннор вскружил Лауре голову. Это заметно по тому, как она смотрит на него.
— Коннор любит ее и хочет жениться на ней.
— Что вы знаете об этом молодом человеке? — Дэниэл сжал засунутые в карманы руки в кулаки. — Откуда вы знаете, что он не охотник за приданым? Откуда вы знаете, что он не пустит по ветру все, что я с таким трудом создал?
— Коннор — человек чести.
— Вы сами говорили, что не видели его много лет! — Дэниэл обернулся к ней. — Откуда вам известно, из какого материала он скроен?
Софи улыбнулась.
— Он из хорошей семьи.
— В каждое семье может быть своя паршивая овца.
— Он — порядочный человек. — Софи приложила руку к груди. — Я чувствую сердцем. Дэниэл глубоко вздохнул.
— Должен признаться, он оказался вовсе не таким, как я ожидал.
Софи прижала книгу к груди.
— Он особенный.
— Похоже,
— Это только одна из его особенностей. Возможно, вам стоит познакомиться с ним поближе.
— Филипп Гарднер не станет вечно ждать Лауру.
— Если Филипп любит ее, действительно любит, то он может ждать ее всю жизнь. — Софи смотрела на Дэниэла, видя тревогу и сомнения в его темных глазах и желая ослабить их своей любовью, которая жила в ее душе вечность. — Ведь если он любит ее, никакая другая женщина не сможет заполнить пустоту в его душе.
Хотя Дэниэл смотрел на нее с другого конца комнаты, Софи все равно чувствовала напряженность его взгляда, как будто он схватил ее и тряс, допытываясь до правды, скрытой глубоко внутри ее. Знает ли он? Подозревает ли он о ее чувствах к нему?
— Должно быть, вы очень сильно его любили.
— Кого? — переспросила Софи, внезапно лишаясь голоса.
— Человека, из-за которого вы так и не вышли замуж.
— А! — Она смотрела на бронзовый маятник, следя, как он неторопливо раскачивается. — Да, я очень сильно его любила.
— И до сих пор любите?
Уголком глаза она видела, как он стоит в задумчивости, глядя на нее. Она все так же смотрела на маятник, не в силах встретиться с ним взглядом — она чувствовала, как будто стоит на краю пропасти — слишком близко к краю, слишком близко к тому, чтобы открыть свою душу этому человеку, который может убить ее одним только словом.
— Прошу прощения. Кажется, я требую ответа на слишком личные вопросы, которые не имею права задавать.
Софи крепко прижала книгу к груди. Что он скажет, если она поведает ему тайну своего сердца?
— Лучше пойду лягу и постараюсь немножко поспать, чтобы завтра вечером не заснуть в театре.
Сердце подпрыгнуло в груди Софи.
— Так вы идете с нами?
— Думаю, что мне нужно поближе познакомиться с молодым человеком, похитившим сердце моей дочери. — Дэниэл улыбнулся, и на его правой щеке появилась ямочка. Уже давным-давно она не видела эту ямочку. —И еще я думаю… Не пора ли нам с вами возобновить старую дружбу?
Софи затаила дыхание.
— Спокойной ночи.
Она смотрела, как он пересекает комнату, гордо подняв голову.
У двери он обернулся и застыл, глядя на нее. Маятник отмерял секунды, и она боролась с желанием броситься в его объятия.
— Приятных сновидений.
— Вам тоже.
Он собрался было уходить, но вдруг нахмурился, взглянув на часы.
— Странно, они опять ходят!
— Я поставила их, и они пошли.
— Понятно. Но, видимо, вы ошиблись, когда ставили их — они отстают.
Софи взглянула на часы: 11.45. Мгновение она смотрела на них, затем сообразила, что часы идут в обратном направлении, уничтожая минуты прошедшего дня.