Возлюбленная
Шрифт:
Либби с нахальной улыбкой опередила женщину.
– Я не сомневаюсь, что его величество не заставит вас ждать слишком долго.
В парчовом халате Карл стоял возле кровати в комнате леди Кастлмейн и с вожделением смотрел на пышное тело своей любовницы. В тот день после его возвращения из Лондона она устроила ему теплый прием и с необыкновенным пылом отвечала на его ласки. Теперь она лежала на спине и отдыхала. Мерцающие свечи озаряли ее полные бедра и округлую грудь с упругими розовыми сосками. На белой коже выделялся медного цвета треугольник, который выглядел несколько
– Какое платье мне лучше выбрать для сегодняшнего ужина? – спросила она короля с блаженно-ленивой улыбкой на лице. – Может быть, из светло-коричневого бархата? Или пурпурного и золотого?
– Я предпочел бы видеть вас в таком костюме, как сейчас, – сказал король.
Он тихо засмеялся, протянул руку к ее груди и начал перекатывать сосок между большим и указательным пальцами. Сосок быстро стал твердым. Барбара перевернулась на бок, просунула руку под полу его халата и слегка вонзила ногти ему в мускулистое бедро. Она соблазняла Карла, поцарапывая ему кожу на ноге.
– Вы не должны покидать меня так рано… Карл вздохнул в знак сожаления и мягко отстранил ее от себя.
– Боюсь, мне придется сейчас уйти, дорогая.
– Хорошо. Встретимся за ужином в банкетном зале, – сказала она. – А вы тем временем можете немного поломать себе голову над тем, на каком наряде мне остановиться.
С игривой улыбкой она подняла на него чуть насмешливые глаза, скрывавшиеся за длинными ресницами.
– Сегодня вечером лам придется выбрать себе другого компаньона, Барбара. Я не сомневаюсь, что Крейвен или Бекингэм посчитают за честь…
– Нет. Вы непременно должны сопровождать меня на ужине! – К счастью, Барбара вовремя осеклась. Даже первой любовнице непозволительно указывать Карлу Стюарту, что он должен и чего не должен делать. Она медленно поднялась с постели с грациозностью кошки и заговорила с ним более мягким тоном:
– Вы были так далеко от меня всю прошедшую неделю, ваше величество. Мне так недоставало вас.
– Ничего. Впереди у нас еще много прекрасных ночей, – напомнил ей король.
– Может быть, нам действительно незачем идти в банкетный зал, – сказала Барбара. – И как мне это не пришло в голову раньше. Я лучше поужинаю здесь, вместе с вами.
Он покачал головой.
– У меня накопилось множество дел государственной важности, и мне нужно побывать в нескольких местах, дорогая. Я не могу пренебрегать своими обязанностями.
После этих слов Барбара не стала больше сдерживать себя. Она подхватила шелковый халат и набросила его на плечи. Упершись руками в бока, она двинулась на него с разъяренным видом. Когда она сердилась, ее глаза становились похожими на лиловые штормовые волны.
– Ну, конечно, вы не можете отложить свой визит к этой черноволосой шлюхе, которую привезли ваши благодетели-сводники! Или я не права?
– Мистер Чиффинч оказывает мне множество ценных услуг, – заметил король. – Этому человеку я доверяю больше, чем всем остальным слугам.
– Не надо заговаривать мне зубы, ваше величество! Я говорю сейчас об этой маленькой потаскушке, которая находится в Уайтхолле отнюдь не по государственным делам.
– Вы забываетесь, Барбара. – Король посмотрел на нее долгим холодным взглядом. – Вы начинаете говорить и вести себя подобно ревнивой супруге.
Хотя
Бдительность в отношении возможных соперниц никогда не оставляла леди Кастлмейн. В связи с этим она создала свою собственную сеть осведомителей. Таким образом, преданные ей люди узнали и сообщили о том, что накануне во дворец привезли темноволосую молодую красавицу.
Уайтхолл к этому времени сильно разросся. Он представлял собой ансамбль из нескольких домов красного кирпича. Находившиеся в них апартаменты занимали не только члены королевского семейства, но и приезжавшие в страну почетные и знатные гости, фавориты короля, а также множество его прихлебателей. Странную гостью по распоряжению Карла разместили в самых роскошных покоях дворца.
– Я слышала, что девушка была без сознания, когда вы… Когда Чиффинч снял ее с вашей барки. Не думаю, что вам пришлось опоить ее каким-нибудь зельем и тайно увезти, чтобы потом оставить здесь. Или, может быть, она еще девственница? Я никогда не могла понять, какое удовольствие испытывает мужчина, лишая невинности какое-нибудь юное создание.
– Довольно, Барбара.
Хотя Карл обычно не изменял своей манере и разговаривал благодушно и с мягким юмором, он начинал терять терпение. Он многое прощал Барбаре, этой необыкновенной женщине, ненасытной на ласки и соблазнительной в постели. Вряд ли нашелся бы такой мужчина, который пожелал бы иметь более страстную и жаждущую любовницу и, к тому же, – более привлекательную.
Но за плечами у короля была неделя битвы с огнем. Он стоял целыми днями по щиколотку в воде, без конца ездил из Мурфилдса на Тауэр Хилл, успокаивал бездомных, помогал доставлять продовольствие. Поэтому сейчас у него не было ни сил, ни настроения переносить очередную вспышку раздражения своей любовницы. Когда Барбара впадала в гнев, она начинала кричать пронзительным голосом и могла браниться не хуже любой торговки из рыбных рядов.
– Джон Ивлин подготовил план восстановления разрушенных домов в Лондоне, – попытался переменить тему король, рассчитывая таким образом отвлечь Барбару и отбыть без лишней суеты. – Он предлагает проложить прямую улицу от Темпл Бар и разбить по всей ее длине пять больших скверов.
Барбара откинула голову и посмотрела на него сузившимися глазами, полными едва сдерживаемой ярости. Какого дьявола она должна слушать про Ивлина вместе с его планами? Если та женщина в сопровождении Карла появится в банкетном зале, то сразу возникнут пересуды. А уж когда эта новость попадет на язык придворным сплетникам Уайтхолла, то они разнесут ее повсюду быстрее деревенских кумушек.
Барбара подумала, что можно окружить себя дюжиной галантных кавалеров, которые готовы воспользоваться ее благосклонностью. Но все равно таким образом ей не удастся избежать косых взглядов и перешептываний за спиной. Весь двор будет судачить о том, что она, по-видимому, надоела Карлу и он решил заменить ее другой женщиной. Терзаемая этими мыслями, она так крепко сжала кулаки, что ногти с силой впились ей в ладони.