Возмездие Мары Дайер
Шрифт:
— Твой муж мертв.
Он знал. Он знал.
— Он мертв, — повторил мужчина. — И ты должна покинуть этот дом, покинуть Лондон.
Я потеряла дар речи, а он продолжил:
— Ты больше не можешь позволить себе жить подобной жизнью. Все, что у тебя было однажды, исчезнет. Тебя будут остерегаться, выгонят из своего общества. Даже если тебя не признают преступницей, то ты познаешь нищету и бедность. Женщина без собственности, мужа, вдова с его кровью на руках…
Его
— Но моя семья…
— Они тебе не семья. Уже забыла, откуда ты родом?
Это испугало меня.
— А вы откуда знаете?
Он не ответил, но вопрос зацепил меня. Я действительно забыла. Развлекаясь на званых ужинах, балах, с кавалерами и на свадьбе, я многое забыла. Прошло столько времени с тех пор, как я сама что-то делала; меня годами одевали, кормили, учили, все под четким руководством тети Сары, и теперь я была беспомощна.
— Я не могу… уйти.
— Можешь и уйдешь. — Уверенно заявил он. Затем наклонил голову, будто что-то услышал. — Мы должны…
— Мы? — громко спросила я. Его слова вскрыли во мне вену злости, о которой я и не подозревала. — Где вы были? Вы ушли без слова, а теперь…
— Я ушел, потому что, на то время, сделал для тебя все возможное, и делаю это сейчас. Ты не единственная моя ученица, — немного раздраженно ответил он. — Я помогал еще одной в Христианском колледже в Кембридже, и прибыл сюда так быстро, как мог. А теперь, соберись. Нас ждет долгая ночь.
— Это безумие! — сказала я. — Мой муж…
— Твой муж мертв, и ты убила его, — заставил меня умолкнуть профессор. — Ты не та, кем считал тебя Саймон Шоу, — мягко добавил он.
В моих глазах заблестели слезы.
— И кем же?
— Лекарством.
— Кто же я?
Он опустил взгляд.
— Болезнь. — Мужчина замешкался и оглянулся на пустую конюшню. — Кони знали.
Грубая дверь стойла давила мне в спину. Я прижалась к ней, сама того не понимая.
— Откуда вы знаете?
— Я видел это.
— Где?
— В твоем будущем.
Его слова остудили мое сердце.
— Кто вы?
— Ты знаешь.
Я сглотнула.
— Что вы?
— Твой учитель, — просто ответил он. — Слушай меня внимательно. Оденься в темную одежду. Ничего с собой не бери. Ничего из этой жизни. — Он посмотрел на небо, грозившее рассветом. — Нам пора начинать.
— Что начинать? — прошептала я.
— Твое настоящее обучение. — Тут он потянулся в жакет и что-то достал. Шагнул в тусклое сияние луны и протянул мне руку. В его ладони заблестело нечто серебряное. Кулон — одна половинка в форме пера, другая в форме кинжала.
32
—
«А вот и нет».
— Что ты ей дала?
— Кажется, морфий.
— Кажется?!
— Понятия не имею! Что бы ни было в том флаконе.
— Откуда ты вообще знаешь, как это делается?
— Видео с ютуба.
— Ха-ха.
— Ладно, э-э, вокруг этого, типа, ткань…
«Этого?»
— Меня сейчас стошнит.
— Только сначала дай мне скальпель.
— Который?
— Не знаю. Нет, не тот, другой. Да, этот подойдет, наверное.
— Наверное? Что, если ты перережешь ей, скажем, артерию?
— Перестань меня нервировать!
— Прости!
— Может, просто вызовем скорую?
— Я думаю… не знаю. Возможно. Да.
Что-то стукнулось об стену.
— Ладно-ладно. Вызывай!
«Нет, нет, нет, достаньте их».
— Черт, Джейми! Она двигается. Держи ее…
— Не могу!
— Она копается в этом! Боже, она копается…
— Дай ей еще морфия. Господи!
— Я не хочу, чтобы у нее был передоз!
— Но она кромсает свои внутренности!
— Нет. Не будь таким паникером.
Их голоса утихли, и мои руки погрузились во что-то теплое. Перед глазами мелькнуло красное, и я ощутила боль, но мои пальцы продолжали двигаться, давить, пока я не почувствовала…
— Это… Что это за хрень?
«Что это, что это, что это?»
— Их две. Боже мой!
— Она была права. Она была права!
— Может, из-за них ей и было плохо?
— Не знаю. Думаю… думаю, я могу зашить рану.
— Как ты вообще там что-то видишь?
— Дай мне полотенце.
«Больно, больно! Пожалуйста, остановись!»
— Стелла, ее губы побелели.
— Надави здесь, ладно?
— А она и должна так трястись?
— О нет. У нее припадок…
— Что мне делать?
— Мара? Мара, смотри на нас, хорошо? Не закрывай глаза.
Но я не могла. Их слова растворились во мраке, как и я.
33
ПРЕЖДЕ
Лондон, Англия
Сбежав из Лондона на рассвете, я позволила себе ослушаться профессора. В моих дрожащих руках была зажата кукла сестры. Не больше. И не меньше. Я настороженно смотрела полными слез глазами на двухколесный экипаж. Кони нервничали, но он что-то дал им для успокоения, прежде чем заметил, что я держала.
— Мара…
— Это ненастоящее имя, — хрипло сказала я. Мне хотелось сменить тему, чтобы он не заставил меня оставить куклу позади.