Возмездие Мары Дайер
Шрифт:
Мой разум ухватился за образ мужчины, которого я знала как Абеля Лукуми. Будь Ной здесь, он бы сказал, что я цепляюсь за совпадения и пытаюсь превратить их в факты. Но его здесь не было. Только я, Стелла и Джейми, и дорожка из крошек, ведущая к священнику.
Я рассказала им. О ботаниках в Литтл-Гаване, где он встретил меня, узнал и попытался выставить. О странном зелье, от которого я, наконец, вспомнила, что сделала с Рэчел и Клэр. О том, как пыталась найти его снова, когда убила все живое в террариуме с насекомыми в зоопарке Майами. Как видела его в госпитале после того,
— То есть, ты хочешь сказать… — он протянул руку — что какой-то фанат вуду и сантерии из Южной Флориды последовал за тобой — за нами—в Вашингтон и Нью-Йорк, и теперь он знает, где мы, но не показывается?
— Да.
— А почему? Что ему с этого?
Я вспомнила слова Ноя:
— Никогда не знаешь, на что пойдет человек ради собственной выгоды.
— Я все равно не понимаю, — встряла Стелла. — Зачем ему оставлять нам сумку? Если он хочет помочь, то должен найти более действенные способы, черт побери!
— Наверное, он не может, — сказал Джейми.
— Или не хочет, — кивнула я, призадумавшись. — Возможно он… в ответе за происходящее.
— Каким образом? — спросил Джейми.
— Может, это он все подстроил. Если это — если мы часть какого-то эксперимента, то его присутствие может быть связано с этим. Он наблюдает, что мы делаем, как реагируем, что происходит после. — Я подумала обо всем, что мы видели в «Горизонте». — Вдруг это он спонсировал доктора Кэллс?
— Но зачем тогда давать нам сумку? Зачем помогать доставать эти… фиг его знает, что это… из тебя? — спросила Стелла.
— Может, она внедрила их в тебя без разрешения, — внес предположение Джейми. — Кстати об этом. Думаешь, в нас они тоже есть?
— Я не чувствую себя как-то иначе, — сказала Стелла. — А ты?
Джейми сглотнул.
— Я уже не знаю, что значит «иначе». Однажды, я проснулся на острове и не мог ходить, прямо как ты, — кивнул он на меня. — Но почему тогда я не болен?
— Болен, — осторожно сказала Стелла. — Но ты младше нас на год. Может, ты на первой стадии того, что с нами происходит…
Я вспомнила слова, которые увидела на доске, когда впервые проснулась в «Горизонте».
Дж. Рот, проявляется.
— Проявление. Помните тот список? В нем говорилось, что Стелла и Ной уже проявились. Кэллс писала об этом в своих докладах.
— Что это вообще значит? — спросил Джейми.
— Что тебе станет хуже, — сказала Стелла. — Когда это произошло со мной… мне было очень плохо.
— В смысле, когда ты…
— Проявлялась, или как это назвать. Голоса не всегда были такими громкими. Поначалу я могла их игнорировать. Иногда даже прислушивалась, — тихо сказала она. — Я слышала то, что не должна была, а периодически… делала ужасные вещи. Использовала полученную информацию, хоть и знала, что это неправильно. Жульничала на экзаменах. Открыла все секреты девочки, которая издевалась надо мной. И
Джейми не нашелся, что ответить.
— И даже если в тебе что-то есть, — продолжала Стелла, — подобное тому, что было в Маре… В какой-то момент оно активируется, и ты пройдешь через те же муки.
Парень закатил глаза, но явно смутился. Я это видела.
— Ну и ладно. Что будем делать дальше?
Я перебила обоих:
— Я чуть не умерла сегодня. И завтра мы найдем того, кто пытался меня убить.
35
Было начало двенадцатого, когда мы, наконец, встали с кровати. Я могла ходить, но было больно. Очень. Потому я была медленной. Нашей единственной зацепкой был счет, который Стелла забрала с офиса Кэллс, с адресом бухгалтера. Вряд ли она нас к чему-то приведет.
Таксист высадил нас в недрах Среднего Манхэттена. Мы уставились на уродливое здание, зажатое между прачечной и почтой, в котором предположительно Ира Гинзберг выписывал налоговые чеки таким жутким корпорациям, как «Горизонт».
— Итак, каков наш план? — спросила Стелла.
— Мы спросим, на кого он работает, — ответила я.
Девушка почесала нос.
— И что, если он… не станет добровольно делиться информацией?
— Тогда Джейми поспособствует его разговорчивости. — А если и это не поможет, то в дело вступлю я. Как ни странно, я чувствовала себя довольно хорошо и уверенно. Что бы доктор Кэллс ни пыталась со мной сделать, у нее не вышло. Я все еще здесь, и те штуки, что были внутри меня, больше не проблема. У нас был адрес мужчины, помогавшего в ее злодеяниях. Мы приближались в наших поисках. Приближались к Ною. Я это чувствовала.
Джейми прочистил горло.
— Ну что, вперед?
Вперед. Швейцар вручил нам карточки посетителей, приклеив их мне на грудь, Стелле на бедро и Джейми на левую ягодицу. Затем мы поднялись на лифте на указанный этаж. Комната ожидания походила на кабинет врача, в дополнении с секретаршей с хвостиком, жующей жвачку. Стелла посмотрела на Джейми и указала на нее.
— Ваш долг так велик, что я даже не могу его посчитать, — пробормотал он.
— Ваши имена? — спросила секретарша.
— Иисус, — ответил Джейми.
— Мария, — сказала Стелла.
— Сатана. — Я прошла мимо нее и открыла дверь в кабинет Иры Гинзберга.
Комната была до боли непримечательной, как и Ира. У него было припухшее лицо, маленькая рубашка и галстук. Он встал, как только мы вошли.
— Все нормально, Джанин, — сказал он девушке. — Скажи клиенту на линии, что я перезвоню ему позже.
— Да, мистер Гинзберг, — она оглянулась на нас при выходе.
— Чем могу помочь? — спросил он.
Джейми сел в кресло напротив.