Возмездие теленгера
Шрифт:
Вернулся Чебот, бледный как мел, и Дядин пожалел его:
– Иди ложись на диван.
– Спасибо, – поблагодарил Чебот и, споткнувшись о порог, скрылся в спальне.
Через мгновение оттуда раздался грохот, сдержанная ругань, и Чебот угомонился.
Костя проводил его завистливым взглядом. Еще минута-другая, и он сам грохнется на пол и уснет мертвецким сном. Все же он спросил, не теряя нити разговора:
– А как вы меня узнали?..
На какое-то мгновение боль в желудке прошла, и ему сделалось легче.
– Все очень просто. У меня есть твое описание. Оно сделано с твоего отца – каким ты мог бы стать. Экстраполяцией называется. Рост средний, плечи широкие, волосы должны быть
Костя от удивления ожил и сосредоточенно ответил:
– Да, есть такая родинка. Она состоит из множества точек.
– Это твой код, и мы его сегодня расшифруем.
Дядин куда-то ушел, и не успели Костя с Телепнем переглянуться и обменяться впечатлениями, как он вернулся с каким-то предметом, похожим на большую черную книгу.
– Это компьютер, – объяснил он, – ноутбуком называется. Здесь база данных на всех «мстителей».
– Мать моя женщина! – только и воскликнул Телепень. – Мудрено сотворено!
– Каких «мстителей»? – обеспокоенно спросил Костя, не интересуясь, что такое компьютер, потому что читал о таких устройствах в энциклопедии и в «Справочнике молодого моряка».
Но это устройство было выше его понимания, для него нужно было электричество. А с электричеством в деревне всегда большая проблема, потому что топливо дороже золота.
В желудке у него снова поселился кирпич, а в глаза – хоть спички вставляй. Всякие там «мстители» его интересовали в самую последнюю очередь. Но Дядин не давал ему послабления. Наверное, ему надо высказаться, решил Костя, стряхивая сон, как тяжелую пыль.
– Закатай рукав! – приказал Дядин.
Он включил компьютер и взял в руки сканер.
– Ну вот, – с удовлетворением произнес он, проведя по Костиной руке сканером. – Ты Константин Марсов, две тысячи тридцать шестого года рождения, «мститель» номер пять тысяч сто. Маму твою звали Аллой Олеговной, отца – Юрием Ивановичем.
– Вы… вы их знали?! – вскочил Костя, и сон словно рукой сняло, голова сделалась ясной и свежей, словно он и не пил, не мешал самогон с пивом, а принимал исключительно один полезный чай.
– Лично не знал, но вы ехали в Мурманск, чтобы затеряться на периферии. Таково было задание.
У Кости тут же возникла сотня вопросов: какое задание, кто его давал, почему ехали в Мурманск? Но, как всегда, не вовремя вмешался Телепень, который страшно завидовал горожанам:
– О ком вы говорите? Кому надо мстить и зачем? По-моему, все не так уж и плохо. Жратвы у вас побольше нашей, а живете вы в каменных домах, и, наверное, у каждого по машине, а то и по две-три.
Рассуждения Дядина напоминали детские сказки о хоббитах и «Алой книге». Вот они и пригодились нам, мимоходом подумал Костя, а я их презирал.
Дядин посмотрел на Телепня уничижительным взглядом и, сжав губы, хмыкнул. Костя вдруг вспомнил, что значит быть «мстителем». Это значило служить Родине. Вот откуда у меня чувство превосходства над взрослыми, сообразил он и посмотрел на Телепня, который был совсем не таким, а примитивным в смысле предназначения, похожим на тюфяк, потому что жил по обстоятельствам и подчинялся им. А человек должен жить так, чтобы управлять этими обстоятельствами, подумал Костя. Чебот тоже в этом смысле был обычным и ничего не знал о «мстителях». В деревне тоже ничего не знали о «мстителях», так же, как и кайманы, которые только догадывались, а вот те, кто стоял за ними, знали, но и то лишь в общих чертах. Все это молнией пронеслось в голове у Кости, и он мгновенно собрался, даже живот перестал ныть.
– Ну что, вспомнил? – спросил Дядин, внимательно глядя на него своими светлыми, как льдинки, глазами.
– Вспомнил, – признался Костя, усаживаясь на место. – Только…
– Молодец, – перебил его Дядин. – Об этом поговорим позже.
Костя сообразил, что этот разговор должен произойти без посторонних, без Телепня. Тайна, однако, решил он и возгордился собой еще больше.
– Когда?
– Когда ты все поймешь.
– Что поймет? – вмешался в разговор нетерпеливый Телепень, он даже заерзал на табурете, но ничегошеньки не уразумел из странного разговора с Дядиным.
– Я вам сейчас все расскажу, – пообещал Дядин и отхлебнул чаю. – Конечно, вы не знаете истории своей великой страны – России.
У Телепня сделалось такое лицо, словно взрослые его поучали всю жизнь и это ему смертельно надоело, он с плохо скрываемым превосходством ляпнул:
– Это ж когда было?!
– Верно, – покачал головой Дядин. – Когда?! Разумеется, еще до вас, и кажется вам далеким-далеким прошлым. А на самом деле прошло всего-то двенадцать лет. Все было сделано специально, чтобы последующие поколения забыли о России, то есть о нашей родине. Такова коварная тактика нашего злейшего и вечного врага – Соединенных Штатов Америки. Они всегда говорили одно, а делали другое, протягивали нам руку, а за спиной держали кинжал. Подло улыбались и тут же плели заговоры. Самая коварная нация – англосаксы. Тысячелетиями они мечтали покорить Россию, расчленить и завладеть ее недрами. Еще бы – самая большая страна в мире, с неисчислимыми природными богатствами. Тысячелетиями они строили геополитические планы, исходя из того, что Россия – враг номер один. Но у них ничего не получалось. Не получилось, даже когда распался Советский Союз. Не получилось и позже, когда Россия вновь поднялась на ноги. Не получилось и во времена «мирового кризиса», когда прошло время большого благополучия.
– Почему? – тупо спросил Костя, мало чего понимая из помпезных, как показалось ему, речей Дядина.
Сидели бы себе дома, подумал он, ели бы попкорн и запивали виски. Нет, полезли в чужой огород.
– Потому что народ сплотился и у него было ядерное оружие. Надо было уничтожить эти два компонента. Или хотя бы один из них, или, если повезет, оба ослабить до такой степени, чтобы россияне не представляли собой угрозы, даже чисто теоретической.
– Сложно все это, – многозначительно изрек Телепень. Теперь ему льстило, что Дядин так серьезно разговаривает с ними о мировых проблемах, в деревне подобным образом рассуждать с подростками никто не спешил, даже атаман Рябой ни разу не сподобился, все больше командовал. – А что, нельзя было их первыми с помощью этого самого ядерного оружия?
– Не все так просто, мальчики мои, – вздохнул Дядин, – я, может быть, один из последних могикан, который помнит, что такое прошлая Россия, какой она была и какой могла стать. Нас убаюкивали демагогией о демократии и глобализации и твердили, что это неизбежно. Всеми этими модными штучками, которыми был заворожен мир. Навязывали нам ценности, которым впоследствии оказалась грош цена. Создали различные международные институты, которые все дудели в одну дуду: «Будьте таким, как США, и все будет хорошо». Поле политического маневра у России было крайне узким, потому что трудно и порой невозможно идти против всего мира и одновременно развивать современную экономику. И однажды нас подловили на этом с иезуитским изяществом лицемерного противника. Они заключали с нами договоры, в которых не могли быть первыми. А сами сосредоточили в своих руках львиную долю земного интеллекта и создали оружие, против которого мы оказались бессильны. Мы бы его тоже создали, но не успели. А когда они его применили, мы даже не поняли, что нас атакуют. Все началось как грипп, правда, в неурочное время – весной сорок первого.