Возмездие
Шрифт:
Лес наполнился звуками моторов. Немцы чувствовали себя уже хозяевами. Они совсем близко. В коляске переднего мотоцикла - офицер. Он то и дело и посматривал в бинокль.
– Огонь!
– скомандовал старшина.
По лесу разнеслись звуки залпов из винтовок, взрывов гранат. Едущие впереди мотоциклы остановились, пытаясь развернуться, но на них на полной скорости наезжали едущие сзади. Лишь шести вражеским мотоциклам удалось развернуться и спешно удрать. Остальные остались на шоссе в виде трупов и груды металла.
Хасиев
– Попался, - сказал удовлетворенно старшина. И, обернувшись к Пудову, - Пудов, расстрелять ирода!
...Через каких-то полчаса пограничники вышли к опушке леса. Вдалеке, на возвышенности, увидели солдат.
– Наши, видите! На высоте наши солдаты!
– радостно закричал рядовой Шишлов.
– Хасиев, дай-ка немецкий бинокль, - попросил Кудряшов. Он долго смотрел в бинокль в сторону высоты.
– Да, это наши. Укрепленная линия...
Позабыв усталость, голод, опасность Кудряшов бросился к высоте.
***
Солдаты укрепрайона с радостью встретили пограничников, начали угощать. Кто предлагал консервы, кто сгущенное молоко, кто галеты. Вот и чай готов.
– Ешьте, ешьте...Как добирались?
– начали затем расспрашивать.
– Нормально.
Вскоре прибыл командир роты.
– Встать, смирно!
– дал команду Кудряшов.
– Товарищ капитан, мы отряд пограничников, отступая, вышли на ваш укрепленный район.
– Сколько вас?
– Тринадцать.
– Почему нет старших командиров?
– Начальник заставы убит немцами, мы его похоронили в лесу.
Капитан со старшиной, разместив пограничников в первом взводе, пошли в командный пункт - в землянку. За столом, сколоченном из досок, сидел капитан Фадеев. Он очень напомнил погибшего Гамаюна. Такой же с горбинкой острый нос, черные глаза, широкие плечи. Даже черные волосы причесаны как у Гамаюна. И голос - мягкий баритон. Отличался только черными усами. Если сбрить усы - вылитый Гамаюн.
– Товарищ старшина, - поднял глаза от бумаг капитан.
– С этого часа Вы будете командиром первого взвода.
– А где их командир?
– Не успел вернуться из очередного отпуска.
– Так точно!
N-ская дивизия своевременно не успела прибыть к месту назначения у границы, только несколько частей успели расположиться. Поэтому и переживал капитан. Посыльные в штаб также не успели вернуться - началась война.
***
Солнце село за высотой. Черные тучи, выползая из-за леса, потихоньку накрыли небо. Но ветер летний, теплый. Слышно, как ухают пушки. На западной стороне небо окрашивало красное, как кровь. зарево.
Микулай, глядя на запад, до боли стиснул зубы.
– Ну, запомните, гитлеровские собаки, это вы принесли на Отчизну смерть и пожары. И знайте, не будет вам пощады, советский народ вам не победить.
– размышлял он, шагая к дзоту первого взвода знакомиться со своими подчиненными.
Солдаты встретили старшину невесело. Но старшина, решив их подбодрить, рассказал о боях пограничников на границе.
– Товарищ старшина, - сказал один из пограничников, когда Микулай встал, чтобы уйти.
– Вы же знаете Розу Палискауса. Так вот, наш сержант Хасиев, прощаясь, целовался с ней.
– Это так, Хасиев?
– Нет, товарищ старшина, - махнул рукой тот, - врет он.
Но после расспросов старшины он рассказал следующее.
– Когда тяжело раненого лейтенанта перенесли через улицу, Вы остались с ним. Мы с Паршиным остались наблюдать за улицей. Вдруг увидел, как через улицу перебежал немецкий солдат и исчез во дворе Палискуасов. Я чуть приоткрыл дверцу погреба и увидел фрица на ступеньках веранды. И Розу там же. На ней был цветастый халат. Кокетничает с солдатом. Я не выдержал, вышел во двор. Тут уже Роза увидела меня. И солдату рукой показала в мою сторону. Не раздумывая, я выстрелил. Солдат повалился на Розу. Хотел и Розу застрелить, но пожалел.
– Палискуасы были торговцами, Гамаюн предупреждал, что они ненадежные, с ними надо быть осторожными, - сказал старшина, одергивая гимнастерку.
Лампа, смастеренная из масленки, едва освещала внутрь дзота. Даже под землей вздрагивала огонь лампы от далеких взрывов.
За полночь, проснувшись, Микулай вышел из дзота и зашагал в сторону землянки. Ночь теплая, ласковая. Но зарево все так же окрашивало ночное небо.
Капитан Фадеев дремал, положив голову на стол. В другой половине землянки, огороженной досками, сидели связные. Услышав шаги в землянке, Фадеев поднял голову.
– Похоже, задремал, - сказал он, ладонями энергично протирая лицо.
– Проходите, старшина.
Капитан, закурив сигарету, пригласил Микулая присесть.
– Чуть познакомлю с картой, - закашлявшись, сказал он.
– Запоминайте: отметки красным карандашом - это линия нашей обороны. Вот эти - пулеметные точки. Соседи - вот здесь. Да, старшина, забыл сказать. Сегодня ночью из второго взвода сюда привели одну женщину, похоже, шла к нам. Жена лейтенанта Гамаюна. На нее страшно смотреть, вся в крови, грязи. Поговорите с ней, сейчас она отдыхает у связных.
– Пусть отдыхает, - задумчиво сказал старшина, - будить нет смысла. Успею поговорить.
– И то правда.
Капитан Фадеев, поднявшись, начал туда-сюда вышагивать по землянке, размышляя вслух.
– Наша оборона слабая, это очевидно. Но до прибытия дивизии оборону будем держать. Для нас самое опасное место - вот это.
– указал он кончиком карандаша на карте. Враг здесь может по реке выйти в наш тыл, окружить нас. Поэтому, старшина, разместите пулемет в этом месте. Начинайте копать окопы. И поспешите, уже светает.