Возвращение Арахны
Шрифт:
Только вот беда: мальчишки, которым, конечно, было о чём поговорить между собой, не владели языками друг друга. Крис не знал русского, а Костя был не в ладах с английским. Телепатия телепатией, но так можно и разговаривать разучиться! Кроме того, некоторые любимые ребятами словечки и выражения с трудом можно было вообразить в виде мысленных телепатических образов. Ну, например, выражение «вилять хвостом» означает на английском «болтать, сплетничать». А теперь попробуйте представить себе Криса и Костю, оживлённо помахивающими длинными, как у Пушистых, хвостами! Может быть, сами мальчишки и не возражали бы заиметь такие причиндалы. По крайней мере здесь, на атолле, где их не могли видеть приятели! Было бы чем отмахиваться от москитов. Или, например, взять русское выражение «сесть в калошу», означающее какую-нибудь промашку!
Облазив весь атолл, попробовав молодые листья пальмы и запив их кокосовым молоком, что являлось обычным завтраком Чарли и Кости, успевшим им уже приесться, и оказавшимся в охотку и в новинку для Кау-Рука, Зора и Криса, земляне и рамерийцы стали подумывать о возвращении по домам. Ни у кого из них не возникло и тени сомнения, что «АРЗАК» в любой момент может преодолеть барьерные рифы атолла и вернуться в открытое море. А там рукой подать до побережья Америки. Поэтому уже к вечеру следующего дня сборы были закончены. Всех поторапливал Чарли, которому до чёртиков надоело болтаться без дела на этом атолле. Кроме того, он испытывал к его рифам законную неприязнь за нелюбезное обращение с его яхтой, что и привело к её потере. «Куру-Кусу», в отличие от «АРЗАКа», не смогла перевалить через кольцевой коралловый барьер, и сейчас покоится на дне у его подножия, на глубине три-четыре тысячи метров, если, конечно, не застряла по пути на какой-нибудь террасе рифового склона.
Пополнив запасы пресной воды и прихватив, чтобы разнообразить меню, несколько десятков кокосовых орехов, расширенный экипаж катамарана погрузился на борт. Теперь катамаран имел не только двойной корпус, но и двух юнг. Чарли, наотрез отказавшись быть капитаном вместо Кау-Рука, решил тряхнуть стариной и взял на себя обязанности боцмана.
Выбрав якоря и сделав прощальный круг по акватории лагуны, катамаран направился к выходу в открытое море. «АРЗАК» уже почти миновал рифовое ожерелье, как вдруг уткнулся носом в невидимую стену. Как и при первой встрече с атоллом, нос опять принялся терять видимые очертания той части, которой удалось проникнуть внутрь преграды. Но вот дальше сопротивление возросло настолько, что яхта совсем перестала слушаться руля. Корму стало заносить в сторону, прибивая катамаран к преграде всем бортом. Кау-Рук немедля включил реактивный двигатель, сначала на малых оборотах, затем и на полную мощность. Не тут-то было! Кроме невообразимого шума, заполнившего все уголки и закоулки атолла и приведшего в ужас как всех пернатых, так и остальную бегающую и ползающую живность, добиться так ничего и не удалось.
Это оказалось настолько неожиданным, что безуспешные попытки вырваться на волю продолжались ещё довольно долго, чем существенно уменьшили запасы горючего. Наконец Кау-Рук сыграл отбой. С большим трудом, лавируя парусом, им удалось развернуться в узком проходе между рифами и невидимой стенкой носом к атоллу. Яхте пришлось несолоно хлебавши вернуться на свою исходную позицию, в лагуну, а экипажу – на берег возле хижины. Произошедшее событие требовало всестороннего и тщательного обдумывания. Кау-Рук вспомнил, что такое же яростное сопротивление оказала его ракете прозрачная перегородка в тоннеле, соединяющем Рамерию и Беллиору. Если эти две преграды созданы одним и тем же, предположительно ирэнским, разумом, то борьба с ними бесполезна. И тогда вместо спасения Чарли и Кости они вместе с ними оказались теперь в мышеловке.
К этому времени атолл окутался покрывалом непроглядной южной ночи. Как разительно отличалась атмосфера хижины, где снова расположились на ночлег пленники кораллового рифа, от вчерашней радости встречи. У всех в головах крутилась одна и та же мысль: как же им выбраться отсюда?
Даже такой законченный оптимист, как рамериец Зор, не смог придумать ничего более утешительного, кроме того, что утро вечера мудренее. Постепенно всех одного за другим сморил сон. Только Кау-Рук почти до самого утра ворочался на своей подстилке, перебирая всевозможные варианты освобождения из невидимого плена.
Встреча с ирэнцем
Всё, что менвит смог придумать за ночь,
– Как бы, не зная броду, не попортить днища яхты, – озабоченно высказался он. – Тогда, даже если нащупаем проход, не на чем будет возвращаться домой…
И капитан Блек, который, как оказалось, тоже не спал всю ночь, предложил другой вариант:
– Пожалуй, слабое звено следует поискать сначала вплавь. Можно попробовать поднырнуть под преграду. Вдруг под водой её нет?
Кау-Рук согласился с ним:
– Только для страховки нужно прикрепить на пояс лёгкий трос, чтобы в случае опасности пловец мог подать сигнал. Тогда мы быстренько сможем вытащить ныряльщика назад к рифу.
– Всё красиво на бумаге, да забыли про овраги. А по ним ходить! – вдруг засмеялся Блек. – Даже если мы и обнаружим, что под водой нет преграды, что мы будем делать? Катамаран-то ведь нырять не умеет!
Кау-Рук не стал долго думать.
– Не может – научим, не хочет – заставим! – решительно заявил он. – По крайней мере, я знаю, как заставить «АРЗАК» погрузиться под воду. Осталось только научить его всплывать!
На этом совещание капитанов закончилось. От вчерашней растерянности не осталось и следа. Все были полны решимости во что бы то ни стало выбраться из заколдованного круга. Поэтому команда сразу же приступила к реализации плана Кау-Рука и Блека. Хотя Чарли и настаивал на своей кандидатуре, главным исполнителем стал Зор. Рамериец сиял от радости, что ему доверили такое важное дело. Он подпоясался штормовым ремнём, к которому замысловатым морским узлом Чарли прикрепил конец лёгкого, но очень прочного троса. Второй конец для надёжности был прикреплён к якорной лебёдке «АРЗАКа». Если вдруг у людей не хватит сил вытащить Зора из воды, на помощь сможет прийти катамаран. Предварительно договорились, что один рывок за трос будет означать: «Всё в порядке!», два рывка: «Продолжаю движение!», три рывка: «Срочное возвращение!»
Матрос весело махнул рукой оставшимся на берегу товарищам и бросился в воду. Свёрнутый в бухту трос лежал на берегу, и Чарли Блек, чтобы не затруднять пловцу продвижение, по мере его удаления стравливал одно кольцо за другим.
Наконец Зор достиг места, где должна была бы находиться невидимая преграда, но, вопреки ожиданиям, ничего не почувствовал. Ему удалось и беспрепятственно проникнуть внутрь. А для наблюдателей с берега пловец просто растворился в зыбком мареве, дрожащем над водой. Снаружи остался только конец троса, путеводная нить Ариадны, уходящая в никуда. Ожидание было столь томительно, что Чарли, не выдержав, сам дёрнул за трос, проверяя, жив ли матрос. Ответ последовал незамедлительно: «Всё в порядке!» Трос, или линь, как ещё называют такие тонкие верёвки моряки, всё продолжал и продолжал змейкой сползать в воду и исчезать за барьером видимости. Чарли размотал уже около пятидесяти метров! Вдруг линь замер, все насторожились. Но затем со стороны Зора последовали два рывка: «Продолжаю движение», и трос снова пополз в воду. Но теперь его поведение странным образом изменилось. Он то двигался, то замирал. Быстрое стравливание и опять провисание. На другом конце линя явно что-то происходило…
Чарли намотал трос на руку, полностью выбрав слабину, так было легче почувствовать сигнал бедствия. И сигнал, как предчувствовал Блек, не заставил себя долго ждать. Вот они: три коротких рывка! Чарли тотчас же принялся выбирать трос, возгласом призвав на помощь остальной экипаж. Дело нашлось всем. Блек и Кау-Рук выбирали из воды линь, который натянулся, как струна, и ходил из стороны в сторону, как будто на другом конце сопротивлялась огромная рыба. Костя сматывал трос, который удавалось отвоевать у моря, в бухту. Криса отправили на палубу «АРЗАКа» выбирать трос, лежащий на берегу. Он же должен был по команде Чарли включить лебёдку, если у людей вдруг не хватит сил вытащить Зора самим. Пока Чарли и Кау-Рук справлялись. Мало-помалу, метр за метром, трос переходил в распоряжение Криса на борт катамарана. Внезапно трос прекратил сопротивляться. Капитан вместе со штурманом покатились по песку.