Возвращение чудес
Шрифт:
Тот пробежал глазами текст, удовлетворенно кивнул.
Виктор хлопнул в ладоши. Тут же появился слуга.
– Проводи гостей к выходу, - распорядился король.
У меня, однако, была другая программа. Раз уж я приехал сюда в качестве знахаря, то следует заниматься делом. До чего там договорятся граф с королем, еще неизвестно, а на принцессу взглянуть не помешает. Пока мы ехали в столицу, Жерар несколько раз обмолвился, что девочка в очень тяжелом состоянии, и никакие доктора ей не помогли, даже самые лучшие. Поневоле заинтересуешься, что за болезнь
– А можно ли осмотреть принцессу немедля?
– спросил я, когда мои спутники уже вышли за дверь.
Король, уже настроившийся для разговора с Жераром, уставился на меня. Взгляд серовато-синих глаз, казалось, пронизал насквозь. Я внутренне поежился. Представляю, каково общаться с Виктором тем людям, у кого нервы не такие крепкие. Таким взглядом не только любое свободное мнение - гвозди можно забивать. Этому человеку на роду было написано командовать.
– Значит, вы и есть известный знахарь Азар?
– для чего-то уточнил Виктор. Обращался он вроде бы вежливо, на "вы", но все же как-то свысока. Что ж, тоже полезное качество для правителя - умение держать дистанцию.
Я махнул рукой вышедшим товарищам, и дверь закрылась.
– Да, - мой голос прозвучал безобидно. Скромность подобает лекарям.
– Я - тот самый Азар, которого по вашему приказу объявили колдуном, связали и собирались переправить сюда для непонятных мне целей.
Виктор удивленно поднял брови:
– Мне об этом ничего не известно. Я приношу свои глубочайшие извинения, знахарь Азар, и обещаю разобраться в произошедшем.
Он соврал. Неотрывно глядя в его глаза, я это увидел. Он знал об авантюре Бенедикта де Пассо и, более того, сам ее организовал.
В этот краткий миг, когда моя прямая атака застала его врасплох и на доли секунды смяла ментальную защиту, я понял также кое-что большее. Король был психически нездоров. Паранойя давным-давно пустила корни в его душе. Возможно, Виктор всё ещё проводил весьма разумную политику, однако для приближенных он становился опасным человеком. Не знаю, когда и что его так надломило. Мне было ясно одно: нож в спину можно ожидать в любое время дня и ночи. Король плюнет на все свои обещания, если решит, что мы представляем какую-нибудь угрозу для него или его политики. А параноик способен найти угрозу и там, где ее нет вовсе.
Теперь вся история с Бенедиктом (так же, впрочем, как история с Жераром) стала на свое место. Мне больше не требовалось дополнительных разъяснений. Здесь Виктор действовал уже за гранью нормальной логики. Меня, например, можно было просто попросить о помощи, а не посылать "группу захвата", усложняя всё сказками о колдунах. А убирать бесконечно преданного служаку де Льена - и вовсе дурость.
Интересно. Подходящее время мы выбрали для приезда в столицу, ничего не скажешь.
– Благодарю, ваше величество, - сказал я вслух, незаметно сменив тон на более почтительный.
– Благо, недоразумение уже разрешилось, и я вновь свободен. Но весть о болезни вашей дочери не оставила меня равнодушным. Если позволите, я бы хотел взглянуть на принцессу.
Король
– Сейчас мою дочь лечит известный доктор Викониус. Он - лучший знахарь при императорском дворе. Думаете ли вы, что он менее искусен, чем вы?
Он считает, что я добирался сюда интервью давать? "Думаете ли вы…"
Впрочем, здесь недоверие Виктора как раз понятно. Он споткнулся о мой биологический возраст, как раньше Этвик. Ну и то, что я приехал в компании мятежников (фактических или вероятных), выглядело подозрительным.
– Ни в коем случае!
– ответил я убежденно.
– Познания славного Викониуса (это имя я слышал впервые) поистине велики. Однако же существует древняя пословица о том, что две головы лучше одной. Есть множество разных болезней и недугов. Я осмелюсь утверждать, что ни один из знахарей не лечит одинаково хорошо их все. Для меня будет величайшим счастьем, если я сумею чем-то помочь маленькой принцессе.
В этот момент я отчетливо уловил мысль Виктора: попробовать стоит, всё равно терять уже нечего.
– Хорошо, - сказал король.
– Вас проводят.
Он вызвал еще одного слугу и отдал нужные распоряжения. Засим я оставил Жерара наедине с правителем. Пусть решают свои вопросы, а у нас есть другие дела.
Проделав еще одно путешествие по лабиринту полутемных коридоров, мы поднялись на второй этаж. Здесь планировка была попроще. Некоторые залы не отгораживались стенами, и получались большие светлые холлы. Везде мягкие ковры, больше драгоценных штучек. Изящные статуи.
– Здесь, - сообщил слуга, когда мы подошли к одной из дверей.
– Прошу подождать.
Он скрылся за дверью. До меня донеслись обрывки слов. Что-то там про короля и нового доктора. Затем слуга вернулся и пригласил:
– Прошу.
Я шагнул внутрь.
Достаточно просторная комната была затемнена. Массивные шторы пропускали совсем мало света. В воздухе чувствовался неприятный запах трав и болезни. Спальню принцессы явно не любили проветривать.
Посреди комнаты стояла широкая кровать. И на этой кровати лежала, укрытая многочисленными одеялами, девочка.
Потом я заметил еще няньку, приосанившуюся на стуле рядом с кроватью и бросающую на меня враждебные взгляды. Старушка, видимо, уже насмотрелась на всяких докторов и желала лишь, чтобы и ее, и принцессу, оставили в покое. Но нянька меня не интересовала.
Состояние принцессы действительно было ужасным. Если бы я заранее не знал ее пол, то вполне мог ошибиться. Редкие волосы почти не скрывали кожу головы. Из-за впалых щек скулы неимоверно выдавались, делая лицо похожим на череп. Непропорционально большие - на общем фоне - глаза смотрели с безразличием.
Когда я вошел в поле зрения этих глаз, лицо девочки изменилось. Возникло странное для меня выражение. Юная принцесса словно узнала меня - но только на миг. Губы начали двигаться, изображая улыбку, и тут же прекратили движение. К девочке вернулась неподвижная маска прежнего безразличия.