Возвращение домой.Том 2.
Шрифт:
Джудит вышла в сад, на улице хлестал дождь, лило с гранитно-серого неба как из ведра, но когда она хотела зайти обратно в дом, все двери оказались заперты. Она стала стучать в окно, но тетя Лавиния куда-то исчезла, а непохожий на себя Джереми демонически хохотал.
Приемные часы в лазарете женской вспомогательной службы ВМС не были строго нормированы, посетители начинали приходить сразу после полудня, и зачастую последних из них выпроваживали уже в одиннадцатом часу вечера. Старшая сестра не настаивала на жесткой дисциплине, так как считала, что большинство пациентов попадает к ней из-за слабости и переутомления. Ничего удивительного в этом не было. Все девушки из женской вспомогательной службы так или иначе выполняли
Поэтому когда в лазарет по какой бы то ни было причине доставляли новую пациентку, помимо лекарств ей предписывались сон и свободный режим дня. Раньше это называлось «лечение покоем». С точки зрения старшей сестры, таких условий лечения требовал элементарный здравый смысл.
"Таким образом, жизнь в лазарете была вполне привольная. Подруги забегали к пациенткам по пути на работу или с работы, приносили почту, чистое белье, книги, пакеты свежих фруктов. Молодые люди с кораблей и береговых учреждений приходили в неслужебное время с цветами, журналами, американским шоколадом, оживляя палаты своим присутствием. Если девушка была симпатичной, то у ее кровати частенько сидело сразу по трое мужчин, и когда смех и шум голосов переходили допустимые границы, старшая сестра выгоняла пациентку и ее гостей на веранду, где они, расположившись в шезлонгах, встречали за долгими разговорами наступление темноты.
Поскольку это было первое воскресенье Джудит в лазарете и весть о том, что она выбыла из строя и посажена под замок, еще не успела распространиться, единственным ее посетителем была Пенни Уэйлс. Она заглянула в пять часов, после того как проплавала весь день под парусом со своим морским пехотинцем. Она была в шортах и рубашке поверх купальника, волосы, соленые от морской воды, были растрепаны ветром.
— О, бедняжка, мне так жаль! Такое невезение! Старшая по казарме мне рассказала. Я принесла тебе ананас, мы купили его на фруктовом рынке. Может, тебе еще что-нибудь нужно? Я у тебя засиживаться не могу: на новом крейсере сегодня вечеринка, так что надо бежать назад, принять душ и принарядиться. Завтра скажу капитану Спиросу, что какое-то время у нас будет недоставать рабочих рук. Как по-твоему, сколько ты здесь пробудешь? Добрую неделю, надо думать. А обо всех этих мерзких бумажках не переживай. Мы с шефом как-нибудь управимся вдвоем, а если не получится, то оставим для тебя здоровую кипу — будешь разбираться, когда вернешься,..
Она просидела, болтая, около четверти часа, потом взглянула на часы, вскочила и, пообещав зайти еще, исчезла. Джудит уже смирилась было с тем, что больше к ней никто не придет. Однако сразу после захода солнца, когда включили свет, она вдруг услышала, что кто-то зовет ее по имени, подняла голову и увидела направляющуюся к ней от двери палаты миссис Тодд-Харпер.
Вот так сюрприз. Тодди пришла в своей обычной униформе — свежеотглаженные защитные брюки и рубашка, но по всему было видно, что она собралась на веселую вечеринку: основательно накрасилась, надушилась и нацепила массу тяжелых золотых украшений — цепочки, серьги и несколько колец, из которых при случае получился бы недурной кастет. Ее крашеные волосы отливали медью, на плече висела битком набитая корзинка. Звонкий голос и эксцентрическая наружность привлекли к ней всеобщее внимание, разговоры на мгновение смолкли, и все головы повернулись в ее сторону.
Тодди игнорировала этот повышенный интерес к своей особе или же попросту ничего не замечала.
— Вот ты где! Не могла не забежать, хотела удостовериться, что у тебя все в порядке.
Джудит была тронута до глубины души.
— Тодди, неужели ты проделала такой путь специально для того, чтобы меня увидеть! К тому же в такую темень. И на машине.
Джудит с восхищением подумала о смелости Тодди. Дорога от общежития шла сначала через совершенно пустынные места: казалось, из кустов вот-вот выскочит шайка грабителей. Впрочем, Тодди была стреляный воробей, она всякого повидала и ничего на свете не боялась. Бандиту, посмевшему пристать к ней, наверняка не поздоровилось бы; и если бы он не дрогнул под шквалом ругательств, то на его голову обрушилась бы тяжелая дубинка, которую Тодди во время автомобильных поездок всегда держала под рукой.
— Не беспокойся. — Она пододвинула себе стул. — Мне в любом случае надо было ехать — пополнить запасы. Я и для тебя кое-что взяла, — Она выгрузила содержимое своей корзинки на кровать. — Консервированные персики, винные леденцы и флакон непонятной жидкости для ванн. Пахнет черт знает чем. Вероятно, из серии «Воспоминания дохлых спаниелей». Что это за штуковина у тебя на кровати?
— Это подставка для того, чтобы держать ногу на весу,
— Болит?
— Немножко.
Через открытую дверь из темноты веранды донесся раскат мужского хохота. Тодди приподняла подрисованные брови.
— Похоже, там веселятся. Держу пари, один из этих парней протащил сюда тайком фляжку с джином. У меня у самой была такая мысль, но я побоялась, что у нас обеих будут неприятности. Теперь расскажи мне о своей бедной ножке. Как тебя лечили?
— Сделали местную анестезию и зашили.
— М-м-м!.. — Тодди поморщилась так, будто надкусила лимон. — Надеюсь, ты ничего не чувствовала. Сколько тебя здесь продержат?
— Дней десять, наверно.
— А твоя работа?
— Думаю, они как-нибудь справятся без меня.
— А что Тоби Уайтейкер, он уже у тебя отметился? Побывал тут?
— Он сегодня на вахте.
— Милейший человек, душечка, но скучноватый. Не чета другим парням, с которыми ты у меня бывала.
— Он женат, Тодди.
— Зто еще не повод, чтобы быть занудой. Понять не могу, зачем ты его притащила.
— Ради воспоминаний о прошлом. Когда-то он служил адъютантом у дяди Боба.
— У дяди Боба… — задумчиво повторила Тодди. Она, разумеется, знала о Сомервилях, равно как и о Дауэр-Хаусе, Нанчерроу, Кэри-Льюисах. За долгие месяцы им с Джудит не раз выдавалась возможность поболтать, а Тодди всегда с удовольствием внимала рассказам о жизни других людей. К тому же, она любила распределять людей по рангам и разрядам.
— Ты хочешь сказать: у контр-адмирала Сомервиля, состоящего при штабе главнокомандующего в Коломбо?
Джудит невольно рассмеялась.
— Тодди, он находится в Коломбо всего один месяц! Даже я с ним еще не повидалась. Не говори только, что ты уже успела с ним повстречаться.
— Нет, но Джонни Харрингтон звонил на днях и сказал, что видел его на каком-то званом ужине. А помнишь Финч-Пейтонов? Теперь они уже дряхлее самого Господа Бога, а когда-то играли в бридж с твоими родителями. Так вот, бедняжка Мейвис Финч-Пейтон нализалась там до чертиков. Правда, она никогда не умела вовремя остановиться, но теперь это уже переходит всякие границы.
— Знаешь, по-моему, тебе надо вести раздел светской хроники во «Флотских ведомостях».
—Ты с ума сошла, хочешь, чтобы меня свели в могилу судебными исками?.. Слушай, а который час? — Тодди взглянула на массивные часы, украшавшие ее запястье. — Ага, не так много, можно еще посидеть.
— А куда ты собралась?
—Да так, в клуб, выпить с новым полковником ВВС.
— С новым в Тринкомали или новым для тебя?
— И то и другое. Скажи-ка, что тебе принести в следующий раз? Может быть, какой-нибудь роман попикантнее, чтобы убить время?