Возвращение на остров

Данбар Л. Б.

— Так отведи меня к ней, — сказал я, отодвигаясь на край сиденья.

— Все не так просто. Позвольте мне копнуть немного глубже, чтобы быть уверенным. Я просто хотел сообщить вам, что у меня лучший результат за последние месяцы.

Брэнсон чувствовал себя виноватым из-за последней зацепки. Девушку, подходящую под описание Джулиет, заметили возле парадного входа того рокового клуба восемь месяцев назад. Когда услышал, что она, возможно, была там, возможно, даже вернулась внутрь, я купил клуб за непомерную цену и сжег его дотла. Мне не хотелось, чтобы она была рядом с « The Front Door». Любопытная мышка или нет, но он ей не нужен. Со временем я забеспокоился, что

ей нужны деньги. У нее было не так много вещей, но этот клуб больше не был для нее отдушиной. Я был.

В результате того расследования след девушки пропал.

Но не в этот раз. На этот раз у меня было ощущение, что Брэнсон что-то нащупал. Мое сердце бешено заколотилось в груди так, как не билось уже давно. Возможно, она избегала меня, но я был полон решимости найти ее. Лев на охоте настойчиво настигает постоянно убегающую мышку, пытаясь поймать свою добычу.

Попалась, Мышка.

Глава 2

Так

Обычно я не заботился о благотворительных вечерах. Хотя был на десятках за последние два года и с нетерпением ждал своего собственного благотворительного раута через несколько недель. Но этой ночью мне пришлось выполнить просьбу Эбби — поехать с ней. В прошлом она была жемчужиной в моей коллекции.

— «История красного платья» важна для женского здоровья, Так.

Мать Эбби Гудвин умерла от сердечного приступа, болезнь сердца даже не предполагалась в силу ее молодого возраста. Потеря случилась, когда Эбби была в уязвимом возрасте и нуждалась в матери. С тех пор ее отец пытался дважды попытать счастья. Ни одна из женщин не подошла Максвеллу Гудвину.

— Я знаю, Эбби, — сказал я, похлопывая ее по руке.

Она сидела рядом со мной в лимузине, ее светлые волосы были завиты в изысканные локоны, а красное платье было слишком обтягивающим и блестящим. Как по мне, ее тело казалось угловатым. Поза чересчур вульгарная. У нас не было теплых отношений, хотя она сыграла важную роль в моей жизни. Девушка держала папарацци в неведении о том, что у меня нет личной жизни. К сожалению, Эбби начала использовать преимущество, чтобы помочь себе. У меня было это странное, дурное предчувствие, как будто сегодняшний вечер был ошибкой, но я пообещал ей, и всегда пытался сдерживать свои обещания.

Я найду тебя. Самое важное обещание, данное мне, но его не сдержали. Джулиет Монтмор исчезла из моей жизни. Она не пыталась найти меня, но я поклялся, что не отпущу ее. Я все еще ждал. Известно, что она в безопасности, в безопасности и довольна мной. Другой у меня не будет. Она принадлежала мне.

Когда мы вошли в главный бальный зал, заполненный женщинами в красном и мужчинами в смокингах, оказалось, что одна женщина проигнорировала пожелание о дресс-коде. Она была видением в серебре. В этот вечер все были в масках и невозможно было определить, кто она такая, но что-то в ее походке казалось знакомым. Лиф серебряного платья облегал полную грудь, платье с тонкой оборкой гармонировало с оттенком кожи. Крупная вышивка на груди, а остальная часть ткани стекала к ее ногам. Платье тоже выглядело знакомым, но я не мог его вспомнить. Меня не беспокоило общество или то, кто и что носит, но я не мог отрицать, что мой взгляд был обращен на нее.

Коктейли, закуски и ужин — все пролетело в мгновение ока. Или бурбон помог времени пролететь незаметно. Когда начались танцы, я заметил женщину в серебряном с мужчиной в темно-синем смокинге. Он тоже будто не заметил приписку о Black Tie (прим. форма дресс-кода для мужчин).

— Кто это? — усмехнулся я, глядя поверх бокала, прежде чем сделать еще один большой глоток чистого бурбона.

— Это Миллер Джеймс, — пробормотала Эбби.

Я думаю, он разнообразил вечеринку со своей спутницей. Мужчина немного бунтарь. Он был ненамного выше женщины в его руках. Волосы были идеально уложены. Они засмеялись в унисон. Ее голова откинулась назад от этого смеха, и мое внимание привлек изгиб ее шеи. Волосы были намеренно подняты, открывая шею.

— Мятежник? А? — спросил я, ставя стакан на стол.

Брэнсон Маркс присоединился к нашей компании благодаря моему щедрому пожертвованию. Он что-то спросил у друга, и они вместе уставились на женщину в серебряном.

— Он не соответствует тому, чего хотел от него папа. — Эбби нахмурилась.

— Человек мирского бизнеса? — со смехом спросил я, зная, что это то, чего от меня хотел отец. Я свернул в другом направлении, но был уверен, что мой бизнес помогает миру.

— Он гей, — решительно сказала Эбби.

Я снова взглянул на танцующих и заметил тонкие намеки. Он мог бы быть им. Я не был тем человеком, который узнал бы того, кто играл за другую команду. Для меня это не имело значения, пока он метался, я шел только в одном направлении. Может, он играл за обе команды. Его рука собственнически обняла партнершу, и она игриво прижала руки к его груди.

Музыка представляла собой знойную смесь альтернативы и акустики. Это была необычная песня для бальных танцев, и гости не решались участвовать. Хриплый женский голос заполнил пространство, и несколько пар ушли с танцпола. Женщина в серебре осталась, как и ее несоответствующий, одетый в синий смокинг, партнер.

Такого томного голоса я не слышал уже два года или больше, и то, как женщина отошла от своего мужчины и взмахнула руками, показалось мне знакомым. Ее ноги слегка топали в такт, а бедра нервно покачивались. Бит продолжался в ровном, почти племенном ритме, и темп увеличивался.

— Извините, — сказал я, медленно поднимаясь со своего места, женщина тянула меня словно за невидимую веревку.

В ее движениях было что-то тревожное, и я, не задумываясь, ступил на танцпол. Потом постучал по плечу ее партнера, он понял намек и уступил. Я должен был счесть его дебилом за то, что он оставил свою девушку с совершенно незнакомым человеком, но что-то в моем лице должно было сказать ему, что я сломаю его, если он не двинется с места.

Девушка стояла ко мне спиной. Мое тело напряглось, когда она подняла руки над головой, а я потянулся к ее бедру. Затем подошел к ней ближе. Женщина повернула голову и посмотрела на меня через плечо. Короткий вздох сорвался с ее губ, и она развернулась в поисках своего парня.

— Всего один танец, — сказал я, и она повернулась ко мне.

Маска закрывала большую часть ее лица, и она быстро отвела глаза, прежде чем я успел заметить их цвет. Я повел ее в танце, обняв бедро в качестве ориентира, и мы вошли в ритм, который помнил давно. Ее руки снова поднялись в воздух, и мои ладони скользнули по ее бокам, очерчивая изгибы. Мою кожу покалывало от ощущения того, чего не чувствовал годами. Она протянула между нами руку, и я притянул ее к себе. Затем развернул ее от себя и притянул спиной к своей груди. Танец был слишком легким, она слишком подходила мне. Мы двигались как одно целое, прежде чем я схватил ткань ее юбки и потянул ее вверх. Рукой скользнул по бедру, погладил и опустился обратно. Не мог рискнуть поцеловать ее, но мой нос скользнул по ее шее. От нее пахло чем-то тропическим.