Возвращение в Тооредаан (новый вариант)
Шрифт:
Зато, подчиненные оу Наугхо, должны были обучаться, в том числе, и у нового инструктора Бюро. И вот тут уже, Игиирю намекнули, что успехи его подчиненных на данном поприще, будут внимательно отслеживаться, и оцениваться по самой строгой шкале.
Впрочем, был в жизни полусотника оу Наугхо и иной светлый момент. — Жизнь налаживалась! …Вознаграждение, замаскированное, дабы не привлекать лишнего внимания, под наследство от дальнего родственника, позволило наконец оу Наугхо вздохнуть немного свободнее. И особо радовало, что это была не просто некоторая сумма денег — как поощрение за хорошо исполненную работу. Нет, помимо денег, «в наследство» достался еще и участок обрабатываемой земли где-то в западных провинциях, с садами, и рыбными ловами, что гарантировало ежемесячное поступление денежных средств. Но что важнее, с точки зрения кодекса благородного человека, это был феод — поместье, приносящее пусть и не большой, но вполне приличный, а главное — стабильный доход,
— Что ж, сударь. На этот раз вы правильно назвали все кости скелета. Признаться, не ждал такого рвения от… — э–э–э… — вас.
— Спасибо профессор. Я старался.
— Ну, учитывая что в прошлый раз вы только мямлили и мычали что-то несвязанное... Выучить целый раздел «Анатомии человека», буквально за два дня… — полагаю — вы небезнадежны! Избегайте вина и распутных женщин, и думаю, мы сможем сделать из вас вполне приличного медикуса… Хотя, как я знаю, сейчас вы… — хи–хи… — специализируетесь на другом. Ну да — ломать кости может каждый, а вот лечить, доступно лишь избранным!!!
Профессор многозначительно воздел палец к потолку лектория, и изобразил на лице этакую мину, видимо предназначенную подчеркнуть важность высказанной только что сентенции.
— Да, профессор. — Понятливо затряс я головой, изображая свое согласие и рвение к наукам, а сам злорадно подумал — «Тебя бы сморчок на ринг выпихнуть, посмотрю я, как ты будешь кости другим ломать». Да уж — богатырскими статями, профессор Аангиин не отличался. Маленький, заплывший жиром злобный шнырь. Впрочем, говорят специалистом по средневековой хирургии он был архикрутейшим, да и как преподаватель — весьма на высоте. Объяснял доходчиво и интересно, а что язвил по каждому поводу, и обожал читать мораль — это можно было потерпеть.
…Да вообще, — честно говоря, учеба тут — не бей лежачего! В том смысле, что единственное требование, которое предъявляется большинству студентов — это вовремя платить за учебу. Ходишь ли ты вообще на лекции, и чем на них занимаешься, это уже никого не волновало. Разве что за чрезмерное буйство могли выгнать с лекции. А если ты просто тихонько спишь, общаешься с друзьями, бухаешь или жрешь, никто тебе и слова сказать не может. Вести конспекты? — А что это? На меня, к примеру, с моей пачкой бумаги и карандашом, поначалу даже профессора смотрели с удивлением. Тут студенты обычно просто слушали лекции, а потом читали соответствующие книги. Сессии, зачеты, курсовые, проекты? — Раз в год, проводятся экзамены. Участие в этом мероприятии, дело сугубо добровольное. Если ты чувствуешь что готов, что постоянное пьянство и студенческие проказы тебе уже надоели, и пора подводить какие-то итоги затянувшейся учебы. — Добро пожаловать, плати дополнительные бабки за то что уважаемые ученые мужи будут мучиться, оценивая изрыгаемую тобой ересь, и пытайся получить ученую степень бакалавра или магистра. Так что главный стимул к приобретению знаний — это высокая плата за обучение, и гнев родителей, уставших платить за разгильдяйское времяпрепровождение своего отпрыска. И надо сказать — это работало, при всей безалаберности существования студента в эти, да наверное и в любые другие времена, тутошние университеты выпускали вполне грамотных специалистов. У нас, «стипендиатов сатрапа», а я таки прорвался в их число, все было несколько строже. За ряд проступков или если специальному педелю [6] — надзирателю от государства, покажется что ты безнадежен — могли и отчислить. Но бардака все равно хватало… Так нафига, спросите вы у меня, ты так задницу рвешь, изучая дисциплины, чья практическая ценность для тебя, мягко говоря, сомнительны?
6
Педель — В России до 1917 г. и некоторых других странах: надзиратель за студентами в высших учебных заведениях. (Большой толковый словарь, русского языка
Ну во первых, скажу я вам. — Не так чтобы уж совсем... В том смысле, что местная медицина весьма на высоте. Нам про это еще в училище рассказывали, намекая, что и тут без попаданцев не обошлось. По крайней мере, версий что мозг это орган вырабатывающий сопли, я тут не слышал, рецепты типа — «от кашля, положить в рот жабу, и держать до полного выздоровления» или «засунуть себе палец повешенного в … , от геморроя», или там «обмазать рану землей взятой со свежей могилы» [7] , не приветствовались, А кровопускание и бесконечные клизмы, не считались единственными средствами воздействия на все болезни». Да и в целом, то, чему учили нас на медицинском факультете мооскаавского университета, по части функционирования человеческого организма, в общем и целом не противоречило тому, что давали нам в училище, на курсах полевой медицины. А знание местных препаратов, и травок — могло стать большим подспорьем в моих дальнейших скитаниях по Земле-2
7
Почти никакого преувеличения. Про жабу и могильную землю, так чистая правда. Надо сказать, что даже еще в начале двадцатого века, в европейской медицине пытались применять магию, и использовались лекарства, сделанные из человеческих тел. Например — истолченные в порошок мумии. А уж сколько народа убили «леча» ртутью... Да и в остальном — тогда медицина не так далеко отошла от знахарства граничащего с шарлатанством. Еще один пример — после открытия радиации, ее активно пытались использовать на ниве здоровья, добавляя радиоактивные вещества в зубную пасту, кремы для лица, и микстуры.
Во–вторых. — Диплом мооскаавского университета. Да, в моем мире, он конечно же котировался на уровне записки от мамы «Мой сын хороший доктор, примите пожалуйста его на работу, нет больше сил терпеть этого оболтуса дома». Единственную работу, которую он позволит мне получить на Земле-1, это… — доктора, на Земле-2. Вот найду я к примеру беглецов. И уговорю их отправить меня домой. А дома, начнут выбирать засланца на Землю-2. Кого скорее возьмут, — новичка, чья голова набита лишь теоретическими знаниями о параллельном мире. Или человека уже имеющего там солидные корни, и даже официальное образование? А я, в общем-то, не против сюда вернуться. Когда-нибудь, когда отыщу лазейку, по которой можно ходить туда и обратно. Потому как без этой лазейки, чувствуешь себя несколько неуютно.
Но для этого, мне сначала предстоит отыскать моих беглецов. И тут, мне опять должна помочь репутация прилежного студента и хорошее расположение преподавателей. Ведь, как я уже говорил, в прошлый раз, подполковник Говоров, и возможно и Офелия, крутились вокруг таинственного Манаун'дака. Так почему бы и мне не покрутиться рядом... Ну, ясное дело не самого Манаун'дака, помершего три тысячи лет назад. А вокруг тех, кто изучает эту историческую личность. Наверняка, в таком серьезном научном заведении как мооскаавский университет, подобные люди есть. Осталось только их найти.
— Приветствую вас благородный оу Рж'коов. Мы с друзьями, намерены нанести дружеский визит в кабак, не соблаговолите ли присоединиться?
Я как раз вышел из аудитории, и столкнулся с группой студентов, явно поджидавших тут именно меня, и с трудом сдержался, чтобы не поморщиться.
— Благодарю вас, благородный оу Асииаак, за весьма любезное предложение. Однако, сейчас в анатомическом театре, профессор Хаас, будет препарировать свежий труп. Говорят — это весьма познавательное зрелище. Я, знаете ли, намерен его посетить. Не желаете ли со мной?..
— Говорят, излишнее рвение в учебе, дурно отражается на общем состоянии организма, — Поморщился мой собеседник, а потом продолжил, явно кого-то пародируя. — Бледный цвет лица, прыщи, морщины, недостаток женской ласки, и вина в желудке... Поберегите свое драгоценное здоровье, благородный оу Рж'коов. В этом году, я потерял немалые деньги, поставив против вас. Мне не хотелось бы в следующем, опять потерпеть убыток, ставя уже на вас.
— Обязательно поберегу. Однако, буквально несколько минут назад, уважаемый профессор медицины Аангиин, дал мне прямо противоположные совет — избегать вина и женщин. Вот теперь я весь в сомнениях, чьему авторитетнейшему мнению отдать предпочтение. — его, или вашему. Возможно, на лекции профессора Хааса, мне удастся найти ответ на эту мучительную загадку.
Мы вежливо раскланялись, и разошлись, одинаково недовольные друг другом. Хотя наша беседа и проходила в ироничном ключе, однако, она была продолжением наметившегося противостояния, рискующего перейти в стадию холодной войны.
Мои сокурсники... А вернее та часть, что активно пыталась со мной подружиться, мне, не менее активно не нравилась. По большей части, это были... Есть, знаете ли, таки люди–паразиты, все время пытающиеся прилепиться к какой-нибудь знаменитости, купаясь в лучах его славы. Мне такие, откровенно не нравились. И чисто по–человечески противно, общаться с лизоблюдами и подхалимами, и их постоянные попытки втянуть меня в пьянки и разврат, а самое главное, они мешали подружиться с теми, кто действительно был мне интересен — ребятами, которые пришли в университет учиться, а не развлекаться.