Возвращение
Шрифт:
Владыка Эоллара горестно прикрыл веки, но колебания были недолгими — спустя долю секунды он встряхнулся и, взглянув на Тирриниэля, отрывисто спросил:
— Чем я могу помочь?
Тиль не успел ответить: «Огонь» за его спиной внезапно прижался к полу, почти одновременно с этим у дальней стены удивленно вскрикнул дракон. Что-то звякнуло, заворчало. Под ногами эльфов в третий раз содрогнулся пол, а жестокий «Огонь» начал постепенно терять силу.
Но когда дым рассеялся и глаза перестали слезиться, оказалось, что ни о каком милосердии или прощении речи не шло — просто взбешенного Создателя
Ллер Адоррас, никогда в жизни не думавший, что Создателя вообще можно поранить, искренне опешил. Однако изумление его длилось всего несколько мгновений, потому что тот, кто стал причиной унизительного положения Создателя, стоял рядом с ним. Буквально в паре шагов. Недобро сверкая опасно позеленевшими глазами и играючи вертя тонкими пальчиками обломки кинжала из лунной стали.
Он узнал ее сразу — по непослушным каштановым вихрам, изящному овалу лица, досадливо поджатым губам, короткой кожаной курточке и покачивающемуся на спине чехлу из черного палисандра. А узнав, непроизвольно отшатнулся и одновременно с чужаками воскликнул:
— Бел!
ГЛАВА 12
Всеобщее ошеломление длилось ровно секунду: едва рассмотрев низкорослую фигурку в короткой черной курточке и со смешным ножиком в руке, дракон презрительно искривил губы и едва не отмахнулся. Однако внезапно вспомнил, каким образом оказался на коленях, покосился на стену, с которой на него упал этот «человек». Неосторожно заглянул в холодные глаза Белки и…
— Раз, два, три, четыре, пять, вышла хмера погулять, — промурлыкала Гончая, отбросив сломанный клинок в сторону. Затем втянула ноздрями горячий воздух, покосилась на мужа, опутанного нитями сложного заклятия, из которых ему при всем желании было не вырваться. Наконец чуть наклонила голову, изучая поднимающегося с пола дракона, и хищно прищурилась. — Ты поранил мне эльфа, придурок. А я этого не люблю. Но, так и быть, позволю тебе уйти живым, если услышу извинения. Ты как, согласен проявить благоразумие и свалить по-хорошему?
Дракон удивленно моргнул, осознав, что с трудом может оторвать взгляд от бездонных голубых глаз. Странных, нечеловеческих, колдовских, хотя конечно же никакая магия не могла на него подействовать. Да и была ли она, эта магия? Мальчишка слишком быстро отвел глаза — не получилось разобраться. Только непонятное смущение осталось в душе да неприятный осадок от ощущения невесть откуда взявшейся угрозы.
— Итак? — осведомилась Гончая, бесстрашно стоя в нескольких шагах от стремительно свирепеющего незнакомца. — Готов извиниться? Или мне надо двинуть еще разок, чтобы получше дошло?
— Бел… — шумно выдохнул Таррэн, не сводя с Гончей остановившегося взгляда.
— Бел, что ты делаешь?! — почти одновременно с побратимом вскрикнул Элиар.
Она сузила холодно поблескивающие глаза.
«Тиль, сколько тебе надо времени?»
«Сколько сможешь», — обреченно шепнул Тирриниэль, коснувшись ладонью одной из увитых плющом колонн. Его шепот всколыхнул зеленые листочки, эхом пронесся по пустым коридорам. А затем отразился от закрытой двери южного крыла и долгим эхом вернулся обратно. Прямо в разум владыки Эоллара, который неожиданно ощутил, что теряет связь со своим домом.
«Сделаю».
«Ты с ума сошла?! — в унисон взвыли Таррэн и Элиар. — Прочь оттуда! Немедленно!»
«Это вы сошли с ума, раз рискуете в таком „Огне“ ослаблять свой щит, — сухо отозвалась Гончая. — Все, умолкли. Я здесь, вы — там. Сберегите ушастых. Больше от вас ничего не требуется. Тиль, надеюсь, хоть ты меня поддерживаешь?»
Тирриниэль, перехватив яростный взгляд сына, сглотнул.
«Да, малыш. Только умоляю, будь осторожнее — это дракон».
— Драко-он? — задумчиво переспросила Белка вслух, пристально изучая чужака и словно не замечая его пылающих глаз. — Неужто настоящий, из местных страшилок?
Она подчеркнуто внимательно оглядела закованного в броню чужака с ног до головы.
— Ну не знаю, не знаю… а крылья где? А морда зубастая куда делась? Я ж по ней душевно двинул, но ни одного клыка наружу не вышиб. Непорядок. Да и ног у этой «легенды» всего две, ходит прямо, руки-крюки есть, глазищи демонические, только хвост куда-то спрятался… или его оторвали? А какой дракон без крыльев? Или, может, он еще мелкий, поэтому не выросли? Или оборачивается в полнолуние? Сперва весь из себя такой красивый, а потом бац! — и уже страшилище в шлеме… Эй, чешуйчатый! А ты вправду дракон?
— Хочешь увидеть дракона, смертный? — едва слышно прошипел незнакомец.
— Ага!
— Так смотри же!
Чужак откинул полы длинного плаща. Глубоко вдохнул, словно огненная ящерица перед выдохом, и от этого на гладкой поверхности доспеха красиво заиграли оранжевые сполохи. Более того, почему-то вдруг показалось, что «Огонь жизни» проступает прямо из-под кожи, наделяя голубоватый металл совершенно неподражаемым блеском. Как если бы от простого вдоха в широкой груди дракона разгоралось маленькое, но очень злое солнце.
А в следующее мгновение из ладони чужака выросло узкое черное лезвие. Описало смертоносную дугу, взорвало за собой воздух целым шлейфом огненных искр. Дракон без предупреждения прыгнул, одновременно завершая начатую дугу коротким, но поистине страшным ударом. Буквально размазался в пространстве, поднял вокруг себя серебристую пыль, бездумно отсек дерзкому человечку голову и в ту же секунду вернулся на прежнее место, уже забыв, зачем уходил.
Ллер Адоррас судорожно вздохнул: дракон невероятно быстр, а его удар неотвратим, как сама судьба.
— И это все?! — изумилась Белка, внезапно выступив из облака поднявшейся пыли. Совершенно невредимая. И, кажется, изрядно сердитая. — Прыгнул, скакнул, махнул лапкой и решил, что от меня так просто избавиться? Слышь, чудик, ты это сейчас пошутил или как?
У дракона, не успевшего убрать клинок в обнаружившиеся за спиной ножны, самым неприглядным образом отвисла челюсть.
— Не, ну я не понял! — возмутилась Гончая. — А где дракон? Стрекозла в доспехе я уже видел, дурака с иголкой в руке тоже видел, пылью надышался от его дурацких попрыгунских опытов, а дракон? Где дракон, я тебя спрашиваю, морда?!