Возвращение
Шрифт:
— Почему это должна быть ты?!
— Спроси своего брата. Или отца. Я не знаю. Но Талларен выбрал именно меня. Прости, но и я по-другому не могу. Это сильнее меня. Я просто должна. Ради нас. Ради детей. Ради дома и рода.
У темного эльфа опустились плечи.
— Ты не мог знать, — грустно улыбнулась Белка, погладив его по щеке. — Но Изиар не зря был выбран, чтобы начать первое изменение. А ты, его потомок, не зря встретился именно со мной. Ты — последний в череде кругов жизни, Таррэн. Ты — девятый, понимаешь? На тебе закончилось преображение Л’аэртэ, и на тебе начнется новая эпоха для нашего рода… если, конечно, мы сумеем уцелеть.
— Я не хочу этого, — мертвым голосом уронил Таррэн.
— Я тоже. Но разве нас кто-то спросил, желаем ли мы появиться на свет именно в этот момент времени? Разве по своей воле твои предки отправились в изгнание? По своей воле открыли тот первый портал? Создали Лабиринт и благополучно забыли о нем до тех пор, пока Изиар не нашел его снова? Думаешь, он пришел туда готовым к правде? — Белка покачала головой. — Лабиринт гораздо старше вашей расы, его знания несоизмеримы с нашими, и под его влиянием даже Изиар не смог устоять перед соблазном. Ты видел это в памяти рода.
Элиар непонимающе нахмурился, силясь осознать, о чем идет речь, но голос Белки завораживал, выбивал из головы посторонние мысли и заставлял невольно вслушиваться, поддаваться его очарованию и молчать. Как ни странно, он заставлял молчать даже его. И Тиля. И прильнувших к дверям перевертышей, которых больше никто не смел выгнать.
— Изиар начал первый руг, — тихо сказала Гончая, глядя в полные боли глаза мужа. — Он стал первым, кто рискнул обратиться к уснувшей в вас крови. И первым, кому повезло после этого остаться в живых. Каким-то чудом он сумел родить сына, который продолжил его путь. Правда, ритуал пошел не так, как планировалось, но главное было сделано: род Л’аэртэ все-таки обрел «Огонь» и стал сильнейшим в Темном лесу. И он хранил силу Изиара долгие девять поколений, каждую тысячу лет преумножая ее и постепенно наращивая. С каждым новым наследником. С каждым выжившим мужчиной, в котором раз за разом воплощался один и тот же «Огонь». Ты знаешь, для чего наследники всегда рождались по двое. И знаешь, почему всякий раз выживал только один. Девять раз, любимый. Именно девять, потому что полное перерождение происходит только так. После него даже отлетевшая душа способна снова обрести тело. А обычный эльф может обрести силу бога… Сказать тебе, кого когда-то боготворили наши предки?
Элиар судорожно вздохнул: драконы! Л’аэртэ не зря выбрали себе покровителя! И не зря на их флагах уже девять эпох развевает крылья черный ящер, благосклонно взирая с вершины громадного родового ясеня!
— Ты вернулся сюда правильно, — еще тише сказала пошатывающемуся мужу Белка. — Так должно было случиться. Это рок, любимый. Ваш общий рок, который, если мы сегодня отступим, обязательно вернется к нашим детям.
— Но ты погибнешь, — обреченно прошептал Таррэн, измученно опуская плечи.
Белка, совсем по-матерински взъерошив его отросшие волосы, снова улыбнулась:
— Я очень постараюсь уцелеть.
— А если не получится? — с тоской посмотрел на нее Таррэн. — Если ты ошиблась и не сумеешь удержаться?!
Белка хмыкнула:
— Чтобы я да ошиблась? Пойми, я должна быть там. Должна встать перед ними. И должна заставить их слушать. А ты… прости, но ты должен отправить им зов и отпустить меня.
— Боже, Бел… ты хочешь, чтобы я подписал тебе смертный приговор! — в отчаянии воскликнул эльф. — Ты хочешь, чтобы я своими руками уничтожил все, что мне дорого!
— На кону стоит судьба Алиары, — строго ответила она. — От этого зависят жизни наших детей. Какие могут быть колебания? Мне тоже не по душе отсутствие других вариантов, но, Таррэн, этот выбор должен быть сделан. А ты, я знаю, всегда умел выбирать правильно.
На Таррэна стало страшно смотреть. Он медленно выпрямился, пряча погасшие глаза и пугая даже отца внезапно постаревшим, каким-то безжизненным лицом. Наконец тяжело посмотрел на супругу и глухо уронил:
— Хорошо. Я отправлю драконам зов. И пошлю им вызов на поединок. Но если ты с него не вернешься, я уничтожу всех, кто посмеет тебя коснуться. И приду за тобой даже в Нижний мир, чего бы мне это ни стоило.
— Вы спятили?! — не сдержался Элиар. — Таррэн, какой зов?! О чем вы толкуете, ненормальные?!!
— Ты не понимаешь, — так же глухо сказал темный лорд, даже не повернувшись. — Если мы проиграем сейчас, то потеряем не один, а сразу оба мира, Эл. Потому что драконы, если мы не сумеем их убедить, сперва не оставят камня на камне от Алиары, а затем придут порталом в наш дом. К твоей жене и детям. И уже там уничтожат все, что сумеют: горы, леса, города, крепости. Просто потому, что мы не смогли их остановить.
— Но так же нельзя! Брат, нам нельзя рисковать! Белкой — особенно!
— Только у нее есть шанс, — мертво отозвался Таррэн. — Поверь, никто другой не сумеет выйти на этот поединок.
— Он прав, Эл, — подтвердила Белка. — Сегодня нам просто повезло и дракон был один. Если бы мы встретились при других условиях, он сожрал бы нас за один присест. А очень скоро драконов станет гораздо больше, и вот тогда нам не устоять. Если только мы не позовем их раньше и не навяжем свои условия. А условия эти будут таковы, что им сперва придется выслушать нас на суде, как в прошлый раз. Причем на нем должна будет присутствовать вся стая… я об этом позабочусь… и лишь после этого будет принято окончательное решение. На которое я, к слову, тоже постараюсь повлиять.
— Это безумие, — уронила в оглушительной тишине Эланна. — Бел, ты же понимаешь, что тебе не справиться даже с одним. А с целой стаей — тем более.
— А мы и есть безумцы, дорогая. Но если мы хотим выжить, надо рискнуть.
— Драконы не станут тебя слушать.
— Ты удивишься, но я нашла подходящий аргумент, против которого даже они не смогут возразить.
— А если ты погибнешь?
— Я уже умирала, — ровно ответила Гончая, заставив Таррэна нервно дернуться. — И ничего, пока еще топчу эту землю.
Эланна с досадой отвернулась, поняв, что ничего не добьется, и сделала знак решившему вмешаться отцу: оставь. С Бел действительно бесполезно спорить.
— Ты в своем уме? — подал голос Тирриниэль. — Таррэн, и ты вот так ее отпустишь?!
— Если она умрет, я пойду за ней. Клянусь, что нарушу слово и немедленно воспользуюсь своим правом. В первый и последний раз.
— Но ты же не закончил… — Тиль осекся, проглотив какое-то слово, однако Белка, ничуть не удивившись, согласно кивнула: