Возвращение
Шрифт:
Конные сани пришлось сменить на двухместную карету, за которой верхом на коне следовал Эрих Фрейт.
Предстояло подобрать здание, максимально подходящее для открытия гостиницы для обеспеченных господ, сделать его перепланировку, обеспечить удобной кухней, прачечной, подсобными помещениями и комнатами для прислуги, конюшней, складами и многим другим. Имея на примете недалеко от пристани большой дом с мощёным двором, Наташа, не слушая Хельгу, которую всё устраивало, хотела просмотреть оставшиеся варианты и сделать окончательный выбор. А он был не из лёгких.
Девушка потратила
Нотар, за это время ставший им другом, всю работу по документальному оформлению гостиницы-таверны взял на себя, ведя переговоры и подготавливая почву, знакомясь с нужными людьми и устанавливая связи.
— Господи, и здесь нужно давать взятки? — возмущалась Наташа, слушая очередной рассказ Эриха о его хождениях по мукам.
— Что значит «и здесь»? — заинтересовался он. — Всем известно, что без этого дело не сдвинется с места.
— Не подмажешь — не поедешь, — вздохнула она, мысленно включая в список новую статью расходов.
— Этого мало, — продолжал он. — Управитель хочет процент с прибыли.
— Кто бы сомневался, — огрызнулась пфальцграфиня. — Но он хоть обеспечит нам «крышу»?
— Не понял, — поднял брови Эрих, всматриваясь в девушку.
— Защита от посягательств. Со всех сторон.
— Покровительство, — уточнил он. — Да, с этим всё в порядке.
За прошедший месяц молодой человек через каждые десять дней отбывал в поместье барона фон Фестера, то ли помогать управляющему в земельном споре, то ли повидаться с его младшей сестрой Элли. По возвращении он не делился о ведении дел с управляющим, зато сдержанно, с изрядной долей плохо скрытого интереса рассказывал о том, как Стрекоза угощала его саморучно приготовленным блюдом, с гордым названием «Торт», покрытым похожей на снежный сугроб огромной цветной сладкой шапкой из крема «Гляссе».
Герр Корбл тоже не забыл об Умертвии, неожиданно нагрянув в дом Хельги с полной корзиной гостинцев от баронессы и Ребекки. Из-за его спины, расставив руки в стороны, с восторженным возгласом: «Как же я скучала!» — выскочила Элли, повиснув на шее Наташи.
Уц, пока графиня, взяв под опеку Стрекозу, ни на минуту не оставляя её наедине с нотаром, всюду следовала за ними, внимательно выслушав пфальцграфиню о её задумке, озадаченно глядя на сшитый бумажный блок, подивился:
— Пока я не очень знаком с арабским счётом, — чесал голову. — Но вижу здесь всё серьёзно. Чем смогу — помогу. Нужен управляющий? Есть на примете честный и толковый человек.
Они проговорили до полуночи. Наташа, вдохновлённая и подбодренная мужчиной, уснула почти счастливой.
Оставалось исследовать последнюю, восточную часть Аугуста. Переехав через очередной мостик, карета, качнувшись, остановилась. Хельга, приподняв кожаный занавес, выглянула наружу.
— Кажется, заблудились, — повернулась она к подруге.
Наташа, решив размяться, вышла из «сундука». Предстояло осмотреть — последний на сегодня — третий дом. Эрих, проехав вперёд, не соскакивая с коня, склонившись,
Улица, усаженная старыми тополями, следуя вдоль каменного забора, поворачивала вправо. Здесь не было привычной скученности разномастных и разновеликих домиков с нависающими крышами, как в центре. И дышалось здесь легче. Тяжёлые запахи большого города относило в сторону круглогодично дующими ветрами с нижних предгорий Альп.
За каменными заборами — подобными этому — виднелись черепичные крыши усадеб состоятельных горожан. «Средневековая Рублёвка», — привстала девушка на цыпочки, пытаясь рассмотреть выглядывающую над верхом забора островерхую крышу беседки, увитую голым лианоподобным стволом растения. Взор наткнулся на виднеющиеся вдали за густыми посадками высоких деревьев башни дворца. Оглянувшись на Хельгу, вышедшую следом, удивилась:
— Это тот самый дворец, который виден из окон твоего дома?
— Палатинат? Похоже на то, — осматривалась графиня. — Только с противоположной стороны уступа.
Наташа изучала каменную кладку стены, не понимая, почему заныло сердце и неясные образы, всплывая перед глазами, поспешно таяли. Она направилась вдоль ограждения, ускоряя шаг, не слыша, как её окликает Хильдегард.
Неожиданно улица кончилась, упершись в массивные деревянные ворота с коваными узорчатыми металлическими накладками. Сбоку маленькая калитка со смотровым зарешеченным окошком. Услышав за спиной шум, девушка обернулась. Подъехавший на коне Эрих с беспокойством уставился на неё:
— Что-то случилось? Я звал тебя, — опустил глаза на её ноги.
Пфальцграфиня стояла в луже. Низ накидки, как и платья, напитался водой. Не отреагировав на пронзивший тело холод, она задумчиво сказала:
— Я знаю, что за этими воротами.
— Дом, — кивнул мужчина, соскакивая с лошади.
— Дом, в котором я когда-то жила. — Толкнула калитку. Заперто. — Я помню рисунок на воротах. — Не спускала глаз с окошка. — Мне нужно попасть туда. — Снова толкнула дверцу.
Наверное, она выглядела странно. Эрих, заглянув в её глаза и взяв под руку, потянул за собой:
— Ты промочила ноги, Вэлэри. Мы возвращаемся. Если хочешь посмотреть… Не сегодня.
— Ты не понимаешь, это дом моей семьи. Я хочу туда войти.
— Я понял. — Мягко направлял девушку к карете. — Я всё разузнаю о хозяевах и подумаю, что можно сделать.
Наташа словно очнулась:
— Да, теперь это чужой дом. — Тряхнула головой. — Нам нужно посмотреть следующий. Третий.
— Мы немного заплутали. Свернули не там. Завтра… Всё завтра. А сейчас возвращаемся.
Ночь принесла бессонницу и головную боль. Пфальцграфиня ворочалась на пуховых перинах, сбивая под собой простыню и терзая подушку, постанывая от бессилия перед плотной занавесью запрета — словно наложенного кем-то — на воспоминания. Да и чему удивляться? Ей тогда было четыре года. А так хотелось вспомнить! Хоть что-то. Мизер. Окунуться в секундную вспышку прежней жизни. И когда перед воспалённым взором всплыло очертание большого коттеджа, утопающего в меркнущей тёмной зелени, разбавленной яркими мазками августовских цветов, она не знала плод ли это уставшего сознания или приоткрылась завеса выпавшей из её жизни частицы прошлого. Под ногами мелькали широкие каменные плиты садовой дорожки, ведущей к чёрному ходу.