Возвышение физрука
Шрифт:
Хотя это и не самый миролюбивый город в Подмосковье.
Мы закончили, стоя по колено в роовой, липкой и неприятной жидкости, которая, после постоянных вливаний новых порций свежей крови становилась все более розовой, липкой и неприятной, да и мы сами выглядели, как маньяки под конец затянувшейся вечеринки с бензопилами.
А босс все еще висел в пузыре и не подавал признаков жизни. Точнее, признаки жизни-то он подавал, что-то внутри пузыря пульсировало и колыхалось, а вот никакого желания вылезти наружу и принять честный бой
– Кого-то мы, видать, пропустили, – обреченно сказал Федор.
Я мысленно застонал. Уровень был большой, грязный и лезть туда обратно совершенно не хотелось.
– Ненавижу такие, сука, игры, – сказал Виталик. – Пропустишь одного моба и снова в гребаный лабиринт тащиться, к хренам.
– Я больше не могу никуда тащиться, – сказал Федор. – Я устал и меня тошнит.
– Ладно, вы с Виталиком оставайтесь тут и караульте босса, – сказал я. – А мы с Кэлом пойдем и поищем.
– Аккуратней там, – сказал Виталик, опускаясь на пол.
– Аккуратней тут, – сказал я, проверяя, что боезапас “дезерт игла” полностью восстановился.
Через полчаса поисков я впал в уныние. Обнаружить пропущенный очаг жизни в этом хаосе можно было разве что случайно или по волшебству…
– Слушай, – сказал я Кэлу. – Ты же маг. Сделай что-нибудь.
– А что я могу сделать? – горестно вопросил он. – Заклинание обнаружения жизни тысячу золотых стоит, у меня таких денег отродясь не было. А даже если бы и были, я бы их на что-нибудь более полезное потратил.
– Сокланы не помогают? – спросил я.
– В плане заклинаний? Только тех, что полезны клану, – сказал Кэл. – А это боевые, в основном. Поисковики, конечно, пользуются определенным спросом, но их обычно два-три на клан, им с прокачкой и помогают. Но это узкая специализация, в бою они практически бесполезны.
– А как насчет магов широкого профиля? – спросил я.
– Нет никаких магов широкого профиля, – сказал он. – Магия слишком объемна, слишком много направлений, и охватить их все практически невозможно. Либо ты хорош в какой-то одной специализации, либо средний в нескольких смежных. А так, чтобы одновременно магию смерти, воды и хаоса изучить, то это вообще невозможно, и тысячи лет не хватит.
– А ты уже умирал? – спросил я.
– Нет, – недоуменно сказал он. – Я же здесь.
– Так тут же есть способы умереть не окончательно, – сказал я.
– Слишком дорогие для меня способы, – сказал он. – И не слишком-то надежные.
– Все же это лучше, чем ничего, – заметил я.
– Откуда ты вообще о них знаешь? – спросил он. – Погоди, так ты уже…
– Было разок, – сказал я. – Амулет возрождения помог.
– И какой там был шанс на этом амулете? – спросил он.
– Двадцать пять процентов.
– Да ты везунчик, – сказал он. – А амулет где раздобыл?
– Залутал.
– Вдвойне везунчик, – сказал он. – Умереть и возродиться всего лишь на уровне сто плюс…
– Это до сотого было, – сказал я.
– Так ты возродился, даже до получения класса персонажа? Я не знал, что такое вообще возможно, – сказал он. – Обычно нубы просто растворяются в великом ничто.
– Ты сам сказал, я везунчик.
– Угу, – сказал он. – А что это вообще за класс такой – физрук? Какие бонусы он дает?
– Без понятия, – сказал я. – Информация заблокирована.
– А дерево развития?
– И оно тоже.
– В этом и беда с уникальными классами, – сказал он. – Толком и не знаешь, все ли ты правильно делаешь и в какую сторону тебе развиваться.
– А как это у нормальных игроков происходит? – спросил я. – В штатном, так сказать, режиме?
– Обычно к сотому уровню ты уже определяешься с выбранной специализацией, – сказал он. – Идешь к соответствующему магистру, платишь ему, сколько положено, он обращается к Системе и она присваивает тебе класс. Но уникальные классы, как я понимаю, Система присваивает напрямую. И при этом бесплатно.
Он вздохнул.
Сразу видно, когда человек всю жизнь страдает от нехватки денег и завидует тем, у кого их больше. Или кто получает что-то на халяву.
Но экономическая модель Системы более-менее понятна. Хочешь класс – плати. Хочешь новых заклинаний – плати. Хочешь снаряжение получше – плати.
Или попробуй выбить все сам, но тогда придется рисковать жизнью и платить не золотом, а кровью.
Все, как обычно, в общем.
Кэл – типичное дитя этого мира. Он родился уже при Системе, и стал играть по общепринятым правилам. Все качаются, и ты качаешься. Все врут, и ты врешь. Все заботятся в первую очередь о своей личной выгоде, и ты стараешься не отставать.
Такие уж тут порядки. Оно, в принципе и на Земле так же было, только тут оно более выпукло…
А мы все еще брели по колено в жиже и осматривали окрестности на предмет недобитых мобов.
– А каково оно вообще, когда умираешь? – поинтересовался Кэл.
– Не особенно приятно, – сказал я. – А потом еще много разговоров непонятно, о чем.
– Может, и я когда-нибудь на такой амулет накоплю, – сказал он.
– Какие твои годы, – сказал я.
А действительно, какие его годы? Сколько ему лет-то? На вид около двадцати пяти, но кто ж знает, как оно тут происходит и от чего зависит. От прожитых лет, от набранных уровней…
Тут мне капнуло немного опыта.
– Упс, – сказал Кэл. – Кажется, я на что-то наступил.
Почти сразу же издалека, оттуда, где мы оставили Федора с Виталиком, послышался оглушительный хлопок. За которым последовал оглушительный плюх. А потом по данжу разнесся душераздирающий вопль кадавра, неудовлетворенного желудочно.
И зазвучали выстрелы.
Глава 7
Как назло, мы оказались в самой дальней части помещения, так что бежать нам пришлось изрядно.