Впервые в жизни
Шрифт:
— Мне нравится здешняя простая жизнь.
— Хотел тишины и покоя?
Он еще не нашел покоя, но обрел тишину и пока что довольствовался этим.
— Да.
Эми слегка наклонила голову набок, изучая его.
— Ты когда-нибудь скучаешь по большому городу. По людям? По своей семье?
— Я вижусь с семьей. И нет, не скучаю.
— А жена? Тебе ее не хватает?
— Бывшая жена, — напомнил Мэтт. — И снова нет.
— Но…
Он не хотел продолжать разговор. Не собирался выкладывать всю подноготную. Не хотел, чтобы она его осуждала.
Поэтому вместо того, чтобы пуститься в рассуждения о прошлом, которого не желал вспоминать, Мэтт наклонился и поцеловал Эми. Сначала едва касаясь губами. Потом крепче. И целовал, пока она не застонала. Пока не положила руки ему на грудь. Не вцепилась в волосы, чтобы удержать на месте.
Впрочем, он и не собирался ее отпускать. Нет, черт возьми!
И то, что началось как способ отвлечься, быстро превратилось в нечто совершенно иное. В неутолимый голод, который Мэтт всегда испытывал к Эми, с тех пор как она впервые появилась в Лаки-Харборе.
Пусть ушло шесть месяцев на то, чтобы оказаться здесь вместе с ней. Но больше ни к чему тратить время. К счастью, Эми, похоже, испытывает то же, что и он, потому что она выключила газ, взяла его за руку и повела к большому дивану в гостиной.
Когда они в последний раз были здесь, именно здесь она взяла бразды правления в свои руки. Он понятия не имел, заслужил ли доверие настолько, чтобы сейчас настала его очередь быть сверху, но надеялся на это. Так или иначе, он был готов дать ей все, что пожелает, только бы она была с ним до конца.
Эми смотрела в лицо Мэтта с нерешительностью и нежностью. Глаза полыхали таким жаром, что у него дух захватывало. Он сжал ее лицо, поцеловал, и она даже замурлыкала от удовольствия, прежде чем неожиданно толкнуть его на диван.
Значит, она недостаточно доверяет ему, чтобы дать власть над собой. Он упал, но увлек ее за собой и дернул на себя так, что она приземлилась ему на колени. Короткая юбка задралась, обнажив роскошные бедра до весьма опасной высоты.
Он весь вечер умирал от желания заглянуть ей под юбку. Но прежде чем он сумел это сделать, она укусила его за губу, сильно, а потом зализала укус медленными чувственными движениями языка. Он немедленно возбудился, хотя получил ответ на главный вопрос.
Нет, она не готова заняться любовью. Им снова предстоит секс. Секс с ней хорош, но он вынудил себя замедлить темп. И немного успокоить ее. Он гладил ее волосы, шептал имя и целовал лицо, шею, мочку уха, стараясь согреть ее своей нежностью.
Эми нравилось быть сверху. Оседлать Мэтта. Сильного, теплого, твердого. Она не могла им насытиться. Просто стыд и позор!
Он верно сказал. Она хочет его. Безумно.
Она повернулась, устроилась поудобнее. Руки Мэтта немедленно скользнули ей под юбку, сжали ягодицы. Она вцепилась в его бицепсы и стала целовать.
Тихо зарычав, Мэтт начал ласкать ее рот языком, не пытаясь освободиться или поторопить ее. Не срывал с нее одежду, не подмял под себя. Просто брал все, что она давала, легко и непринужденно, готовый позволить ей делать с ним что угодно.
Да, это то, чего она отчаянно хотела.
Эми стала тереться о его восставшую плоть, и он охнул, заставив ее осознать, что хочет ее так же сильно, как она — его.
Она обхватила его шею.
Мэтт прервал поцелуй и ответил испытующим взглядом, прежде чем снова поцеловать. Ловкие пальцы расстегнули ее лифчик, сжали груди, лаская соски.
И на этот раз дыхание перехватило у нее.
Боже, ей так нужно ощутить его в себе! Так нужно, чтобы он взял ее. Нужна разрядка, которую только он может ей дать.
— Резинка! — выдохнула она ему в рот.
— В заднем кармане.
Они разъединились, чтобы раздеться в лихорадочной спешке. И вот уже она вбирает его в себя.
— О да! — благоговейно прошептал Мэтт, заполнив ее.
Какое наслаждение — низвести реакцию этого умного, проницательного человека до простых междометий!
И Эми точно знала, что он чувствует, потому что сама едва была способна думать, так ей было хорошо. Она стала двигаться. Сначала медленно. А когда была готова к большему, попыталась установить ритм, но он запустил руку в ее волосы. Другая рука легла на бедро.
— Нет, — хрипло, едва ворочая языком, выговорил он, не давая ей рывком пересечь финишную прямую. — Не двигайся. Не шевелись. О… Иисусе.
Она сжала его внутренними мышцами.
— Иисусе, как ты хороша!
Его пальцы конвульсивно сжались. У нее наверняка останутся синяки.
Но ей все равно!
Мэтт снова проник языком ей в рот, двигая им в том же ритме, в котором двигался в ней. Этого Эми не выдержала и стала вращать бедрами, поднимаясь все выше, еще выше, когда он просунул руку между их телами и стал ласкать большим пальцем нынешний центр ее вселенной.
Она закричала, вцепилась в него и кончила быстро и бурно. Услышала, как Мэтт благоговейно выругался, прежде чем взлететь вместе с ней.
Наконец они успокоились. Блаженно вздохнув, она положила голову ему на плечо. Он прижал ее к себе. Когда его дыхание вновь стало ровным, она прошептала:
— Ты заставил меня забыться.
— Вот и хорошо.
— Правда?
— Всем следует так забываться… и как можно чаще.
Прежде чем ссадить ее с колен, Мэтт ослепительно улыбнулся, легонько шлепнул ее по попке, встал и голым направился в кухню.
— Есть хочу!
Эми расширила глаза.
— Хочешь ужинать в таком виде?