Враг (Изгнанники в плиоцен - 4)
Шрифт:
Тони Вейланд был схвачен в последний момент - он пытался спрятаться на возвращающемся в Нионель аэроплане. Бурке за шиворот притащил его к самой "беседке" и приставил к нему часового. Серый ошейник получил приказ глаз с него не спускать - пусть ждет вместе с другими техническими специалистами, добровольно согласившимися до последнего часа следить за работой деформатора.
Тони едва не заплакал.
– Но ведь король обещал, что я смогу повидать свою жену!..
Бурке поднял его за ворот комбинезона, и, когда нос Тони оказался на одном уровне с носом бывшего судьи, Бурке, вдруг озлобясь, прошептал:
– Ты наконец заткнешься или нет? Я хорошо помню случай
Что оставалось делать? Тони сел прямо на землю, на раздробленные плиты, подпер голову кулаком. Часовой пристроился чуть поодаль, положил бластер стволом в его сторону...
На следующий день аэропланы, прибывающие из Нионели, были загружены только наполовину - все меньше и меньше становилось желающих вернуться на Старую Землю. Серые торквесы, следящие за порядком, заметно повеселели, тем не менее повсюду ощущалось тревожное ожидание. До той поры, пока король Эйкен-Луганн и рыцари тану продолжали смертельно опасную игру, большинство людей колебалось.
К полудню напряжение усилилось. К этому времени Шарн и Айфа наконец освоили программу, переданную им Марком Ремилардом. Их действия сразу обрели последовательность и основательность, стало сказываться преимущество в численности. Они не только повели в счете, но по ходу игры принялись выводить из строя бойцов команды короля Эйкена, при этом нанося им серьезные увечья. Ряды сражающихся покинул Селадейр из Афалии, Ламновел и Партол Скороход - именно с их помощью тану вначале резко вырвались вперед. Всех троих тут же поместили в исцеляющие оболочки.
Зрители, наблюдающие за поединком, почувствовали, что удача начала поворачиваться лицом к фирвулагам. Стихли ликующие возгласы, крики поддержки. Скоро в их тающих рядах наступила зловещая тишина. Дикие слухи о неизбежном приходе Мрака, казалось, на глазах обретали реальность. Стоило только взглянуть на неистовый людской водоворот, образовавшийся на поле в результате кружения гигантской многотысячной воинской массы, на внушающих ужас ночных призраков, в которых в пылу борьбы обращались фирвулаги, на искаженные злобой морды разъярившихся великанш-людоедок, прислушаться к диким воплям троллей и гоблинов, понаблюдать, держась за сердце, за шараханьем орды визжащих карликов, насмерть затаптывающих своих противников, - как невольная мысль о том, что погромы в Бураске и Барделаске всего лишь ребячьи шалости или репетиции, начинала буравить сознание.
Игра в мяч, набитый песком, выходила из-под контроля, правда, некоторое успокоение в ряды зрителей вносило то, что раненым пока оставляли жизнь, и медперсонал тану и фирвулагов с наивозможной быстротой старался вынести поверженных бойцов с поля.
Не верилось, что подобное милосердие продлится слишком долго. День угасал. Облака спустились к самой земле, вспышки молний, которыми обменивались противники, колыхали и подсвечивали кровавым отблеском стену туч, опрокидывавшуюся на поле. Отрыв фирвулагов увеличивался все быстрее и быстрее. К двум часам пополудни "маленький народ" вел со счетом 50:33. Часом позже счет стал 87:36.
В сумерках явственно стало ощущаться приближение грозы - запахло свежестью, затем густо и терпко потянуло серным смрадом. Тучи опустились еще ниже. В толпе зрителей начали распространяться слухи один мрачнее другого. Кто-то, накладывая на себя святое знамение, уверял, что сам видел, как пробудился гигантский вулкан
– запротестовал очевидец. Да, сотрясение почвы ощущали все. И еще какая-то странная, гнетущая вибрация в воздухе, словно гудение басовой перетянутой струны... От подобного гула люди невольно втягивали головы в плечи. Другой странник утверждал, что на западе молниями подожгло сухую степь. В той стороне, километрах в тридцати к закату... Третий доказывал, что деформатор времени исчерпал свой ресурс и испортился окончательно, теперь они здесь, возле Нионели, как в ловушке. (Враки! Деформатор времени - конструкция надежнейшая, энергию черпает из магнитного поля Земли.) Кто-то утверждал, что король Эйкен-Луганн готов выбросить белый флаг. (Ну да! До захода солнца осталось три четверти часа, за это время многое может перемениться.)
Эйкен: Элизабет.
Элизабет: Да, дорогой.
Эйкен: Вот так так! Ты все еще здесь, девочка?.. Решила дождаться конца представления? Ждать осталось недолго...
Элизабет: Мы тут с Марком улаживали кое-какие вопросы...
Эйкен: Девочка, что за программу этот дьявол передал фирвулагам? Они бьют нас и в хвост и в гриву. Это не смешно! Они буквально растаптывают нас. Для того, чтобы победить в этом сумасшедшем футбольном матче, им даже не надо подключать весь свой метапсихический потенциал. Кроме того, я думаю, они держат за пазухой увесистый булыжник. Они явно вошли в раж и только ждут сигнала начать войну с Мраком.
Элизабет: Эйкен, Эйкен. Если у тебя есть свидетельство, что в их намерения входит уничтожение противника, ты вправе использовать все находящиеся под рукой средства, вплоть до аэропланов...
Эйкен: Поздно, мы на грани поражения. Можешь считать, что проигрываю я. Я бы на месте Шарна и Айфы уже ударил изо всех сил. Зачем ждать, когда Геймдол объявит, кому достался Поющий Камень?!
Элизабет: Марк, сделай же что-нибудь!
Марк: Я дал слово фирвулагам, что не выступлю против них.
Элизабет: Тогда дай Эйкену эффективную оборонительную программу!
Марк: Я не могу пойти на это, не могу потворствовать тану в любой форме. Я должен соблюдать обязательства.
Эйкен: Слава Богу! А то я боялся, как бы ты невзначай не лишился чести. Ладно, ребята... Я все понял. Понял, что к чему... Вспоминайте обо мне, о Многоцветной Земле. Слышишь, Марк, не забывай меня, когда будешь потихоньку исправляться под надзором Элизабет. Времени у вас достаточно шесть миллионов лет!
Марк: Подожди. Какие-нибудь ограничения на форму у вас в правилах есть?
Эйкен: ? Форма обычная, полевая... Ты мне советуешь надеть чистое белье? Это все, что ты можешь предложить, Марк? Спасибо, но у меня нет на это времени. Они загнали нас на Радужный мост. Ого! Теперь взгромоздили этот набитый песком мяч на вершину моей защитной сферы.
Марк: Жди меня.
В сумерках озверевшая толпа карликов и великанш, растоптав легкие трибуны у реки и летние павильоны, где можно было отдохнуть, устроить пикник, помечтать о будущем, загнали противника на мост через Нонол. В этот момент в разрыв туч со страхом заглянуло уходящее в ночь солнце, в его лучах чудо архитектуры и точного инженерного расчета засверкало сверхъестественным прощальным блеском. Великанши, быстро выстроив атакующее метаобъединение, шибанули по защитникам моста плазменным ударом. Запылали деревянные колонны, украшавшие мост со стороны Золотого поля. Солнце тут же скрылось в клубах черного дыма. В последний раз ослепительно вспыхнули золотые купола и луковицы на ажурных башнях Нионели.