Враг моего врага. Том 2
Шрифт:
– Помогите мне, хирра.
Магическая фраза привлекла внимание стража. Коса знакомого четверного плетения выбивалась у него из-под шапки. Он обернулся, коса исчезла за воротником.
– Э-э… – на лице блюстителя порядка отразилось замешательство. – Мужик, а ты вообще кто?
Бен вздохнул. Первый и главный вопрос, который задавали все, с кем сводил его путь.
– Я с Земли, хирра. Меня зовут Бен Райт.
– О-о, извините, хирра Бен. А мне-то помстилось, кетреййи крашеный.
Многие принимали его за крашеного кетреййи. Вопросом, на кой черт кетреййи краситься, никто не озадачивался. Кетреййи есть кетреййи, их поступки не всегда
– Хорошо говорите по-нашему, хирра Бен, – сделал комплимент страж.
– Учитель был хороший, – он пожал плечами.
– Ну да, ну да. Верно. Так чего вы хотели-то, хирра Бен?
Бен протянул стражу список и ткнул в третий адрес.
– Можете объяснить, как туда добраться?
– Конечно, конечно, – покивал тот. – Деревня наша, верно. Квартал Горки аккурат за горкой, вон за той, где детки на лыжах катаются. А 8-й дом… Ну, он и есть восьмой по счету, если с краю считать. Там, чтоб вам проще было, занавески на окнах зеленые, и спутниковая тарелка на крыше в зеленый цвет выкрашена. А чего вы, хирра Бен, если не секрет, у нас в деревне ищете? – полюбопытствовал страж.
– Девушку.
– Девушек сподручнее в городе искать, – засмеялся страж.
Бен вздохнул.
– Мне не любая девушка нужна, хирра. Только одна, без которой жизнь не в жизнь. Эйзза Ихстл. Может, знаете?
– Знаю, как же не знать, – хмыкнул разговорчивый шитанн. – Я тут всех знаю, работа такая. И впрямь, живет Эйзза Ихстл в 8-м доме. Да только не одна, а с мужем. Лучше бы вы, хирра Бен, другую девушку себе приглядели.
Он все-таки сходил проверить. Мало ли что, вдруг выдали Эйззу замуж. Ведь ни он ей ничего не обещал, ни она ему. Он постучал, и открыл светловолосый мальчишка лет шести. Сунул палец в рот и озадаченно уставился на гостя. Ладно, чего ожидать от маленького кетреййи, если взрослые шитанн тормозят, соображая, кто он такой.
В сенях возились еще двое пацанов постарше, лет восьми-девяти, пытались чинить санки. Худенький шитанн вертел отломанную часть так и этак, раздумывая, а крепыш кетреййи стоял рядом, держа шуруповерт.
Бен понял, что снова попал в молоко. Два светловолосика – явно ее дети, здешней Эйззы Ихстл. Это не его Эйзза.
– Мама! – позвал шестилетка.
Из-за тяжелой портьеры, прикрывающей вход в теплые комнаты, высунулась головка с белой косой и серыми глазами, а затем и вся женщина с пылесосом в руках.
– Мам, кто это? – малыш ткнул в Бена пальцем.
Молодая женщина растерянно улыбнулась.
– Не знаю, солнышко.
Не она. Можно прощаться и уходить.
– Да это землянин, – подсказал мальчик шитанн, наконец приладивший кусок пластика. – С «Хана Соло», небось, я про них ролик видел. В Генхсхе таких несколько десятков было.
– Спасибо, миленький, – проворковала Эйзза Ихстл.
– Я не с «Хана Соло», – поправил Бен. – С «Ийона Тихого». Наш крейсер сейчас на орбите.
– Круто, – восхищенно сказал пацан с шуруповертом. – А расскажите чего-нибудь про крейсер!
Женщину осенило:
– Хотите горячей каши?
Вот так всегда. Третий раз Бен попадал не туда, и ни разу ему не удавалось уйти без угощения. Кетреййи были удивительно доверчивы и гостеприимны. Они ничего о нем не знали: чужак с улицы, да еще и на вид странноватый, – но ни капельки не боялись и без всяких подозрений и сомнений сажали за стол. Вряд ли просто по глупости, глупые люди не обязательно приветливы. Видимо, действительно были уверены, что их никто никогда не обидит. Прямо рай на земле. Название у планеты – в точку.
Бена проводили в комнату, где все уселись за большой стол – и мальчонка шитанн тоже, – и, пока готовилась каша, Бен честно рассказывал про крейсеры счастливо развесившим уши детишкам. А когда уходил, не та Эйзза Ихстл впихнула ему «на дорожку» мешочек с конфетами.
– Я ошиблась, – задумчиво сказала Салима.
– Мы оба ошиблись, – поправил Ларс. – По Нлакису, где мы ждали основного прорыва, так и не ударили.
Между их креслами висела остановленная голограмма: Ларс комментировал для Салимы схемы боев, составленные по рапортам капитанов.
– Не ударили, и хвала Аллаху, – отмахнулась она. – Это не то, о чем следует жалеть, а то, над чем стоит подумать. Вы делали прогноз, исходя из того, что во вражеской коалиции заправляет Ен Пиран, а чфеварскими силами командует Конг Ну Тоэ. Вы уверены, что это так?
– Нет, – признал Максимилиансен. – Сейчас достоверно известно, что Ена Пирана не было ни на одном из гъдеанских кораблей, участвовавших в налетах. А Конг Ну Тоэ, скорее всего, сложил голову в прошлом нападении на Рай, когда погибли все восемь драккаров. Но никакой другой определенной информации о вражеском командовании у нас нет, возможности разведки в иных мирах ограничены. Штаб вынужден строить свои прогнозы на зыбком основании. Неизбежное следствие этого – ошибки в деталях.
– Значит, необходимо расширить возможности разведки, – резюмировала Салима.
Старик хмыкнул.
– Как?
Она пожала плечами.
– Я не для того содержу штаб, чтобы самой искать ответы на все вопросы. Пусть напрягутся и подумают, прошерстят новые технологии и старые секреты.
Она погасила голограмму, изображающую сражение у Тсеты, и переключилась на схему боя у земного периметра.
– Этот момент важен, Ларс, но меня больше удивляет другая моя ошибка. Оборона периметра казалась мне недостаточной. Я полагала, что ее понадобится усилить резервом, когда враг начнет давить. И здесь-то с прогнозом все было четко: штаб знает адмирала т’Лехина и его нелюбовь к неожиданностям. Почему резерв не потребовался?
Главнокомандующий развел руками.
– Ну, в конце концов, к станции было пришвартовано четыре неисправных ГС-крейсера.
– Неисправных, в том-то и дело. Они могли стрелять, но двигаться, маневрировать, зажимать противника – нет. Что изменилось бы, не будь их? Стационарные орудия есть и на самой станции. В случае нужды сторожевики могли бы разделиться: один – выйти навстречу, а второй – прикрывать станцию. Судя по рисунку боя, им не было никакой необходимости выходить против мересанцев вместе, – она прокрутила изображение назад, и над голографическим подиумом снова возникли девять синих корабликов и два голубых, побольше размером. – Видите? Сторожевики не атакуют вдвоем. Один спокойно дрейфует, второй столь же спокойно расстреливает три линкора, как охотник уток… Нет, даже не так, утки трепыхаются, вспархивают… Как лаборант – накачанных наркотиком мышек! Дальше – несколько минут нормального боя, а потом – видите, опять? Стрельба прекращается. Сторожевик движется медленно и плавно, словно нарочно предлагая себя подстрелить, но батареи молчат, и линкоры тупо скользят следом, будто одурманенные ишаки на веревочке. Я, конечно, не сильно разбираюсь в тактике, но это какой-то нонсенс, Ларс! В чем дело? Что вы там бормочете?