«Враги народа» за Полярным кругом (сборник)
Шрифт:
Ледорез «Литке» и суда Северо-Восточной полярной экспедиции близ бухты Амбарчик [Белов, 1969]
Проект Постановления СНК об образовании Главного Управления Северного Морского пути спешно готовился в ноябре – начале декабря 1932 года. Участвовавший в подготовке проекта будущий заместитель начальника ГУСМП и начальник полярной авиации М.И.Шевелёв вспоминал: «Сталин сравнил эту организацию с … Ост-Индийской компанией. Только у нас построена она должна быть не на крови, не на костях местного населения, а на базе поднятия их культуры. Пошутил, что вот у Ост-Индийской компании были свои войска для подавления восстаний, а у нас всё должно решаться мирным путём, поэтому „пушек Шмидту не давать!“» [Шевелёв]. Если не пушки, то винтовки и пулемёты в изобилии были у ОГПУ, делить их с гражданской организацией для Сталина не было никакого резона. Крови местного населения на Севере уже было пролито немало при подавлении восстаний ненцев Ямала, долган и ненцев
ОЛП «Амбарчик» остался с теми запасами, которые успели выгрузить, всего же выгрузили 2500 тонн, менее половины всего груза (по другим данным – 1200 тонн) [Навасардов]. Бытовала в устной традиции легенда о том, что оторвавшуюся при разгрузке с корабля баржу с несколькими десятками людей унесло в море, но в «Рейсовых донесениях» и в докладе А.П.Бочека это происшествие не зафиксировано. Может быть, смутные слухи об этой трагедии подтолкнули в последние годы фантазёров от истории на выдумку мифов полярного ГУЛАГа: о шедшей со знаменитым «Челюскиным» «Пижмы» с 2000 заключённых и её утоплении, об уничтожении в 1935 году в Чукотском море 12 тысяч заключённых, привезенных туда на «Джурме» (см. статью « Об одном полярном мифе Гулага » в настоящем сборнике). В начале марта 1933 года заболевшего и вывезенного на «материк» Евгенова на посту начальника экспедиции сменил А.П.Бочек, а двести заключённых «Амбарчика» за полярную зиму успели построить дома для охраны, 150 метров причалов и складские помещения вместимостью более 3000 тонн.
Дальстроевская шхуна «Темп» [Белов, 1959]
Условия существования в Амбарчике без преувеличения можно назвать невыносимо тяжёлыми. В арктическую зиму люди жили в палатках, не было нормальной пищи, бани, среди заключённых скоро начались заболевания цингой. В феврале 1933 года по просьбе уполномоченного Дальстроя Шифрина с зимующих в Чаунской губе кораблей в феврале 1933 года в Амбарчик был направлен начальник медико-санитарной части экспедиции опытный полярный врач Л.М.Старокадомский «ввиду большого наличия среди дальстроевцев заболевания цингой», он пробыл в Амбарчике два месяца, «с исключительной энергией и успехом ликвидировал заболевания цингой среди рабочих Дальстроя» [Бочек]. В этих-то условиях у группы заключённых возникла идея побега с убийством руководства лагпунктом и охраны и захватом зимовавшей в бухте шхуны «Темп» [Бирюков]. Заговорщики были вскоре выданы «стукачём», арестованы, уполномоченный ОГПУ быстро провёл следствие и в начале марта 1933-го года известил о заговоре руководство Северо-Восточных лагерей. Уже 21 марта из бухты Нагаева, преодолев посуху две тысячи километров, в Амбарчик прибыл помощник начальника Управления Северо-Восточных лагерей (УСВИТЛ) А.Энгельгард и провёл тщательное следствие. А.Бирюков, анализируя обнаруженные им в архиве УСВИТЛа документы, подробно разбирает ход и результаты следствия и приходит к выводу, что из шести заговорщиков (все они были осуждены по уголовным статьям) четверо были расстреляны, одному срок увеличили до десяти лет, а ещё один был «прощён» – «по причине его неграмотности и не сознательности и из за крайне ограниченной развитости (стиль документа. – Авт.)», на самом деле – за содействие следствию. Сразу по окончанию следствия (в начале апреля) четверо были расстреляны без какого-либо подобия приговора, ибо Энгельгард прибыл в Амбарчик с санкцией на расстрел, полученной им от начальника УСВИТЛа и директора Дальстроя НКВД Берзина, который, в свою очередь, получил её от Ягоды. Расстрел имел целью запугать начавших «тянуть волынку» заключённых ОЛПа «Амбарчик». «Обвинительное заключение» по делу было подписано Берзиным значительно позже, по странному совпадению – в день гибели «Челюскина», 13 февраля 1934-го года. Впрочем, обнаружены документы о том, что «заговор» был спровоцирован уполномоченным УСВИТЛа в Амбарчике, пьяницей и карьеристом Лубягиным и его осведомителем из заключённых Панченко, по настоянию Берзина оба были впоследствии расстреляны (Центральный архив ФСБ, ф. 7, т. 15, лл. 576–577).
Бухта Амбарчик с остатками строений лагеря и порта. Фото Ф.Романенко, 2005 г.
Сохранившийся фрагмент причальных молов Амбарчика, построенных в начале 1930-х гг. На бревенчатые срубы (ряжи), заполненные каменными глыбами, положен дощатый настил. Фото Ф.Романенко, 2005 г.
Фрагмент сохранившейся «набережной» у причальных молов порта Амбарчик. На уступе высокой террасы на заднем плане – «морское» (не лагерное) кладбище, где похоронены погибшие в арктических плаваниях моряки и другие «гражданские» лица. Фото Ф.Романенко, 2005 г.
Остатки катера типа «дори» в порту Амбарчик. Фото Ф.Романенко, 2005 г.
Развалины
Лагерное кладбище в Амбарчике рядом с остатками лагеря. Фото Ф.Романенко, 2005 г.
Амбарные весы производства завода «Армолит» г. Армавира (сохранилось заводское клеймо) на крыльце разрушенного склада в порту Амбарчик. Фото Ф.Романенко, 2005 г.
Ковш для транспортировки сыпучих грузов или горной массы (?) в порту Амбарчик. Фото Ф.Романенко, 2005 г.
Пробитый котёл для приготовления пищи на территории порта Амбарчик. Фото Ф.Романенко, 2005 г.
А в июле 1933-го перезимовавшие пароходы экспедиции разделились: «Сучан» и «Григорий Зиновьев» прямо с зимовки ушли во Владивосток. Впрочем, на «Зиновьеве» команде полярной зимой пришлось перекрашивать название судна на бортах и корме на «Красного партизана» – зимой 1932 года оппозиционер Г.Е.Зиновьев был исключён из ВКП(б) и отправлен в ссылку. «Север», «Анадырь», «Микоян» и трудно перезимовавший отдельно от них и лишь в июле освобождённый «Литке» изо льдов «Урицкий» вернулись для доразгрузки в Амбарчик. Однако среди заключённых и вольнонаёмных продолжала свирепствовать цинга. Руководство экспедиции рассчитывало, что на разгрузке будет работать 150 «рабочих Дальстроя», следовательно, с учётом четырех расстрелянных, не менее 45-ти заключённых зимой умерли. Оказалось, однако, реально могли работать лишь 34 человека, «остальные были больны цингой и вывезены на Сухарный» (заимка Сухарная в 24-х км. от Амбарчика, в устье восточной протоки Колымы Каменная Колыма; от неё доныне осталось несколько избушек и кладбище – авт.). Скоро часть из них была возвращена в Амбарчик на разгрузочные работы, но «работали они плохо» [Бочек].
Из-за недостатка рабочей силы суда разгружались по очереди. Первым разгрузился «Север» и 7 августа пошел на запад, к устью Лены, где в порту Тикси оставил предназначенный сюда груз, загрузился углем, взял на борт несколько пассажиров и двинулся обратно на восток. Однако пришлось заходить в Амбарчик, так как капитан П.Караянов «…обнаружил на борту двух „зайцев“, которых сдал властям в Амбарчике» («Рейсовое донесение»). Что это были за «зайцы»: просто безбилетники, какие-нибудь молодые романтики или беглые заключённые – выяснить не удалось. Амбарчик же по очереди покидали «Урицкий», «Микоян» и «Анадырь». «Урицкого» и «Микояна» «Литке» успел вывести на свободную от тяжёлых льдов воду.
В это же время из Тикси в Амбарчик вышел караван судов Лено-Колымской экспедиции во главе с опытным полярным капитаном П.Г.Миловзоровым, а флагманом экспедиции был пароход «Ленин» (в литературе его часто называют ледоколом – не путать с одноимённым атомным ледоколом, этот «Ленин» – бывший «Александр Невский», будущий «Владимир Ильич»). В этом караване шёл и «Север». Заключённых на судах экспедиции не было, её главной задачей, помимо доставки грузов, был перегон на Колыму пяти речных судов и шести барж. Со знаменитого Сормовского завода в верховья Лены, в Качуг были привезены детали корпусов и машин пароходов, здесь их собрали и своим ходом пароходы с баржами на буксире прошли всю Лену. Но в тяжёлых льдах моря Лаптевых были потеряны все баржи (не эти ли потери трансформировались позже в слухи об унесённой в Амбарчике барже?), а в шторм затонул речной пароход «Революционный», находившихся на его борту более двадцати женщин и детей удалось спасти, но вся команда погибла. В Амбарчик 31 августа было доставлено чуть более двухсот из полутора тысяч тонн грузов, а Миловзоров был награждён орденом Ленина [Белов,1969].
Между тем во Владивостоке в соответствии с Постановлением СНК СССР от 8 апреля 1933 года началось снаряжение Колымской особой экспедиции 1933 года, которая должна была доставить в Амбарчик более 4000 тонн груза и новую рабочую силу. Точно по графику, 16–19 июня Владивосток покинули пароходы «Хабаровск» (капитан Н.А.Финякин), «Свердловск» (А.П.Мелехов), «Лейтенант Шмидт» (Ф.К.Снежко) и снабженческий «Монгол» (Алексеев), загруженный углем и продовольствием для судов обеих экспедиций (он остановился у острова Шалаурова изба для обеспечения шедших на восток кораблей). Руководил экспедицией полярный капитан Д.Н.Сергиевский [Белов, 1969]. В 1930 году он капитаном «Колымы» совершил к устью Колымы рейс, в духе времени названный ударным, но на следующий год удача от «Колымы» и её капитана отвернулась и пароход зазимовал в районе Чаунской губы [Белов,1959]. В твиндеках «Хабаровска» разместилось 205 «пассажиров Дальстроя», как было записано в «Рейсовом донесении» Н.Финякина; что в нём и в донесениях других капитанов подразумевалось под этим, не оговорено, но из контекста понятно, что это были и заключённые (А.П.Бочек пишет о ста «рабочих Дальстроя», которые «были хорошо организованы и дисциплинированы») и вольнонаёмные. Суда зашли для пополнения воды в Петропавловск-Камчатский, где «Дальстрой производил свои дела» («Рейсовое донесение» Н.Финякина). Под проводкой «Литке», хотя и получившего повреждения в прошлогодней навигации, корабли на этот раз из-за весьма благоприятной ледовой обстановки довольно легко достигли Амбарчика и по мере разгрузки брали курс на Берингов пролив: сначала «Свердловск», последним – «Хабаровск». Он забрал перезимовавших в Амбарчике заключённых и скопившихся там пассажиров, в том числе – 27 цинготных «баржевиков» из Среднеколымска и Амбарчика. 6 сентября «Хабаровск» присоединился в Чаунской губе к судам экспедиции 1932 года «Анадырю» и «Северу», которым грозила уже вторая зимовка.