Враги по разуму

Ильин Владимир Леонидович

Субалтерны замолчали, а через несколько долгих минут доложили о готовности. Гал посмотрел на атомные часы. Он был приятно удивлен расторопности своих попутчиков.

Только теперь Галу стало по-настоящему страшно. И зачем я так хотел попасть на этот чертов транспортник, невольно подумал он.

Еще больше ему было обидно. Обидно погибнуть так по-дурацки, за несколько часов до окончания полета. Обидно чувствовать себя мишенью, зная, что даже не можешь оказать достойного отпора нападающим. Так, наверное, чувствует себя человек, которого раздели догола, связали и собираются избивать двое дюжих подлецов.

Теперь

Галу стало ясно, что произошло до его появления в рубке. Он словно видел, как откуда ни возьмись из черной бездны космоса вынырнули силуэты «калош» и набросились на «Громовержец»; как капитан Громов бросает неуклюжую махину весом в несколько десятков тысяч тонн в маневр «кленовый лист», чтобы уйти от черных лучей, но они проходят все ближе и ближе к кораблю, и вот один из них разрывает, словно жестянку, титаново-молибденовую броню носовой части, и тогда воздух с шипением, перерастающим в пронзительный свист, улетучивается в пробоины, и рубку заволакивает густой пар, а стены и потолок покрываются радужным инеем. Людей швыряет из кресел с такой силой, что ремни безопасности даже сквозь молекулярный эластик спейс-комбинезона больно впиваются в ребра; и второй пилот теряет сознание от перегрузки, а командира контузит ударом электромагнитной волны… Гал четко представлял себе, как неуправляемый транспортник скачет то вниз, то вверх, то в сторону и как штурман, придя в себя после обморока, кое-как освобождает от ремней безжизненное тело Мезрина и садится на его место, потому что нельзя терять скорость, иначе потом не преодолеть притяжения Сатурна… А Чужаки, пользуясь преимуществом в маневренности, делают еще несколько заходов и преспокойно расстреливают боевые точки транспортника, посмевшие огрызнуться огнем…

Когда Гал представил себе все это, страх мгновенно прошел, уступив место ненависти, от которой сводило судорогой скулы. Он думал, что за отпуск избавился от ненависти к Пришельцам, но, оказывается, она только притаилась где-то в уголке его души, и достаточно было небольшой искорки, чтобы вновь вспыхнуло ее холодное пламя…

Давайте, гады, атакуйте быстрее, думал Гал, следя за Чужаками. Что ж вы медлите? Неужели и вам не чуждо садистское наслаждение муками приговоренных к смерти? Неужели хоть в этом вы похожи на людей?..

Словно откликнувшись на его мысленный призыв, Чужаки в последний раз проделали свой коронный маневр – разгон и поворот под прямым углом к курсу, – а затем пошли с двух сторон добивать «Громовержец».

Гал еще успел проговорить в ларинг коммуникатора: «Держитесь, братцы!», а потом все стало происходить с такой быстротой, что мозг не успевал оценивать события, а только фиксировал их.

Чужаки сделали два молниеносных захода, и Гал всем своим телом ощущал попадания в корабль, – словно невидимые черные лучи прошивали не броню, а его самого. Аварийные лампочки на блок-схеме корабля загорались одна за другой, образуя причудливый узор, сигнализирующий о пробоинах в отсеках…

Только бы они не попали в груз, думал Светов. Куда угодно – только не туда, иначе мы превратимся в небольшое солнце, а этого не хочется, хотя звучит так красиво…

Сначала Чужаки, видимо, не ожидали, что транспортник возобновит огонь из своих боевых точек, а потом решили погасить их, потому что атаки их стали более целенаправленными

именно против хвостовой части.

И все-таки две БТ еще отплевывались короткими очередями. Третья же бухала из лазерной пушки по мелькающим вокруг корабля серым теням.

Время словно замедлило свой ход, и в какой-то момент Гал обрел совершенно новое восприятие происходящего. Он увидел, что с левого борта, под углом примерно в двадцать градусов к кораблю, приближается спейсер Пришельцев, а пулеметная трасса от БТ-1 тянется к нему, но не может дотянуться – не хватало самую малость.

И тогда Гал повернул корабль влево и надавил на кнопки экстренного торможения. Ощущение возникло такое, словно скоростной магнитопоезд на полном ходу налетел на бетонную стену. Ремни безжалостно сдавили грудь, и стало нечем дышать; кровь прихлынула к глазам, но Гал успел разглядеть, как «калоша» все-таки напоролась на огненно-багровую трассу, а потом вспышка озарила левый борт «Громовержца» и ударная волна отбросила корабль в сторону…

– Гал, я сбил его! – раздался в коммуникаторе торжествующий вопль Фила Кузьмина. – Ты видел, а? Я попал в него!

Гал отключил торможение и потер ладонью ноющую грудь.

– Поздравляю, Фил, – сказал он. – Продолжай в том же духе!

– Да ты просто снайпер, Фил! – вклинился в разговор голос Сергея. – По такому случаю с тебя причитается!..

– Это с тебя причитаться будет, – радостно засмеялся Кузьмин. – Кто мне твердил, что не нужно учитывать кривую Гаусса?

– По-моему, ты, наоборот, не сделал на нее поправку, – возразил Глико.

– Сам ты не сделал!.. Мне-то лучше знать, рыжий!

Гал улыбнулся. Он-то знал, что никакая кривая была здесь ни при чем, но не хотел разочаровывать «меткого стрелка».

– Брэк, братцы, – вмешался он в начинавшийся диспут двух теоретиков баллистики. – Бал еще не кончен, так что следите за своими секторами в оба.

Гал посмотрел на экраны и вдруг обнаружил, что второго Чужака на них не видно. Он переключился в режим радиолокации и облегченно вздохнул.

«Калоша» на приличной скорости улепетывала в направлении Плутона.

Неужели Пришелец сдрейфил? – с удивлением подумал Светов. По собственному опыту он знал, что Чужакам неведом страх. Во всяком случае, они всегда дрались до последнего.

Гал уже собирался объявить экипажу отбой, но в последний момент ахнул, всматриваясь в экран. У самого края его, прямо по курсу Чужака, ползло пятнышко, похожее на светлячка.

Гал дал радиотелескопу максимальное увеличение. На экране возникло размытое пятно, перечеркнутое координатной сеткой. Сработал автофокус телескопа, пятно стало обретать размеры и очертания, и вскоре Гал увидел пассажирский дальнорейсовый лайнер.

Чужак мчался на него, как волк на зайца.

– Ах ты, хищная тварь, – пробормотал Гал. Кто-то тронул его сзади за плечо. Он резко обернулся и увидел, что над спинкой его кресла маячит пришедший в себя после обморока штурман «Громовержца» Макс Берчев.

– Напугал ты меня, как привидение, – проворчал Светов. – Оклемался?

– Да вроде бы. Только башка еще гудит, точно барабан, по которому хорошенько вдарили… Ты, случайно, не бил меня по морде?

– Пульт управления тебя бил, – сказал Гал. – А тут, знаешь ли, интересные дела без тебя творились… Взгляни-ка сюда.