Врагов выбирай сам
Шрифт:
– Ее сэр Артур убьет, – заявил Мартин. – Насовсем.
– Брат Артур не вездесущ, – строго напомнил командор, – и, между прочим, он всегда следует правилам.
Тела, завернутые в конские попоны, сложили в могилу. Помолились искренне за упокой четырех безымянных душ. Водрузили крест из досок, на который разобрали груженную железом подводу.
– Камнями бы привалить, – сказал один из сержантов.
– Не нужно, – сэр Герман коснулся креста, – никто сюда не сунется – ни зверье, ни нечисть.
Брат Петр встал рядом. Тоже положил ладонь на шершавое дерево:
– Упокой,
Дальше ехали в другом порядке. То есть сержанты по-прежнему охраняли обоз, а обоих послушников сэр Герман отправил в арьергард, поручив брату Стефану проэкзаменовать обоих на предмет чувырл всех видов, их повадок и особенностей. Рыцарь покривился, но возражать не стал. Еще бы он возражал, когда оба мальчишки его оруженосцами вскорости станут. А такие вот экзамены в полевых условиях куда лучше в памяти откладываются, чем когда в учебных залах по картинкам занимаешься.
Так что теперь брат Стефан выслушивал от своих подопечных все, что и так знал прекрасно: о чувырлах огненных, которые наиболее опасны, ибо умеют затаиться в любом пламени – от костра до малого, неволшебного, светильника. А бывает, что и в волшебных прячутся, если маг-создатель напутает что-нибудь в защитных заклятиях. О чувырлах воздушных, от коих легче всего защиту найти, потому как приходят они с сильными, ураганными ветрами, и, чтобы спастись, достаточно от такого ветра спрятаться. Не обязательно в доме, сойдет и палатка, и повозка крытая – были бы стены. С земляными разобрались еще возле трупов. А водные чувырлы водились, разумеется, в воде. И для избавления от них достаточно было раз в месяц проводить соответствующие обряды у озер и рек да по берегам каналов. Обрядами занималась епископская церковь.
Круги лиха встречали еще дважды.
Если вчера ночью сэр Герман мечтал о чудесах, то сегодня его мечты начали сбываться с настораживающей легкостью. Что к одному, что к другому кругу лиха Артур подъезжал, не считая нужным даже спешиться. Брал в руки топор, и чувырлы, невидимые, зато истошно вопящие, выскакивали на поверхность в комьях сухой земли и взрывались, брызгая фонтанчиками черной крови.
– Как и не было ста лет, – пробормотал командор после второго раза, – ну ничего не меняется.
– А правда, – привязались Мартин с Сергием на дневке, – правда, что вас в рыцари в десять лет посвятили?
– Нет, – ответил Артур, попыхивая трубкой.
– А-а, – протянул Сергий и глянул на Мартина: слышал, мол?
– Нас тоже не посвящают, – пожаловался тот, – даже в оруженосцы. Мне уже тринадцать скоро, а брат Стефан – все рано, рано. Так до старости в послушниках и проходим. А вам сколько лет было, когда посвятили?
– Месяца четыре или пять.
– Это как?! – ахнули оба парня. Артур в ответ молча пожал плечами.
– Брат Артур был очень болен, – счел нужным вмешаться сэр Герман, – и его наставник, э-э... сэр Лучан провел обряд посвящения, уповая на милость Пречистой Девы.
– Мне бы так заболеть! – с завистью сказал Мартин. – А правда, что вы первое чудище еще в три года задушили?
– Нет.
– А когда? – спросил Сергий, уже сообразивший, что за коротким «нет» может скрываться самая неожиданная история.
– Я вообще никого не душил.
– Ну убили. Правда, что в три года?
– В семь, – сказал Артур, – и это было не чудище, а человек. Купец один. Я его отравил.
Сэр Герман про себя охнул, а вслух погнал мальчишек напоить отдохнувших лошадей.
Арчи, чуждый деликатности, такого мог понарассказывать о своем золотом детстве, что не только мальчишкам сопливым – рыцарям плохо стало бы. Историю с купцом сэр Герман знал. Артур же когда-то и рассказывал.
Большой мир на тот момент представлял собой вполне цивилизованные земли, населенные людьми, без всякой там нечисти. И люди эти конечно же искали путь через Ледяной перевал. А упомянутый купец, подрабатывая, как и большинство его собратьев, еще и лазутчиком, узнал чуть больше, чем ему полагалось.
Там ведь все просто было, в строгом хозяйстве отца Лучана. Хочешь торговать – с нашим удовольствием. Собираешься напакостить – будь готов к неприятностям. Купец же, на свою беду, был человеком совсем не злым, да еще и педерастом к тому же. Вот и пригрел он в караване маленького золотоловосого бродяжку с прозрачным и ясным взглядом синих-синих глазищ. А отец Лучан, изучив поступавшие от бродяжки сведения, пришел к выводу, что добрый мужеложец представляет опасность.
Сэру Герману иногда становилось интересно, сколько же людей на совести у «безгрешного мальчика». Но интерес свой командор подавлял в зародыше. Незачем. Незачем знать слишком много. Того, что уже есть, более чем достаточно. Неудивительно, что «Не убий» стало у Артура любимой заповедью. Особенно если учесть, что узнал он о ней, только приехав в Единую Землю. Отец Лучан такую мелочь в Десятисловии не задумываясь опускал. Он куда более серьезное правило для своих агнцев придумал: «Защити».
«Защити» – это значит любой ценой.
Кошмар! У них ведь там одна Библия на весь монастырь была. И не читали ее – наизусть помнили. Выборочно.
А уж толковали как...
До первого входа в метро добрались уже к вечеру. Оставили повозку, лошадей и Галеша в защитном круге, разобрали оружие и отправились вниз. Там, под землей, что днем, что ночью одинаково опасно, так зачем откладывать?
Мартин и Сергий, вцепившись в арбалеты, держались, как им было велено, в середине строя, и пока спускался отряд по ступеням эскалатора, все вертели головами, разглядывая стены. Гадали, наверное, о происхождении мрачного вида пятен.
Дальше была рутина. Ревущие выдохи огнеметов. Вопли и визг. Рычание. Лучи фонарей метались по стенам, по узким полоскам рельс, уходящих в ожившую тьму. Привычно, в отработанном порядке, сменяли друг друга пары: рыцарь и сержант. Послушники, бормоча молитвы, стреляли из арбалетов в чудищ, что умудрялись обойти колонну.
– Вы не бойтесь, – подбодрил их Артур, – когда боишься, молитва не от сердца идет.
– А откуда? – спросил Сергий.
– От пяток. – Артур улыбнулся. – Зачем Господу твои немытые пятки? Да и чудища любят, когда их боятся.