Врата Балдура
Шрифт:
Джахейра выдавила улыбку и по приятельски сжала его руку, заставив сердце юноши забиться быстрее от радости и сострадания. Он возвратил ей улыбку и отвел к небольшому столику, затем пересек набитую людьми, но не слишком шумную комнату и подошел к длинной стойке бара. Он заплатил бармену золотую монету – одну из тех, что он выиграл в соревновании по ручной борьбе у шахтеров и эмнийских солдат – чтобы отправить сообщение, заказать пиво и еду, а затем присоединился к Джахейре.
«Этот твой друг», – поинтересовалась Джахейра, – «он знаком с этой гильдией?»
«Если
«Врата?» – переспросила она.
«Так местные жители называют город. Тебе лучше делать тоже самое и кстати сделай что-нибудь со своей одеждой, а то в эмнийском наряде будешь получать плевки на улицах».
«Я не собираюсь скрывать, кто я», – гордо сказала она, не стараясь выглядеть при этом оскорбленной.
«Разве?» – усмехнулся Абдель.
«Абдель, я…» – покраснела Джахейра, и, когда Абдель мягко провел ладонью по ее щеке, она с улыбкой наклонилась к нему.
«Кхалид и я… мы…»
Она остановилась, когда юноша приложил палец к ее губам. Эмнийка замолчала больше от удивления чем от чего-либо другого, и вдруг поняла, что общий шум, царивший в таверне, изменился. Стояла почти мертвая тишина, если не считать хлопанья ставня от сквозняка и женского пения. Джахейра мягко отодвинула руку Абделя, впрочем не отпуская ее. Она окинула взглядом комнату в поисках источника этого неземного голоса, но никакой женщины среди внезапно ставших задумчивыми клиентов не было.
«Кто?..» – начала было она, но палец Абделя снова мягко дотронулся до ее губ. Она удивленно вскинула брови, но когда он мягко улыбнулся и поднял взгляд к деревянному потолку, она поняла в чем дело.
Голос был самым красивым звуком, который когда-либо доводилось слышать Джахейре. Он принадлежал одинокой женщине, поющей, словно не по нотам, а по ритмам сердца и души. Язык был эльфийский, хотя диалект Джахейра определить не смогла. Было такое ощущение, что вставить хоть слово в эту песню, в ее совершенную мелодию и вокал, будет настоящим преступлением.
Разумеется, эта невидимая женщина – призрак, если конечно она была таковой, не могла знать Джахейру, но ее песня как бы содержала в себе Кхалида – то, как он посмотрел на нее, когда они впервые встретились; слова, которые он сказал ей их во время их послесвадебной ночи; также она напоминала и о грустных временах – проступках, лжи и тонких оскорблениях. По щеке Джахейры скатилась слеза, затем другая и Абдель мягко вытер каждую из них кончиком пальца.
Песня медленно исчезала в небытие и когда она смолкла, Джахейра обмякла на стуле. Разговоры в зале постепенно возобновились и, к тому времени как таверна возвратилась к своему обычному состоянию, бармен подошел к их столу с прекрасным серебряным бокалом в руках и с понимающей улыбкой протянул бокал Джахейре.
«Бокал эльверквиста, прямо как дома», – сказал он, многозначительно посмотрев на ее уши.
Абдель кивнул бармену и Джахейра приняла бокал. Она смотрела на него, а слезы все катились по ее лицу.
«Это –
«Я просто…» – всхлипывая, начала она.
«Не важно», – прервал её Абдель и она пригубила сладкое эльфийское вино.
Абдель был искренне удивлен тем, как быстро Скар пришел в «Песню Эльфа». Все выглядело так, словно его друг ждал приглашения.
При одном взгляде на Скара сразу было видно, что это действительно закаленный воин. Все в этом сильном человеке подчеркивало, что у него за плечами уже много пройденных сражений. Они с Абделем обнялись, и хотя когда он вошел в таверну, Джахейра решила, что Скар был огромным, внушительным мужчиной, то рядом с Абделем он выглядел самым обычным человеком. Скар, казалось, был рад встрече не меньше Абделя.
«Абдель, старый ты разбойник», – радостно проревел он, – «рассказывай, где тебя носило все это время?»
Радостная улыбка Абделя быстро увяла.
«Я похоронил Гориона», – сдавленно произнес он.
Улыбка Скара исчезла так же быстро, как и появилась.
«Мне жаль слышать это, мой друг. Горион был… хорошим…»
Джахейра сильно удивилась тем, что от простого пожатия плеч Скара Абделю видимо стало легче.
«Присаживайся», – пригласил Абдель, подтолкнув Скару стул и красноречиво кивнув на их стол, теперь загроможденный тушеным мясом, бутылками вина и оловянными кубками.
«Путешествие было долгим?» – остроумно вопросил Скар, уставившись на их сваленные в беспорядке вещи.
«Длиной в жизнь», – ответил Абдель. – «Джахейра, это – мой хороший друг, который носит имя Скар. Если он спросит тебя, не хочешь ли ты увидеть почему он носит такое имя, пожалуйста, откажись или он больше не будет моим другом».
Этим способом Абдель хотел показать Скару, что Джахейра больше чем просто спутник или товарищ по оружию.
«Скар», – сказал Джахейра. Она было вознамерилась встать, зная, что остаться сидеть будет невежливо, но не смогла. Она была слишком обессилена.
«Пожалуйста, присоединяйся к нам».
«Вообще-то, я думал, что нам стоит подняться наверх», – сказал Скар, переводя взгляд на Абделя.
«В свечные комнаты?» – уточнил Абдель, подразумевая правило, используемое в «Песне Эльфа» для аренды комнат для частных переговоров и всего остального на отрезок времени, необходимое для полного сгорания свечи.
«Я уже заплатил за нее», – сказал Скар, поднимаясь по одной из темных, кривых лестниц, которую Джахейра приняла за игру света и теней. Абдель помог ей подняться по лестнице, и они по темному коридору последовали за Скаром. Оказавшись в небольшой, богато украшенной комнате, они присели за стоявший в центре комнаты низкий столик. Маленькая масляная лампа горела в центре стола, освещая комнату тусклым красным светом, от которого Джахейра стала выглядеть немного менее бледной. Скар сел на низенький стул и моментально стал серьезным.