Врата времени
Шрифт:
– Я привычная, – сказала Маричка. – Кроме того, я согрелась. А ты бегаешь по утрам?
– Не после виски, – уклончиво ответил Быков.
Чтобы совершить пробежку, ему всегда требовалось сделать над собой усилие, а сегодня воля была размягчена вчерашним переездом и возлияниями. «Все равно у меня нет кроссовок», – вспомнил он и успокоил этим совесть.
– Когда мне предложили роль, то предупредили, что я должна быть в отличной физической форме, – пояснила Маричка. – Пришлось постараться, а теперь это вошло в привычку.
– Ты в отличной форме, – заверил ее Быков.
– Хоть что-то у меня в порядке.
– Не наговаривай на себя. Ты замечательная девушка. Я уверен, что у тебя все впереди. – Быков не удержался от смешка. – Исходя из вашей теории, это предопределено. Будущее ведь уже существует, не так ли?
– Существует, – подтвердила Маричка. – Только его невозможно угадать заранее. Это как с расстоянием. Ты ведь не знаешь, что находится за лесом, правильно? – Она указала на темно-зеленую стену деревьев. – Но там много чего существует, и оно никак не зависит от того, видишь ты это или нет.
То разговаривая, то замолкая, они вошли в лес, обдавший их ароматом хвои и прелой листвы.
– После дождя, должно быть, грибов полно, – предположил Быков. – Жаль, не во что собирать.
– Зачем их собирать? – удивилась Маричка.
– Как зачем? Не любишь жареные грибы?
– Жареные? Их разве едят?
– Еще как, – усмехнулся Быков. – Это очень вкусно, если правильно приготовить.
– Но ведь можно отравиться, – сказала Маричка. – Я слышала, что грибы ядовитые.
– Далеко не все. Есть масса вполне съедобных. Белые, опята, маслята, лисички…
– Maslyata, – повторила за ним девушка. – Li… lisichki… Какие странные слова. Забавные. Я как будто вспомнила что-то и сразу забыла.
– Это твое подсознание работает, – пояснил Быков. – Оно вроде компьютера, подключенного к общей сети. Ты еще не окончательно отсоединена от прежнего эгрегора. Уверен, твои предки прекрасно разбирались в грибах. Наследственная память.
Он думал, что молчание Марички свидетельствует о том, что ее заинтересовало его объяснение, но причина была иная. Заросли справа от них шевелились, оттуда раздавался треск. Верхушки молодых елочек тряслись, как будто кто-то раскачивал их специально, чтобы привлечь внимание путников.
– Что это? – спросил Быков.
– Ты хотел спросить: кто? – поправила его Маричка. – Человек или зверь. Кажется, крупный.
Движение продолжалось. Быкову показалось, что он слышит сердитое кряхтение.
– Нужно посмотреть, – произнес он не слишком уверенно.
– А если это медведь? – предостерегла его Маричка.
– А если человек?
Она крикнула по-английски, потом по-французски:
– Эй, кто здесь? Отзовитесь!
Ответа не было. Возня на минуту прекратилась, а потом возобновилась с новой силой.
– Не человек, – заключила Маричка.
– Или человек, который не может подать голос, – сказал Быков. – Или не хочет.
Он сделал несколько шагов вперед. Не слишком больших. Они находились в совершенно безлюдном месте, километрах в трех от дома. У Быкова не было никакого оружия, даже жалкого перочинного ножа, а он отвечал за девушку, которую сопровождал. Что, если в ельнике кроется опасность, которую он не в силах предотвратить?
– Маричка, – негромко произнес Быков. – Отойди подальше. А лучше возвращайся.
– Хорошо, – покорно согласилась она.
Это его немного успокоило. Раздвигая еловые лапы, он двинулся вперед. Его взору открылась коричневая мохнатая гора, которая и производила весь этот шум. Первой мыслью Быкова было, что он действительно видит перед собой медведя, и он начал осторожно пятиться, но наткнулся на Маричку, которая, как выяснилось, последовала за ним, вместо того чтобы держаться на безопасном расстоянии.
– Лось, – сказала она, сжав его локоть.
Это действительно был лось, показавшийся Быкову огромным, как слон. Он почему-то не поворачивался к людям, а лишь переступал на своих ногах-ходулях, дергая куцым крупом. Голова его была опущена. От его яростного сопения разлетались листья и травяной сор.
Оторопь прошла, и Быков смог думать и видеть яснее. Он обогнул лося и понял, что тот попал в западню, из которой не в состоянии выбраться самостоятельно. Его развесистые сплющенные рога застряли в развилке дерева. Неизвестно, по какой надобности лось решил сунуть туда голову. Может быть, намеревался протиснуться между стволами, а может быть, потянулся за мхом или ягодами. Как бы то ни было, а рога обратно вытащить не удавалось. Ощущая присутствие людей, лось присел, упираясь в землю всеми четырьмя ногами, и замычал от натуги.
– Давай уйдем, – предложила Маричка. – А то бедняга еще шею себе свернет. Не будем ему мешать. Видишь, как волнуется.
– Вижу, – сказал Быков. – Ему необходимо помочь. Я читал, что очень часто лоси погибают вот так, по неосторожности. Цепляются рогами за ветки и умирают от жажды и голода.
– Бедные, – пробормотала девушка. – Как же мы ему поможем?
– Помогать буду я, – сказал он. – Ты уйдешь отсюда. Всякое может произойти.
– Поэтому я останусь, – заявила Маричка. – Мы теперь в одной команде. Я тебя не брошу.
– Вот только патетики этой не надо, – поморщился Быков. – Я справлюсь сам. Просто потом нужно будет бежать, а не думать о том, что рядом есть еще кто-то.
– На мне спортивный костюм и кроссовки. Спорим, я бегаю лучше тебя?
Пока они разговаривали, лось перестал рваться из ловушки и застыл, тяжело поводя боками. От его шкуры поднимался пар. Он был весь мокрый от напряжения и страха перед неизвестностью. Ведь он даже не мог повернуться и посмотреть, что затевают против него те, кого он, без сомнения, считал своими врагами.