Времена без Героев
Шрифт:
– Ну, вот она, эта корчма!
– смущенно сообщил Юлий.
– Заодно и пожрем!
– немедленно оживился Эдрик - Чур, коней Равен привязывает!
Равен, конечно, кричал что-то о том, что это не честно - все валить на него. Но кто ж слышал…
– Значит так!
– вздохнув, сказал он, стараясь не глядеть на мальчика, выросшего рядом с коновязью, словно из-под земли.
– Вода чтобы свежая, зерно - лучшее… Смотри у меня!
Мальчишка без особого трепета поймал брошенный магом нуммий, тут же подхватил коней под уздцы… Дальше Равен не смотрел. Такие
– Эй, мастер!
– окликнул его мальчишка, когда Равен поднимался уже наверх.
– А кормить чем, просом или ячменем?
Равен, который в таких вопросах вовсе не разбирался, только плечами пожал. Ему-то откуда знать?
Терциус, стражник городской претории, с устатку всегда заваливался в корчму "Меч-рыба". Романтичный характер его и скромные возможности фоллиса тому виной, или что еще… В "Меч-рыбе", благодаря близости эмпория, рыба была совсем дешевая, лангусты и прочая нечисть, что на безрыбье - тоже рыба - дешевле грязи… А молодое вино в Кесарии, городе пятнадцати холмов и пятнадцати дюжин виноградников, всегда было самым дешевым продуктом. Потому как много его!
– Эй, Терциус!
– через весь зал окликнул его корчмарь, толстый и огромный, потому среди своих посетителей популярный донельзя.
– Рыба готова. Будешь, аль в пузе больше места нет?
– Ты за свое брюхо беспокойся!
– огрызнулся стражник, успевший между делом и киафами вина умять три порции раскаленной, с противня, рыбы в оливковом масле и с перцем.
– Тащи еще! И вина прихвати… И зелени!
– Зелень нынче дорогая, я слышал!
– раздался над его головой густой и нахальных голос.
– Номады бесчинствуют…
– Номады -дерьмо!
– прорычал Терциус, резко разворачиваясь и тут же кривясь от боли в хребтине.
– А вот ты кто - не знаю! Не видел тебя здесь… раньше!
– А я не здешний!
– широко улыбнулся ему молодой еще, но уже потрепанный базиликанец - Из Маграбы!
– Ну, ну… И чего надо?
– Твой напарник у ворот сказал, ты старика мог видеть. Друг наш, с учеником… Вчера днем или даже ночью слышал…
– Никого я не видел!
– немедленно отрекся тот.
– И вообще, мало ли стариков проходит через ворота! И мало ли из них мальчиков при себе имеют!…Для самых разных нужд!
– Ну, его бы ты вряд ли забыл!
– подал голос, усаживаясь напротив, рослый и огромный, светловолосый и голубоглазый воин - норлинг, судя по всему.
– Старик, на вид - мерзкий, мальчишке лет двенадцать на вид. Ну, не вспомнил?
Пока Терциус раздумывал, следует ли ему дать в морду северянину, или нет, рядом с первым уселся второй варвар - еще хуже, гардар на этот раз. Этот был еще крупнее, а выглядел - страшнее. Меч, который он нежно устроил на столешнице, был тяжел и длинен. А серые глаза смотрели пристально и насмешливо. Что еще больше насторожило, да по правде и напугало Терция…
– Не вспомнил!
– рискнул все же огрызнуться стражник - И вообще, тебе-то какое дело, варвар? И не кажется, мне, что вы - друзья тому старику!
Гардар коротко глянул на базиликанца, сухо приказал:
– Юлий, раскошеливайся!
Юлий немедленно полез в фоллис и добыл оттуда три золотых. С явной неохотой выложил их один подле другого, звонко впечатывая аверсом наверх, чтобы видно было - настоящее золото.
Три золотых - это много. Даже в Вольных Городах. Даже для взласканного Булой стражника. Три золотых… это три золотых!
– Какой, говорите, старик?
– не сводя взора с монет, хрипло спросил Терциус.
– Мерзкий и с бородкой? С мальчиком лет двенадцати? Нет, не помню…
– Он вчера проезжал!
– напомнил Юлий, нависая над ухом.
– Скорее всего, днем!
– Днем?
– удивился Терциус.
– Но я к вечеру заступил! Днем тот обормот дежурил, который вас сюда направил!
– Обманул!
– мрачно сказал Юлий, стараясь не встречаться взглядом с Мстиславом.
– Сволочь этот стражник!
– Эй!
– рискнул подать голос Терциус - Вы при мне Стражу лучше не хулите! Плохо будет…
– Заткнись!
– угрюмо рыкнул на него норлинг и Терциус, удивив всех, заткнулся. А потом и вовсе предпочел смыться за другой столик. Золотые, впрочем, прихватил, не забыл…
Четверке, иначе - квадре, поставили на стол единственное блюдо, здесь подававшееся - рыбу в масле, поставили в середину кувшин молодого, кислого до уксусного вкуса вина…
– Хоть пожрем!
– прорычал Эдрик, хватая огромную двузубую вилку и решительно нацеливаясь ей на середину блюда, где наблюдались большие и хорошо прожаренные куски рыбы.
– Извините, уважаемые!
– раздался вдруг над самым его ухом робкий кашляющий голос. Эдрик подпрыгнул, размякший в масле кусок рыбы свалился с вилки и шмякнулся прямо на ширинку, порядком ее заляпав и чудом не спалив норлингу нужные места.
– Ты!… -прорычал Эдрик, разворачиваясь…
– Молчать!
– рявкнул на него Мстислав, пристально глядя на подошедшего старого моряка, по виду и запаху, от него исходившему - моряка - Что тебе, добрый человек?
– Я видел старика! Сегодня поутру он нанимал каракк "Бешенный Дельфин", притом, я слышал, требовал немедленного выхода в море. При нем был мальчик, лет двенадцать на вид, очень высокого полета и -умный. Разговаривал со стариком с почтением, хоть и не любил… Еще сорока с ними была. Все у старика на плече умащивалась… - старик, похоже, долго еще мог бы говорить, но вот у квадры времени все это выслушивать не было вовсе.
– Они!
– вскочив на ноги, прошипел Юлий.
– Догнали, кажется!
– Может, и они!
– не стал спорить Мстислав.
– Другое дело, куда направится их корабль… Равен, что ты скажешь?
Молодой маг, до сего момента сидевший тихо и вяло ковырявший свою часть рыбы, нехотя поднял голову:
– Не знаю… Им ближе в Василиссум, но ведь там -кесарь… Может, и в Великий Город поплывут сразу… Не знаю!
– Эй, старик!
– окликнул Мстислав рыбака, поднимая зажатую в пальцах очередную монету - Что ты еще можешь сказать?