Времена грёз
Шрифт:
— Жаль, нам бы сейчас пригодились некоторые забытые ритуалы.
— Для академии?
— Конечно, к тому же я хотел попросить тебя пересмотреть некоторые закрытые фолианты, вдруг там будет что-то полезное.
— Навряд ли там есть что-то, чего ты не знаешь, дядя, но я проверю их.
Быстро съев свой завтрак, я посмотрела на часы и разочарованно отметила, что опаздываю.
— Гера, я знаю, что тебе уже пора, но все равно хочу спросить, все ли у тебя в порядке? Гани после отъезда брата был крайне подавлен.
Смутившись, я машинально пошевелила левой рукой, сжимая и разжимая кулак, и пожала плечами.
— Я скучаю по Мому, но по тому, что защищал нас с Гани, а не этому чудовищу. Сейчас это просто чужой человек.
Ощутив, как глаза предательски защипало,
— Вижу, что ты храбришься, но пожалуйста, не забывай, что ты здесь не одна и всегда можешь рассчитывать на мою помощь.
Отставив напиток, я повернулась к дяде и вложила ладонь в его руку, чувствуя, как горят мои щеки. Такое ощущение, будто я ребенок, скрывающий болезнь ради поездки в цирк, и как бы я не старалась, взрослые всё равно видят, что что-то не так.
— Спасибо.
Улыбнувшись мне, дядя мягко сжал ладонь, собираясь встать, но я в порыве чувств, подалась вперед и обняла его за шею.
— Гера?
— Ты тоже не забывай отдыхать и заботиться о себе.
— Я постараюсь.
Обняв меня в ответ, Каин отстранился и посмотрел на часы.
— Так, мне пора, постараюсь не задерживаться сегодня и успеть на ужин, и ты тоже не перерабатывай зря. Знаю, как сильно Суидем любит оставлять тебя до ночи перебирать пыльные тома в закромах архива, вместо того, чтобы возиться в них самому.
Клятвенно пообещав вернуться домой вовремя, я попрощалась с дядей и допила чай.
Сонные утренние улочки столицы встретили меня прохладным ветром и замерзшими лужами. Угрюмые и строгие дома из коричневого и красного кирпича в обрамлении пока еще голых ветвей деревьев смотрелись отчужденно и неприветливо. Серое небо над головой и не думало поделиться солнцем, хмуро взирая вниз, и словно бы передавало свое настроение первым проснувшимся жителям Кадата, мерно бредущим по своим несомненно важным делам.
Закутавшись плотнее в шерстяное пальто, я поправила шарф и свернула к более старому району города, стуча по мостовой небольшими каблуками сапог. До лавки реставратора путь был недолог, хотя место, где он обитал не слишком пользовалось популярностью у горожан. У реки, там, где заканчивались более-менее приличные здания, отстроенные одними из первых еще при создании Храма, начинался целый ряд древних деревянных домиков, служивших когда-то рыбакам и прачкам. Двух-трехэтажные самострои, плотно прилепленные друг к другу, с низкими потолками и мелкими окнами, образовывали довольно странный лабиринт на обоих берегах Каара. Изначально, насколько я знаю, их использовали как временное убежище, пока создавался центр столицы. Рабочие организовывали стихийные рынки, хранили провиант и разделывали рыбу в простеньких хибарах, но затем город поглотил реку, ловля почти прекратилась, а вода перестала подходить даже для стирки. Какое-то время Каар, как и всякая городская река, представляла собой рассадник инфекций, куда сплавлялся мусор, помои и черт знает, что еще, от чего жизнь в домах рядом была почти невыносимой. Район заселили бедняки, отщепенцы и изгои, без возможности найти себе жилье подороже, а Ньярл, занятый защитой Кадата от оборотней, долго не обращал внимания на проблему, пока эпидемии, то и дело вспыхивающие в этом районе, не заставили его принять хоть какие-то меры. Не имея возможности выделить людей для очистки реки, он предложил жителям самим заняться этим, выделив куратора и освободив от уплаты за жилье каждого, кто принимал участие в работе. Таким образом, всего за пару недель Каар был очищен, а потомки тех горожан жили в этом месте до сих пор, используя возможность не платить за землю, на которой достраивались и перестраивались эти старые деревянные дома.
Сейчас, слепленные между собой здания, разделенные мощеными дорожками кварталов, часто не имели даже номерных отметок, называясь просто по перекресткам улиц. Помимо этого, все мелкие закоулки и сами улицы назывались так, как их обозначили жители этих мест: квартал Ред-Хук соседствовал с улицей Адриана, почтовый бульвар напротив дома Пикмена и впритык к ведьминому переулку.
Стараясь не заворачивать в наиболее темные закоулки кварталов, я свернула к Бликер-стрит и прошла к темной лавке старого оружейника. Там, миновав массивные двери и маленький тамбур, я поднялась по лестнице на второй этаж, заставленный пыльными коробками и бесхозными вещами. В узком неосвещенном коридоре что-то быстро мелькнуло в дальний угол, но, памятуя о коте реставратора, я постаралась не обращать внимания на малозаметную тень. В конце концов не хватало еще и наступить на него в этом и без того захламленном пространстве.
На ощупь я сделала несколько шагов в полутьме и, протянув руку, нашарила дверь, но едва занесла руку, чтобы постучать, как кот зашипел. Краем глаза я заметила сбоку поблескивающие глаза, кажется, зверь принял меня за незваного гостя и уже приготовился выгнать отсюда, используя свои острые когти. Не раз видела на теле и особенно лице его хозяина следы от этого поистине смертоносного оружия, поэтому такое тесное знакомство представлялось мне излишним.
— Ко-отик, все хорошо, я тебя не трону.
Почти не дыша, я медленно повернула ручку двери и, аккуратно открыв ее, быстро проскочила внутрь, тут же закрыв за собой. Кот в коридоре недовольно заурчал и, судя по звукам, пробежал к лестнице, спустившись вниз.
— Боже, что за жуткая тварь.
Мне отчаянно не нравилось это место. Мистер Уайльд не был приятным человеком, прямо скажем, не отличался ни внешностью, ни манерой общения, а его комнаты вовсе казались убежищем какого-то сумасшедшего. Первая из них, представляла собой приемную, где свободного пространства хватило бы на человека три не больше и то, если они будут двигаться максимально осторожно. Широкие деревянные стеллажи, закрывающие стены, хранили в себе слишком много вещей, так и норовивших зацепить посетителя торчащей проволокой, напугать дребезжанием каких-то неизвестных пробирок или опасно накрениться, едва ты ступишь на рассохшуюся напольную доску. Диван, стоящий у входа, призванный когда-то скоротать ожидание клиентов, безобразно запылился и служил теперь лишь как очередной поверхностью для рассыпающихся фолиантов и просто никому не нужных книг. Письменный же стол, занимающий четверть оставшегося места, просто оказался погребен под кипами записок, расписок, инструкций и чеков от посетителей. К моему удивлению, в этот раз даже больше, чем обычно, так как некоторые бумаги оказались на полу.
— Мистер Уайльд! Я пришла за заказом!
Удостоверившись, что в приемной реставратора нет, я осторожно обогнула стол и прошла к рабочей комнате, вдвое большей, чем предыдущая и заставленной вдвое сильнее. Толкнув скрипучую дверь, я еле протиснулась в образовавшуюся щель и оказалась перед горящим камином из красного кирпича, на полках которого разместилось немало бутылей с странными заспиртованными тварями, чью принадлежность невозможно было определить.
Услышав неясное бормотание за еще одним рабочим столом, где мастер обычно чистил, перешивал и собирал листы приносимых книг, я двинулась вглубь комнаты, стараясь разглядеть то, что судя по звукам, сидело под столешницей, с другой стороны. Мутный свет из узких закрытых шкафами окон и витающая в воздухе пыль делали невидимыми для меня большую часть пространства. Едва уловимый смрадный запах немытого тела, что сопровождал реставратора, сейчас показался почти невыносимым, перекрывая вонь открытых бутылок химикатов и вина на столе. По ощущениям, мастера можно было не искать, и навряд ли мне понравится то, что я увижу на полу, но уйти сейчас, не забрав листы, не представлялось мне возможным.
— Они здесь… они здесь…
— Мистер Уайльд?
— Лжекороль на троне! Чудовища среди нас!
Темная сгорбленная фигура метнулась из-под стола ко мне, и я инстинктивно отпрыгнула назад, ударившись о стеллажи. Бумага и какие-то поломанные вещи рассыпались на пол, одарив меня новой волной пыли. Запах усилился, и скрюченная фигура мастера направилась ко мне, заставляя попятиться. Сердце застучало как бешеное, бежать было некуда, а воздух в комнате словно сгустился, заставляя меня задыхаться от ужаса.