Временные трудности
Шрифт:
Он прикрыл глаза, отстраняясь от окружающего шума, от снующих тут и там неинтересных людей, обсуждающих свои неинтересные сплетни. Задумался о том, сколько всего предстоит совершить и как далеко пройти, чтобы найти Мэй, отыскать учителя, сразиться с ним и, наконец-то, выяснить, были ли последние годы Ксинга водопадом, или он до сих пор остался всё той же глупой рыбёшкой, плещущейся в уютном тёплом пруду.
— Мастер Ксинг? — раздался рядом приятный женский голос. Ксинг понял кто это, он сразу узнал ци той красавицы, которая ему приглянулась ранее. Он открыл глаза и улыбнулся.
— Весь двор о вас только
— Мастера оказали мне честь, сдерживая свои удары, — сказал Ксинг. — Были столь любезны, что позволили мне выиграть!
— Но вы были столь свирепы, столь быстры! Я почти не могла уследить за вашей схваткой! Мастер Ксинг, по двору о вас ходят странные слухи. Можете ли вы подтвердить или опровергнуть?
— А что за слухи? — удивился Ксинг. — Спрашивайте, я готов ответить на любые вопросы столь очаровательной девушки. Очень обстоятельно и подробно.
— Мастер Ксинг, — томно прошептала девушка, придвигаясь к Ксингу, демонстрируя богатое содержимое выреза своего шёлкового платья, — все говорят, что вы — не из аристократии, что вы выросли, как какой-то дикарь, в деревне!
— И это истинная правда, — рассмеялся Ксинг. — Я действительно вырос в деревне, в углу неба на краю океана, среди гор и болот.
— И вы занимались всякими крестьянскими штуками? — спросила девушка громким заговорщицким шёпотом.
— Какими именно?
— Ну, к примеру, доили эту, как её, корову?
Ксинг ещё раз бросил взгляд в вырез её платья и облизнул губы.
— Я прекрасно умею доить корову! — улыбнулся он девушке. — И если вас интересует эта тема, то готов не только рассказать, как это делается, но и показать. Вот только с демонстрацией существует маленькая проблема.
— И какая же? — спросила девушка, почти навалившись на него всем телом.
— В коровьем вымени четыре соска. И, боюсь, демонстрация выйдет неполной.
— О, на этот счет, мастер, не волнуйтесь — с томным придыханием протянула красотка, «вымя» которой уже было готово выпрыгнуть из платья, — сейчас подойдёт моя подруга, вместе как раз будет четыре.
???
Обе красотки оказались очень любознательными, их интересовало всё, что касалось жизни в деревне. Так что помимо дойки коров, Ксинг показал им расчистку русла ручья, уборку в хлеву, как надо мять тесто или лакомиться вкусными фруктами из сада. Помимо коров, в деревне имелось немало пушистых друзей: славных игривых овечек, быстрых задорных козочек и важных нахохлившихся курочек. Ксинг показал девушкам, как надо чистить длинную красную морковь, перед тем как её съесть, как высасывать влагу из срезанного бамбука, когда одолеет жажда, и что надо делать с дуплом диких пчёл, полным сладкого мёда. И девушки с радостью предавались простым деревенским радостям.
Ксингу пришлось немало постараться, подавляя собственную ци, ведь иначе тело воспринимало выпитые вина как слабые яды, мгновенно обезвреживая винный дух. Но в итоге он своего добился и всё-таки сумел опьянеть.
Имея под боком двух столь прилежных учениц, он больше не тяготился ожиданием, а проводил время очень плодотворно.
Оставшееся до приёма время пролетело в одно мгновение. И не успел Ксинг опомниться, как в его покои раздался стук.
Он выбрался из переплетения двух женских тел и, прикрывшись одной лишь простынёй, отправился открывать двери.
— Мастер Ксинг, мы прибыли, чтобы помочь подготовиться к приёму! — сказал пожилой слуга.
Подчинённые ему служанки несли несли какие-то отрезы ткани, кисточки, щёточки и гребни. Одна из служанок катила большое ростовое зеркало на затейливых колёсиках. Ксинг пригласил их внутрь.
Вновь запустив подавленную циркуляцию ци, Ксинг почувствовал, как уходит похмелье, как текущая в крови выпивка распадается, теряя свою силу. Как очищается сознание, возвращая ясность мысли.
Ксинг ощутил, словно вернулась частичка прошлой жизни, когда к нему подходили верные слуги и омывали тело, а затем одевали в наряды из роскошных тканей. Когда расчёсывали ему волосы, припудривали щёки и подкрашивали глаза. Но за эти годы он настолько привык всё делать сам, что, стоя с раскинутыми руками перед зеркалом, не испытывал ничего, кроме раздражения. Ему хотелось срочно сбежать, смыть пудру и тушь, сорвать эти тряпки, а вместо них надеть верный кожаный костюм, не рвущийся ни от стрел, ни от колдовских заклинаний, ни от техник ци.
Чтобы хоть как-то отвлечься и не мешать слугам делать свою работу, Ксинг сосредоточился на отражении в зеркале. И настроение сразу улучшилось.
Его лицо укрывал красивый ровный загар, ничуть не напоминающий эти бледные покрытые пудрой лица придворных. Вместо глупых нелепых причёсок, его голову венчала копна волос, стриженных чуть ниже плеч, что придавало его облику суровости и неудержимости. Вместо тонких, словно тростинки, рук и ног придворных и выпуклых от чрезмерных излишеств животов, в зеркале виднелась сильная мужественная фигура с крепкими мускулами и широкими плечами. Но всё это великолепие меркло перед его лицом с красиво очерченными скулами, твёрдым подбородком, ясным лбом и прямым носом. С какой стороны ни глянь, но именно лицо Ксинга говорило каждому встречному, что этот красивый юноша не какой-нибудь чиновник, придворный или школяр, а воин и настоящий герой! Конечно, для завершения героического облика требовались не шёлковые одеяния, а верный кожаный костюм и цеп за спиной, но на приём к Императору не ходят с оружием и в боевых доспехах!
Ксинг вспомнил внешний вид учителя и не смог сдержать смеха. Он уже неоднократно замечал, насколько превзошёл мерзавца внешностью, но именно сейчас разница была максимально очевидной. Да и как можно сравнивать ту сведённую в злобных гримасах физиономию с ясным безмятежным ликом Ксинга? Как можно сравнивать те мерзкие грязные шкуры, с бесценным костюмом из кожи огненной саламандры? Как можно поставить кривую сучковатую палку, которой он дрался, рядом с цепом — шедевром лучшего ученика Гонга Бунтао, сделанным из древесины Пурпурного Дуба и Звёздной Стали?
Тем временем слуги закочнили наряжать Ксинга, низко поклонились и удалились. Все, кроме пожилого слуги.
— Пойдёмте, мастер Ксинг, — сказал слуга. — Я проведу вас к залу для аудиенций.
???
Ксинга было трудно удивить роскошью. В прошлой жизни он являлся младшим наследником великого рода, в этой — не только немало путешествовал, покинув родную деревню, но и ограбил бесчисленное количество башен колдунов Ахрибада, а уж те-то прекрасно знали толк в излишествах и богатстве.