Время, чтобы вспомнить все
Шрифт:
— Я тут ни при чем. Когда в последний раз отец был у врача? Когда его в последний раз проверяли?
— Я не знаю.
— Год назад?
— Возможно, — ответила Эдит.
— Два года назад?
— Может быть, и два. А может быть, и три.
Джоби поднялся с места.
— Ты заставишь его пойти к врачу?
— Да нет, не думаю.
— Он достаточно взрослый, чтобы о себе позаботиться, — ты ведь так рассуждаешь?
— Да, именно так.
— И ты отказываешься уговорить его пойти к врачу?
— Отказываюсь? Джоби, тут речь идет не о моем отказе. Если я понимаю тебя правильно,
— Именно так оно и есть.
— А я на твои приказы не обращаю никакого внимания. Так что речь идет не о моем отказе. Ты на своей работе приказываешь кому-то? Ты лейтенант, или капитан, или что-то в этом роде?
— Не я тебе приказываю, Бог тебе приказывает.
— Боже мой, Боже мой. Раз ты настолько приближен к Господу, у тебя должность наверняка выше капитанской.
— Мать, я думаю, что ноги моей больше не будет в этом доме.
— О, ты уже такое говорил по крайней мере раз десять, начиная лет с двенадцати-тринадцати. Ты, похоже, думаешь, что стоит тебе сказать, что ноги твоей больше не будет в этом доме, и все проблемы сразу решатся. Но эта угроза уже не такая действенная, как прежде, когда ты был маленьким, капризным, беспомощным мальчиком. Мы многое прощаем детям, потому что они дети. А что, если я скажу тебе, что тебя сюда никто не приглашает? Что, если я напомню тебе, что пора обзавестись своим собственным домом и женой, которой ты будешь отдавать приказания, пока она согласится это терпеть? Я не выношу грубость, и никогда ее не выносила, и мне не приходилось ее терпеть ни от кого, кроме тебя. Мы всегда старались понять тебя и многое тебе прощали, потому что ты был… я уверена, что у современных психологов есть для этого название. Но мы считали, что ты нуждаешься в понимании больше, чем другие дети, и мы старались тебя понять. Но мы уже, разумеется, давно поняли, что все наши усилия были тщетны. Что ж, теперь ты угрожаешь оставить нас навсегда, и я, например, не считаю это угрозой.
— Нет, полагаю, что ты так не считаешь. Женщину, способную на убийство, никакой моей угрозой не пронять.
— Собирай свои вещи и уходи, и если когда-нибудь надумаешь вернуться, сначала напиши мне и попроси моего разрешения приехать в этот дом.
— Ладно, мать. Но тебе не нужно было лгать доктору Инглишу.
— Лгать? Я доктору Инглишу твоего имени даже не упоминала.
— Нет, не упоминала, а его имени никогда не упоминала отцу, верно? Сколько времени прошло с тех пор, как он велел тебе отправить отца к врачу? Я знаю, мать, что ты делаешь, и это мерзко.
Не прошло и получаса, как Джоби уехал, и он уже никогда больше не видел своего отца в живых.
Второе кровотечение Джо случилось в офисе «Мак-Генри и Чапин», и Артур вызвал другу своего врача доктора Джорджа Ингрэма, так как с тех пор как Билли Инглиш ушел на пенсию, у Чапинов не было семейного врача. Джо увезли в больницу.
— У мистера Чапина венозное кровотечение из пищевода, — сказал доктор Эдит. — Миссис Чапин, а у него прежде были кровотечения?
— Ну, несколько лет назад его вырвало кровью… Это считается кровотечением, мистер Ингрэм?
— Конечно. Тогда доктор Инглиш, очевидно, предупредил вашего мужа.
— Доктора Инглиша не вызывали.
— Да? А кого же
— Никого. Мой муж этого бы не допустил.
— Но ведь это было… Да, что говорить. Суть в том, что еще одно кровотечение вроде этого… Мы знаем, чем оно вызвано, миссис Чапин. У вашего мужа цирроз печени.
— Вы в этом уверены?
Ингрэм печально улыбнулся.
— Если бы вы несколько лет подряд видели в клубе, как человек без конца прикладывается к рюмке, у вас бы на этот счет не оставалось почти никаких сомнений. Доктор Инглиш прописал бы мистеру Чапину полную диету с протеинами, углеводами и так далее.
— Мистер Чапин умрет?
— Миссис Чапин, мы все умрем.
— Но мистер Чапин умрет раньше, чем мы?
— К сожалению, похоже, именно так и будет.
— Сегодня?
Ингрэм задумался.
— Я бы посоветовал вам вызвать сына и дочь. Вы всегда считались женщиной необыкновенно мужественной, и я поэтому говорю с вами откровенно.
— Спасибо, доктор Ингрэм.
За кровопотерей последовала кома, и апрельским вечером 1945 года, около восьми часов, так и не выйдя из комы, Джо Чапин умер. В минуту его смерти в больничной палате рядом с ним были Эдит Чапин, Артур Мак-Генри, доктор Джордж Ингрэм, медсестра Салли Орлоски и жители Кольеривилля мистер и миссис Чарлз Рорбах и их дочь Берта. Семья Рорбах оказалась рядом с Джо потому, что Чарли Рорбах, популярный водитель автобуса в Кольеривилле, в этой самой палате, рядом с Джо, приходил в себя после операции аппендицита, которую ему сделали в то утро. И Джо повезло, что в этой переполненной больнице для него нашлось место.
В коридоре, где вдоль стен тянулись два прерывистых ряда кроватей, Артур сказал Эдит:
— Иди отдохни. Я обо всем позабочусь.
— Нет, Артур, я хочу сделать все, что только смогу. Я хочу чем-нибудь себя занять.
Артур улыбнулся.
— И я тоже. Ничего, нам обоим будет чем заняться.
И им действительно было чем заняться. Пока сердце бьется, всегда есть чем заняться. И никогда, никогда нет времени сделать все на свете. Даже когда все занятия человека сводятся к воспоминаниям, дел у него предостаточно и недостаточно времени, чтобы вспомнить все. И ни один человек не может вспомнить всю жизнь другого человека, даже если речь идет об одной-единственной жизни, и потому мы вспоминаем лишь то, что можем вспомнить, то, о чем нам напоминают, то, что навевает приятные и грустные воспоминания. И в этой биографии Джо Чапина нет ничего такого, чего бы не видели или не слышали те, кто соприкоснулся с его жизнью. Читателю самому судить о всех мыслях и чувствах Джо, о том, насколько правдивыми были его слова и поступки. И уже через десять лет после смерти Джо Чапина тем, кто знал его совсем немного, и тем, кто знал его хорошо, в суждении о нем придется полагаться на то, что он говорил и делал, и на то, как он выглядел, и лишь очень редко на то, о чем он умалчивал, или на то, чего он не делал. Но вот пролетят годы, и жизнь Джо в конечном счете отойдет в прошлое, где только его высказывания и поступки могут противоречить тому, чего он не говорил, или тому, чего не делал. И когда наступит это время и его жизнь отойдет в великое прошлое, Джо Чапин уйдет и из нашей жизни, жизни тех, кто еще ожидает своей очереди.