Время дождя
Шрифт:
Она посмотрела на открытую дверь в танцевальную комнату. Доран всё ещё стоял там. Может, не заметил, что она вышла? Позвать?
Сашка глянула под ноги, чтобы встать, не споткнувшись, и застыла на месте, заинтригованная. Под ногами мягко колыхалось нечто, похожее на дымный обрывок от облака. Или от затухающего костра. Чей-то фамильяр? Типа, как у Дорана? Дымок гибкой змейкой обвился вокруг ног Сашки, а потом юркнул под стол, появившись перед глазами уже чуть за столом. Сашке вдруг показалось, что этот дымок зовёт её куда-то. Странно. Она всё же выбралась из своего закутка за столами и дошла до двери танцевальной комнаты. Здесь танцевали – пыль столбом. Эйлилл и Кэйтрия примкнули к тому кругу, который танцевал ускоренный менуэт, и отрывались не на шутку, глядя друг на друга влюблёнными глазами.
А Дорана нигде нет.
Сашка озадаченно почесала кончик носа.
А если это он прислал к ней дымок? Типа. На свидание пытается пригласить? Она фыркнула. А что? Пока Кэйтрия занята и под охраной... А мышку-татушку не прислал, потому что её все знают. И травник боялся, что его снова засмеют.
Она вернулась в обеденный зал.
Дымок опять крутанулся вокруг её ног и вильнул в сторону двери в коридор из гостиницы. Пошли, мол. Хмыкнув, Сашка неуверенно постояла на одном месте, поскольку была близко к стене и никому не мешала, прикидывая, надолго ли может оставить девушку-эльфа. Дымок вернулся, словно преданная собачонка. Ласково обвил ноги в очередной раз – и снова пустился наутёк. Потоптавшись немного и рассердившись на Дорана: не мог, что ли, просто сказать, куда идти? – Сашка двинулась следом за дымком. Открыла дверь в коридор, ведущий к гостинице, про себя продумывая тактику общения с травником. Если захочет просто поговорить о том о сём – флаг ему в руки. Но, если полезет, пусть потом не говорит, что не хотел. Хотя пил он, если вспомнить, мало.
Сашка пожала плечами. Можно помечтать о разговоре по душам? И вообще... Позволять себе лишнее Доран вряд ли осмелится – даже наедине, помня о её бойцовских умениях и качествах.
Дымок свернул на втором повороте. Сашка остановилась. Доран ждёт её не в номере? Может, он хочет прогулять её по улицам, пока совсем не стемнело? Но ведь там дождь... Ладно, фиг с ним. Пусть сам при встрече объяснит, чего хочет. Что гадать зря?
Она решительно пошла за дымком, который мягко стелился по полу, то и дело возвращаясь к Сашке, словно чтобы убедиться: девушка точно идёт следом.
Поворот закончился тупиком с лестницей.
Сашка сморщила губы в усмешке. Романтичный Доран! Думает, что ей понравилось на крыше университета, а значит, можно назначить свидание на крыше гостиницы? Хм. Любопытно... Дымок стелился по лестнице, и Сашка побежала за ним, стараясь не грохотать ботинками на деревянных ступенях. Четвёртый этаж. Дальше, выше. Вот и маленькая лестничка – явно на самый верх, к крыше. Сашка потрогала дверную ручку, а потом неуверенно нажала на неё. Дверь оказалась странно тяжёлой и заскрежетала, открываясь. Сашка, вознамерившаяся выскочить на крышу и неожиданным появлением напугать травника, даже обиделась. Ну вот, весь эффект сорван!
На крыше гостиничного здания оказалось далеко не так интересно, как на крыше университета. В мутном от моросящего дождя воздухе Сашка разглядела высокие кирпичные трубы – выше её на голову. Зато удобно – подумалось. Под ногами хоть и не очень скользко, но можно будет схватиться за край трубы, если вдруг нога всё же заскользит по заметно покатой крыше.
Из полукаморки с дверью сюда, на крышу, свет не попадал, потому что его закрывал небольшой простеночный поворот. Но зато здесь блестели следы фонарей, разъезжавшиеся с каждой бегущей лужей. И Сашка огляделась в ожидании увидеть того, кто её сюда позвал. Никого.
– Доран! – попробовала она позвать травника.
Только шелест и постукивание дождя.
А может, она всё поняла неправильно?
Может, её не на свидание сюда вызвали?
И не Доран...
С трудом протолкнула промокшую руку в карман куртки – вдеть пальцы в кастет. Крыша сразу показалась опасным местом. И дымок исчез – в последний раз она видела его, когда он влетел по последним ступеням на крышу. Прыгнул через порог – и пропал.
– Это уже несмешно... – прошептала Сашка, пятясь к двери и осторожно вынимая из кармана руку с кастетом.
Быстро и цепко обшаривая глазами видимое пространство, а заодно пару раз оглянувшись на дверь, от которой и отошла-то всего ничего – шагов шесть семь, она уже поедом ела, винила себя и кляла, что так легко поверила в странное приглашение от травника.
Ещё раз взгляд за спину – осталось два шага д двери. Только начала оборачиваться к ближайшей трубе, как затылок взорвался от боли, а глаза ослепли от ослепительно-белого салюта... А потом всё померкло...
... а потом она смотрела странный кошмар – сон, в котором было много боли.
Но она ему не поверила. Ну, что с ней такое может случиться...
... Она очнулась на полу. Что-то тяжёлое чугуном придавило её спину, не позволяя подняться, разве что поднять голову. Сашку распластали на каких-то плитах так, чтобы её руки-ноги оказались распяленными. Она не видела, что именно прижимает их к полу, но попытка даже шевельнуть руками или подтянуть ноги к себе, оказалась совершенно безуспешной. Та же тяжесть, что и на пояснице. Ничего не понимая, она повернула голову, стараясь определить хотя бы, где она находится. Но видела вокруг только пол. И, когда она собралась крикнуть, чтобы прекратили свои глупые шутки, и таким образом понять, где она находится (одно мгновение она вспыхнула от ужаса: неужели её снова перебросило в иной мир?!), как совсем рядом что-то тяжело прошуршало по полу, как будто открыли тяжеленную дверь. А потом послышался топоток множества быстрых и лёгких ног.
А в следующий миг Сашка закричала – изо всех сил: цверги били кончиками своих тонких мечей или чем там ещё по её ладоням. Захлебнувшись от боли, Сашка охрипла от крика, а потом и вовсе сорвала голос. И только в полуобморочном состоянии дёргалась от ужасающих уколов, когда оружие цвергов вонзалось в каменные плиты, пройдя сквозь её ладони, или соскальзывало с края кости... Милосердная тьма... И тупая боль, из-за которой продолжает, словно в припадке, дёргаться тело. Только всё слабей, потому что сил не оставалось... Совсем...
... А потом сознание начало медленно возвращаться. Но лучше б оно пряталось где-то там – неизвестно где, где было во время обморока. Потому что как только начали возвращаться ощущения... Сашка висела на стене, подхваченная за руки толстыми верёвками, не доставая ногами до пола. Сначала она почувствовала тупую боль в руках. Инстинктивно сообразив, что боль вызывает собственное тело – из-за его тяжести, которая приходится именно на кисти, Сашка попыталась раскрыть пальцы, чтобы, оттолкнувшись ногами от стены, схватиться за верёвки и таким образом сместить давление на запястья.