Время дождя
Шрифт:
Она сморщилась от обиды и злости. Но взяла себя в руки, хотя время от времени хотелось врезать замотанными культями по стене, чтобы перебить боль от внезапного открытия болью физической. А заодно – причинить боль Дорану... Опомнившись, Сашка оглянулась на травника и остановилась на первых ступенях лестницы, дожидаясь его. Лицо уже её волевым усилием приняло обычное выражение – так она надеялась.
Сверху свет фонаря мазнул по Дорану – и она забеспокоилась. В чём дело? Она вроде руки держит так, чтобы они не касались ничего. Почему же Доран так кривится? Хоть и старается это скрыть...
Вздохнула и спросила всё тем же шёпотом:
– Мы сразу в гостиницу?
– Нет. Мне надо передать сообщение о королевской усыпальнице.
Она хотела огрызнуться: мол, это подождёт. Руки хоть и не болели в полную силу, но чувствительно немели, и в этой онемении мучительно бил пульс. Но потом сообразила: чтобы окопаться в усыпальнице, чёрным шаманам надо было убить всех тамошних служащих – или как там они называются. А если там дежурства? И вот-вот под ножи и копьишки цвергов отправятся следующие служащие? Нет. Что бы там ни придумал насчёт неё Доран, но со срочным сообщением он прав. Да ещё, если вспомнить... Цвергов надо застать врасплох, а как теперь это сделать, если они узнают, что пленники сбежали?
– А как? – ткнув его локтем в бок, чтобы он посмотрел в её сторону и услышал шёпот, спросила она.
– Здесь, неподалёку, есть возможность передать сообщение. – Доран некоторое время поднимался молча, а потом спросил: – Тебе очень больно?
– Пока иду – нет.
Возможность оказалась очень простой. Как только они выбрались на набережную, на улицу, примыкающую к ней, даже в темноте Сашка разглядела слева что-то тёмное, которое время от времени шевелилось и фыркало. А когда они подошли ближе, фыркнула сама: ночное такси – ёлки-палки! На небольшой площадке, огороженной цепями от столбика к столбику, ночных пассажиров дожидались несколько бричек или небольших карет. Доран оставил Сашку у цепи, а сам прошёл за цепную ограду и пропал в темноте. Вскоре мимо девушки проехала одна бричка, которая постепенно набрала скорость и скрылась в первом же переулке. Сашка открыла рот, сразу не сообразив, почему бричка умчалась мимо, хотя должна была забрать её. Но почти минутой позже снова появился Доран, а за ним, как привязанная, следовала ещё одна такая же бричка. Пораскинув мозгами, девушка сообразила: стоянка-то явно правительственная – ну, королевской службы! И наверняка одна-две брички здесь стоят всегда наготове, чтобы передать срочное сообщение куда надо!
Когда вторая бричка остановилась, Доран быстро приблизился к Сашке.
– Идём. Нас довезут.
Она так обрадовалась, что забыла обо всех своих обидах. Быстро – в гостиницу! Там – отдохнуть и снова в очередной раз переварить все события, чтобы сделать какой-нибудь важный вывод из них!
А подошла к бричке и скептически хмыкнула. Три ступеньки. Низкие. Но такие, что надо бы обязательно схватиться за поручни по бокам от входа. Бричка-то закрытая. А как хвататься-то? Чем?
Доран не стал спрашивать, в чём дело. Просто предупредил:
– Беру на руки.
И взял, после чего встал на первые две ступени и осторожно поставил Сашку на ноги внутри брички. Сашка пошатнулась, но на ногах удержалась и быстро села. После чего в крытую бричку вошёл Доран и сел напротив. Правда, когда бричка затряслась по дороге, а Сашка суматошно попыталась прислониться к боковому подлокотнику своей скамейки на двоих, он среагировал сразу – и сел рядом, снова обняв её за талию.
Пока ехали, травник пару раз заглядывал в лицо Сашки, будто проверял её на что-то. Но Сашка молчала, благо езда в бричке, грохочущей по каменистой мостовой, не располагала к беседе. Говорить-то вслух Сашка не может. Обида проходила, трансформируясь в злую насмешку над собой. "Любови захотелось? – презрительно спрашивала она себя. – Самонадеянно решила, что за тобой так здорово ухаживают из-за твоей симпатичной мордели? А оказалось – на вербовщика наткнулась. Так-так... И чего расстроилась? Из-за того что вербовщик нравился? И что? Будешь с ним в паре работать – вот и продолжай млеть из-за него, дура стоеросовая! Точней – наивная. Могла бы и сразу не лезть к нему, зная, что донжуанистый..."
– Алекс, прекрати! – неожиданно велел Доран. – Я не знаю, о чём ты думаешь, но мне очень плохо!
Она хотела удивиться: "Разве ты взял не только физическую боль?"
Но открыла рот и закрыла. Правда, Доран смотрел на неё в этот момент и, кажется, понял, о чём она хотела спросить:
– Да, я чувствую и твоё душевное состояние.
"Сам виноват!" – снова угрюмо огрызнулась Сашка, но, вздохнув, попыталась думать хотя бы о Кэйтрии. Как она там? Небось, перепугалась до ужаса из-за исчезновения телохранителя? Надо надеяться, что она не всполошила никого, чтобы бросились на поиски её, Сашки... Да, есть надежда, что Эйлилл её остановил, если девушка-эльф бросилась искать своего охранника. Что мог придумать красавчик эльф, который в последние часы, как его видели, не особенно-то и красавчик? Ну... Наверное, обратил внимание Кэйтрии на то, что нет не только Сашки, но и Дорана. И сейчас Кэйтрия, возможно, спит в гостиничном номере вполглаза, дожидаясь, когда Сашка вернётся чуть ли не со свидания.
Бричка остановилась. Доран убрал руку с талии Сашки и вышел первым. Когда она показалась перед первой ступенью сверху и замерла в нерешительности, он протянул руки и, подхватив её за подмышки, поставил на мостовую. Махнул рукой – и бричка не спеша протарахтела по улице.
Сашка глянула наверх. И её сразу окатило радостным впечатлением дома. Гостиница! Сейчас бы оказаться дома, в номере, – и сразу свалиться на кровать. Уснуть – и чтоб никаких мыслей! Ничего. Абсолютно. Чтобы глухо. Как в танке.
Доран снова взялся за её талию, хотя в поддержке теперь Сашка не нуждалась – могла бы и взлететь от радостной близости предстоящего покоя.
В вестибюле гостиницы, когда они постучали (Доран постучал, естественно), вспыхнул небольшой свет. Потом свет стал ярче – видимо, кто-то подошёл к двери со свечой. А потом насторожённый голос Парта, дежурного при конторке, спросил:
– Кто там?
– Парт, это Доран! – громко сказал травник.
– Дурман с беленой на тебя, – с облегчением откликнулся гостиничный клерк, и на двери затрещали-защёлкали замки. – О! – сказал Парт при виде еле стоящей на ногах Сашки. – Что случилось?
– На цвергов наткнулись, – коротко сказал Доран, и Парт больше ни о чём не спрашивал, а быстро закрыл замки за их спинами.
У начала лестницы на третий этаж Доран, опять-таки не спрашивая, взял Сашку на руки и пошёл наверх хоть и быстро, но чувствительно тяжело – тоже устал.
Кэйтрия открыла им сразу, хотя и через секунды после тихого стука в дверь номера Сашка успела попенять себе, что не взяла второго ключа, чтобы не будить её. Но Кэйтрия не спала, как предполагалось. Она даже была одета в то самое платье, в котором выходила в трактир. Более того – за её спиной маячил Эйлилл, хотя называть его этим именем в этой ипостаси было трудновато.
– Что с вами случилось? – всплеснула руками девушка-эльф, сторонясь, чтобы Доран сумел внести Сашку.
– Где её кровать? – буркнул тот и направился в кухоньку, не дождавшись ответа.
Здесь он сгрузил её на постель и выпрямился.
– Иди к себе, – прошептала Сашка, мгновенно приваливаясь к стене, но упрямо не желая при нём показывать, насколько устала. Снова забыла о том, что он всё чувствует.
– Пойду, – злобно бросил он – так, что Кэйтрия отшатнулась от него, хотя только что пыталась на подруге расстегнуть куртку. – Но назад приду сразу. Кэйтрия, не закрывайся и не давай ей уснуть. Сейчас принесу медикаменты и перевязочный материал. Ей надо всё перевязать заново. Грязи в том месте было много.