Время дождя
Шрифт:
Чёрного шамана будто смыло с листа, а затем разжиженная дождём краска, попавшая на землю, стремительно обрела плоть. Абсолютно непроницаемая тьма стояла перед Сашкой не слишком высоким столбом, на который накинули такую же бесформенную длинную тряпку. По этому столбу, как и по Сашке, били беспощадные струи ливня. Но там, где Сашка зябко вздрагивала от пронзительных ударов по спине и плечам, столбообразная фигура стояла неподвижно.
Попытавшись выпрямиться и определиться, где у фигуры может быть голова, Сашка снова с трудом устояла на ногах. И виной тому стал уже не ливень, с нарастающей силой вбивающий всё живое и неживое в землю, в булыжники мостовой. Нет. Сашка едва стояла под напором другой силы, которая отпихивала её, выбивала с места, давила на неё. Ей даже пришлось схватиться за край мольберта, потому что только это деревянное сооружение продолжало спокойно стоять на месте, выситься между Сашкой и шаманом, не поддаваясь ненависти и кровожадной злобе, потоком плотного воздуха посылаемыми от чёрного шамана.
"Не надо было разглядывать его! – мелькнула паническая мысль. – Чем больше я думаю о нём, тем сильней чувствую его эмоции!"
Она снова, не отводя глаз от чёрной фигуры, чисто машинально омыла мокрое лицо ладонью и стряхнула с пальцев воду. Уже промокшая, несмотря на куртку с капюшоном, с ног до головы, холода она не ощущала. Зато... Резко повернула голову налево и пошатнулась под новым порывом безумной ненависти. Потом – обернулась посмотреть направо – появился третий! Как они входят в сквер, если перед глазами Сашки чернеет единственный вход между кустами, в котором не промелькнул ни один силуэт?
Следом за этой мыслью она опять-таки машинально скосилась на этот вход – и ей так захотелось избавиться от умения видеть магически в темноте! Через единственный проём в кустарниковых стенах в сквер вливалась бесконечная толпа цвергов!
А в следующий миг Сашка согласилась сама с собой, что лучше всё же видеть.
Едва первые цверги добежали до неё, едва они, вскидывая свои копьишки, окружили и её, и молчаливые тёмные столбы, показалось – именно сквер заверещал разноголосием пронзительного охотничьего визга... Мысль пролетела в полмгновения: "А если бы я их не видела?!"
Пространство между нею и первым шаманом из-за мольберта оставалось свободным. Не дожидаясь, пока цверги набросятся на неё, Сашка не прошептала, а всхлипнула защитное заклинание. Действие ощутила сразу – перестала качаться от направленной злобы. Так что в следующую секунду она опрокинула мольберт в сторону и на выдохе ударила ногой вперёд, целя в голову чёрного шамана.
Как будто врезала в сухое, трухлявое дерево. Сломать не сломала, но шаман свалился куда-то в колышущееся под ногами марево тьмы.
Цверги не сразу, но замолкли, медленно опуская свои копьишки. Их когда-то косматые головы, сейчас чёрно-лысые из-за ливня, развернулись к рухнувшему шаману, и Сашка уловила густеющее в сквере удивление, а затем и потрясение: их повелители, их живые боги – уязвимы?!
– Свет! – закричала Сашка.
Она ожидала увидеть примерно то же, что видела впервые у дверей меняльной лавки. Она ожидала, что молодчики Эйлилла выпрыгнут из кустов, держа в ладонях пламя. Но из кустов никто не появился, хотя леденяще белый свет буквально обрушился в сквер. И мгновением позже, будто споря с ним, в углах и по линиям периметра вспыхнули огненные лошади, вздыбившиеся над упавшими цвергами, – и над сквером снова взвился многоголосый визг, на этот раз заполошный от свозившего в нём ужаса. Эти картинки не могли промокнуть под дождём. Какими бы наглыми ни были те нежданные-негаданные молодчики в длинных плащах, но магических сил они вложили в фигурки рисованных лошадей и цвергов немеряно. В огне пылающих пламенем лошадей жалкие чёрные цверги еле просматривались.
Удиравших цвергов никто не останавливал. Как с этой проблемой уже определились раньше, дорогу к себе на родину они найдут.
Оставались чёрные шаманы.
Сашка медленно поворачивалась из стороны в сторону, приглядываясь к фигурам, на которых отсвечивало пламя рисованных огненных лошадей. Пока шаманы не обращали на неё внимания, потому что сторожились от тех, чьё присутствие почуяли. Но на всякий случай она готовилась к обороне. Зная, чего ждать от цвергов, она с беспокойством гадала, что могут, разъярившись, сделать шаманы. Почему-то инстинктивно казалось, что они-то гораздо опасней примитивных цвергов, которые страшны лишь количественно.
А ещё... Страшно хотелось посмотреть в лицо хоть одному шаману. Что это за существа? Людьми их назвать – как-то язык не поворачивался.
Огненный всполох на рисунках погас. Магические картинки выполнили своё предназначение. Но ровный белый свет продолжал заполнять все уголки сквера – кроме кустарника, где прятались люди. И чёрные шаманы, будто сообразив, что теперь их очередь, начали бесшумно кружить спинами к Сашке – под убывающим дождём, который постепенно сводился лишь к накрапывающему. Вскоре Сашка заметила, что видны огни тех городских фонарей, которые стояли неподалёку.
Чего они ждут – сидящие в кустах? Думают, что возьмут чёрных шаманов на псих? Что ожидание неизвестности сделает шаманов слабей?
А шаманы взяли и развернулись. К ней. К Сашке. И круг начал медленно сужаться. Они шли – безглазые, безлицые, спрятанные под капюшонами, похожими на мешки, как будто плыли к ней, так плавно, что психическую атаку прочувствовала уже она. И в руках – ничего, кроме кинжала, подаренного Дораном. И площадь сквера небольшая, чтобы пятиться от них. Приходилось стоять на месте, замирая от... адреналина, вбросившего в кровь желание двигаться.
Первым из самшита вылетел Доран, вздымая два меча. И тут же обрушился с оружием на вмиг обернувшегося к нему ближайшего шамана, пославшего в него корявую, необычайно чёрную молнию. Белая вспышка в момент соприкосновения молнии и одного из мечей травника ошеломила и болезненно ударила по глазам.
А из кустов, словно прыжок Дорана стал сигналом, начали выбегать остальные, немедленно схватываясь с чёрными шаманами. Зажавшаяся посреди сквера Сашка, боясь лишний раз глубже вздохнуть, дёргаясь, чтобы держать всех в поле зрения, вновь поворачивалась по кругу, подняв перед собой кулак с намертво сжатой рукоятью кинжала, готовая драться ногами-руками, если будет возможность обычной драки.
– Алекс, беги!
Вскрик Дорана взвинтил адреналин до высшего уровня. Сашка помчалась к выходу из сквера, лавируя между дерущимися, уступая дорогу тем, кто внезапно поворачивал в её сторону, ахая – шарахаясь от неожиданно пятящихся спиной к ней.
Шагов шесть-семь осталось до проёма между кустами, сереющего уже в свете почти севшего солнца. Надежда вспыхнула не слабей того света, который всё ещё заливал сквер позволяя видеть, куда несут её ноги.
Ноги!.. С поверхности земли ударило болью! Падая и оборачиваясь, Сашка увидела чёрную руку, метнувшуюся из присевшего грибом существа. Именно она поймала в капкан Сашкину ногу и дёрнула её к себе. Удержаться, переместить падающее без опоры тело в удобное положение уже невозможно, и Сашка повалилась на бордюр, с ужасом ожидая следующую боль. Кинжал выпал из руки, потому что была предпринята попытка упасть на руки...