Время гарпий
Шрифт:
— Значит, его били и пытали! — мрачно отметила Клио. — Поэтому и приходится соглашаться, чтоб не придушили.
— Да уж вестимо! — согласилась Урания. — Как же не поглумиться над человеком! Он в телевизоре весь в синяках стоял, смотреть страшно!
— Вспомнила! — заявила Эвтерпа. — Я вспомнила, что мы собрали кругс грустными мыслями! Что нам и слова доброго никто не скажет. А круг замкнулся на словах о справедливости, о том, что мы должны пробудить в людях справедливость, несмотря ни на что. Иначе ведь мы свое предназначение не выполним.
— Должны всем останемся! — съязвила Урания.
—
— И все же, девочки, хотелось бы обрести более ощутимую веру в справедливость и лично для себя, — заявила Клио. Просто написанием статей, за которые другим платят большие деньги, веру в справедливость не обрести… Хотя, такие моменты, как этот обмен малявами артистов театра — в жизни очень нужен. Да, не все решают деньги, нужны такие потрясения.
— Согласна! — вставила Урания. — Я отмечаю каждую денежку наговором, в особенности те, что уходят в гнездилище гарпий, в офшоры Кипра, как и договаривались. Но даже если там все сгорит синим пламенем, мне это, возможно, принесет некоторое облегчение, но полного удовлетворения — никогда!
— Как я поняла, мы выступаем? — спросила Клио. — Может быть, со временем что-то поменяется?
— Вопрос о времени не ко мне! — ответила ей Каллиопа. — Кстати, мы просили тебя рассказать о времени. Ведь это ты воплощаешь музу на колеснице времени! Я лишь в «Римских вопросах» Плутарха встретила интересное толкование общности муз и Геркулеса. На вопрос «Почему у Геркулеса и Муз общий алтарь?», он, как всегда, ответил вопросом.
Не потому ли, что Геркулес, как сообщает Юба, обучил грамоте людей Евандра, а обучать друзей и родственников считалось тогда делом почетным. Ведь только гораздо позже стали брать плату за обучение, и первым, кто открыл грамматическую школу, был Спурий Карвилий, вольноотпущенник того Карвилия, который первым в Риме развелся с женой?
— И что он такое сказал? Вы вообще сейчас о чем сказали? Просто так? — засыпала ее вопросами Эвтерпа.
— Ты почище Плутарха наловчилась вопросы задавать, — недовольно заметила Каллиопа. — Плутарх говорит, что Геракл и музы всегда имели общий алтарь. Он высказывает предположение, что это связано с тем, что Геракл обучал людей чтению. Безвозмездно. Как музы, дорогая Урания! Безвозмездно! И даже никого при этом не убил.
— А чего как только, так сразу Урания? — обиделась Урания. — Я вообще-то за тебя переживаю, это же тебя с работы выгнали, кстати, преподавательской. А ты там тоже никого не убила, прямо как Геракл. Они даже не представляют, какие у тебя потрясающие педагогические способности!
— Я думаю, общий алтарь с музами Геракл имел не из-за своего педагогического стажа, — сказала Каллиопа. — Дела в том, что Геракл является человеческим воплощением самого Хроноса, времени. Он, казалось бы, ничего не достиг при жизни и совершил массу бессмысленных с обыденной точки зрения подвигов.
— Ну, как это бессмысленных? — удивилась Эвтерпа. — Я уверена, что все эти чудовища очень мешали жить людям.
— Да, это полностью в русле наших недавних рассуждений, — засмеялась Каллиопа. — Зачем побеждать гарпий в главном театре страны, если нас туда все равно на работу не возьмут?
— А это, между прочим, подрывает мою веру в справедливость! — вновь встряла Эвтерпа. — Какая Никифорова пресс-секретарь? У нас Урания знает оперу гораздо лучше ее! А ведь она бухгалтер-аудитор, банковский работник! Я тоже достаточно продолжительное время с их солистами даже концерты вела. А уж лучше вас с Клио никто не справится со строительной и хозяйственной частью не справится. Но разве мы хуже этого Мазепова сделали бы сайт театра? Да у нас бы вся страна по ночам оперы и балеты в кинотеатрах смотрела!
— Да, Геракл вот тоже всех победил, а правил совершенно несправедливо его ничтожный сводный брат Еврисфей, — ответила Каллиопа. — Но не он, а Геракл остался в веках! Время всему выставило свою цену. А Геракл — как само время, которое всех победит и каждому определит цену. А теперь пусть Клио расскажет о тех часах, которые постоянно таскаются за Эвриале.
— А почему это я? — растерялась Клио.
— А потому, что я их почти не помню, — ответила Каллиопа. — Я их видела один раз в какой-то коммунальной квартире. Они говорили намеренно под музыкальную шкатулку, почти ничем себя не проявляли. А в последний раз… была не совсем, как стеклышко.
— О! Сейчас бы вы их не узнали! — заметила Эвтерпа. — Сейчас они такое вытворяют!
— Помолчи! — одернула ее Урания.
— Постараюсь быть краткой, — прокашлялась от волнения Клио. — Начнем с того, что мы — музы своего времени, наши мысли, чувства, выпадающие на долю испытания — неразделимо связаны со временем. Наша задача, восстановить связь времен. Древние философы говорили, что человеку по-настоящему принадлежат только три вещи: душа, тело и время. Во всех мифах говорится, что до начала творения не было времени — «как не было верха и низа, как не было того, что существует, и того, что не существует».
— Цицерон сказал: «И в мыслях даже не вмещается, чтобы было когда-нибудь время, когда никакого времени не было», — добавила Эвтерпа.
— У меня это тоже не очень помещается, — призналась Клио. — Время — одно из трёх первоначал, из которого появились огонь, пневма и вода. Время — как начало всех процессов изменения. Что-то измениться может лишь во времени или со временем. Поэтому роль музы истории еще и в том, чтобы не позволять вносить изменения задним числом, переписывать историю, приписывая кому-либо заслуги не по праву или грехи не по справедливости. И все это делается, чтобы вынести из времени ложные уроки истории.
— А зачем это надо? — поинтересовалась Урания. — Ведь прошлого уже нет, как еще нет будущего.
— Все исключительно точно совпадает с нашим назначением! — пояснила Клио. — Мы должны пробудить в людях лучшие чувства, помочь им выстоять в жизненных невзгодах и изменить мир к лучшему. И при этом душа человека должна быть открыта всему миру. А те, кто начинает переписывать историю — вносит несправедливость в настоящее. Ведь больше всего человеческая душа страдает от несправедливости. При этом они делают все в точности так же, но… только для себя.