Время и деньги
Шрифт:
— Как ты это сделал?
— Ты увидишь и услышишь много непонятного сегодня. Прошу не пугаться и воздержаться от вопросов на время. Потом отвечу на все. Полей мне вином на руки. Свои тоже ополосни.
Она плеснула ему в горсти терпко пахнущей жидкости.
— Начнем.
Нира взволнованно облизнула губы.
«Большой нож».
Девушка подала инструмент.
«Кровь вытри».
Из стопки полотняных тряпиц Нира схватила верхнюю и промокнула щедро брызнувшую из надреза кровь.
«Зажим».
«Малый нож».
«Долото и молоток».
«Сердцебиение проверь».
«Кровь
«Крючок».
У Ниры кружилась голова от запаха крови, и тряслись ноги от вида обнаженных костей, которые Гилэстэл дробил, пилил и снова соединял воедино.
«Зажим».
«Долото и молоток».
Жунбар принес новый таз с чистой водой, и быстро выскочил вон, не желая ни на что смотреть и ничего слышать.
В комнате сгустился вечерний сумрак. Не отвлекаясь от дела, Гилэстэл произнес два слова, и над столом, появившись из ниоткуда, зависли три светящихся шара. Нира вздрогнула, но сдержалась.
«Иглу».
«Обработай шов. Перевяжи».
Гилэстэл вздохнул и устало опустил руки. Удовлетворенно кивнул, глядя на перебинтованную правую ногу полукровки.
— На сегодня все. Левую завтра.
«Завтра? Этот кошмар повторится завтра?» — изнемогающая Нира вскинула на забрызганного кровью князя усталый взгляд.
— Я обещал ему сделать все, что в моих силах. И сделать хорошо. Жунбар!
На зов появился Жунбар с недовольным лицом.
— Убери это, — полуэльф указал на окровавленные тряпки и таз с водой. — Инструменты не трогай, я сам. Нира, полей мне на руки. Лей, лей. Полотенце. Жунбар, давай перенесем Астида. Потом вымой тут все.
Жунбар, раздраженно ворча, подчинился. Мужчины осторожно подхватили спящего Астида, и унесли в его комнату. Нира, пошатываясь, присела на скамью. Руки её дрожали.
«Я не выдержу снова. Я так устала».
Вернулся Гилэстэл, взглянул на измученную Ниру, подошел и сел рядом.
— Ты очень сильная. Твоя помощь неоценима, — устало улыбнулся ей. — Всегда мечтал иметь ассистента, который понимал бы меня без слов.
«Я даже говорить не могу, — она прилегла на его плечо. — Но ты так бесстрастно это делал! Тебе не жаль делать такое со своимдругом?».
— Именно потому, что мне его жаль, я и делал это. Нира, бывают ситуации, когда эмоции только мешают. Приходится быть жестким и бесстрастным, чтобы спасти тех, кто тебе дорог. А Астид мне дорог.
Он похлопал её по руке.
— Умойся и иди отдыхать. Завтра все повторится.
Завтра все повторилось в полуторном размере — с левой ногой пришлось провозиться дольше. После слов: «На сегодня всё», Нира омыла руки, села на скамью, и, привалившись к стене, заснула.
Уложив Астида в его комнате и вернувшись, Гилэстэл застал Ниру спящей на лавке в операционной. Вошел Жунбар, вздохнул.
— Еще и её тащить.
— Я сам. Ты прибери здесь, — Гилэстэл поднял Ниру на руки.
Она не проснулась, когда он опустил её на кровать. Поправил подушку, удобнее подкладывая ей под голову. Долго сидел рядом и думал, глядя на неё.
— Князь! — Жунбар просунул голову в дверной проем. — Я все тряпки пожег, комнату убрал. Ночь на дворе, я здесь переночую, в резательной комнате? Все одно, утром для
Гилэстэл проснулся непривычно поздно. Последние несколько дней изрядно вымотали его. Несмотря на закрытое окно и щедрое солнце снаружи, в комнате было прохладно — глиняный домнадежно защищал от палящего южного солнца.
Устыдившись собственной слабости, полуэльф резво поднялся, распахнул ставни и выглянул в окно. Во дворе у пылающей печи суетилась Нира. Неподалеку её брат неторопливо расщеплял ножом поленья на мелкие щепки и подкидывал их к печи. Гилэстэл усмехнулся: то ли Жунбар действительно переживал за сестру, то ли просто не желал тратить свои деньги, но в гостиницу он явно не стремился. Ну да ладно, польза от него все же была немалая.
Первым делом Гиэстэл навестил Астида. Он спал спокойно, дыхание было ровным. Гилэстэл приложил руку ко лбу полукровки и удовлетворенно хмыкнул. Жар был, но не сильный. Не тот лихорадочный, с липким потом и трясучкой, какой бывает при гнойных ранах. Можно попробовать ускорить регенерацию, но не факт, что это не отнимет у полукровки остатка сил. Он слаб, и усиленная работа организма по самовосстановлению можетубить его. Лучше набраться терпения и подождать несколько дней.
Над двором витал запах свежего хлеба. Нира при виде князя улыбнулась и помахала рукой.
— Наконец-то! Кто много спит, тому объедки!
— Рад видеть тебя бодрой и полной сил, — Гилэстэл улыбнулся в ответ. — Что это так аппетитно пахнет?
— Колама из ягненка, и лепешки.
— Чудесно. Не знаю, что такое колама, но я голоден, как волк зимой. А ягненок — самое то. Спасибо за заботу!
— А мне спасибо сказать не хочешь? — Жунбар броском воткнул нож в землю и прищурился. — Сестрица тоже не с солнышком поднялась. Я на рынок сходил, продукты купил, воды достал из колодца, пока вы дрыхли оба. Огонь вот разжег, печь прокалил.
— Спасибо, — Гилэстэл полушутливо хлопнул себя ладонью по груди. — Обед за мой счет в качестве благодарности устроит?
— Устроит, — милостиво согласился Жунбар.
Ели во дворе, расстелив на земле, в тени широколистого дерева, толстое покрывало. Жунбар притащил из дома подушки, раскидал их по краям и развалился в вальяжной позе, опираясь локтем на подушку.
— Садись, князь, садись, — похлопал по соседней подушке. — Ты мужчина, хозяин в этом доме. Женщина, которую ты содержишь, должна делать все, чтобы ублажить тебя.
— Ой, посмотрите на него, — насмешливо фыркнула Нира, вываливая из котла в широкое глубокое блюдо нарезанную широкими ромбами лапшу. — Князь и тебя содержит! Как ублажать будешь?
— Горе тому, кто на ней женится. Никакого сладу с ней, — сокрушенно вздохнул Жунбар, лукаво взглянув на князя.
— Да, нужно быть очень смелым, чтобы взять в жёны женщину, которая читает мысли, — рассмеялся Гилэстэл, устраиваясь на соседней подушке.
— Просто надо быть честным, — ответила Нира и поставила на покрывало блюдо с лапшой и разложенными на ней кусками баранины. Принесла теплые лепешки, обсыпанныетемными семенами тмина, и еще одно блюдо с крупно нарезанными поджаренными овощами, зеленым луком и чесноком.