Время лживой луны

Калугин Алексей Александрович

– Не логично! – подняла руку Тарья.

– Верно, – согласился Макарычев. – Так что ж, отправиться с ним блуждать по болотам?

– Помни об Иване Сусанине! – снова вскинула руку Тарья.

– Тоже верно, – снова согласился сержант. – Ведь может же так, на всякий случай, завести черт знает куда…

– Вот черт!..

Все посмотрели на Игоряшу, последние минут пять усердно ковырявшего свой ПДА.

– Вы поглядите-ка на это!

Игоряша перевернул ПДА со снятой задней крышкой, и из его корпуса на серебристое

одеяло полетела, клубясь в рассеянных лучах света, труха, похожая на споры, что выбрасывает перезревший гриб-трутовик.

– Вот почему связи нет!

Дробинин показал сержанту вскрытый корпус прибора, вся электронная начинка которого превратилась в труху.

– Знаете что, – указательным пальчиком Тарья коснулась нижней губы. – По-моему, местные жители искренни в своем неведении. Иначе Антип не подарил бы Игоряше сапоги, которые вне зоны покрытия информационного поля мгновенно превратятся в ничто. Аборигены уверены в том, что все, созданное башнями, останется навсегда.

– И во веки веков, – быстро перекрестился Синеглаз. – Однако ж не моль же пожрала приборы?

Макарычев достал из кармана мобильник, работающий на специальной кодированной частоте, открыл ячейку сим-карты и вытряхнул из нее щепоть той же серой трухи, что Игоряша в ПДА обнаружил.

– Движение, – негромко произнес пристроившийся под скатом крыши Дергачев.

– Кто? – вскинул голову Макарычев.

– Непонятно… Кусты.

– Может, померещилось? – с надеждой спросил Игоряша.

– Нет, точно.

– Зверь какой, – безразлично дернул плечом Синеглаз. – Или почва просела… Это ж болото.

– А у тебя что? – Макарычев перевел взгляд на Ерохина.

– Чисто.

– Ладно, следите внимательно. Если что…

– Двое человек со стороны двора, – перебил, не дослушав, Дергачев. – Портной и Егоркин.

Пущин быстро подбежал к двери, убрал слегу и впустил первую пару разведчиков.

– Быстро вы.

– А там и искать-то нечего, все на виду, – Портной подошел к расстеленному одеялу и сел, сложив ноги по-турецки. – Антип даже маскировать башню не стал. Так, у основания немного торфа накидал да навозом стенки измазал.

– Большая башня? – спросил Петрович.

– Высотой метра три, как раз под крышу. Основание метров десять в диаметре, почти весь двор покрывает. Форма очень странная. Я такой никогда прежде не видел. Обычно-то башни как – вверх устремлены, словно их кто за маковку тянет, – Портной сложил пальцы в щепоть и изобразил, будто и взаправду что-то вверх потянул. – А эта, наоборот, – точно ее прихлопнули. Округлая, приземистая. Без шпиля вообще – только небольшая пимпочка наверху. На вросший в землю гриб-дождевик смахивает.

– Может, на трюфель? – предложил другое сравнение Игоряша.

– Не знаю, – пожал плечами Портной. – Я трюфеля не видел.

– Но это точно башня? – спросил Макарычев.

– Обижаешь, начальник, – усмехнулся Портной. –

Покрытие башни ни с чем не спутаешь. К тому же у этой еще и вход открыт.

– Что? – в один голос произнесли Макарычев и Синеглаз.

– Вход, – Портной двумя руками нарисовал в воздухе полукруг. – Как в той, первой башне, возле которой мы рипов встретили.

– Ребята, – загробным голосом произнес Игоряша. – По-моему, мы попали.

– Куда? – удивленно посмотрел на него Ерохин.

– Да уж точно не в сказку, – Игоряша взял в руки автомат, отстегнул магазин и вытряхнул из него на пол горстку серого пепла. – Судя по всему, местные научились неплохо контролировать башни. Они использовали кишащие повсюду уины, чтобы вывести из строя наши средства связи и обезвредить оружие. А затем приступили к созданию рипов, которые должны нас самих нейтрализовать.

– Рипа за ночь не сделаешь, – заметила Тарья.

– Возможно, в башнях имелись пузыри с заготовками, которые только дожидались команды «на выход».

– У меня снова движение, – подал голос Дергачев. – В кустах определенно кто-то прячется. Если зверь, то большой.

– Глаз не спускай! – не оборачиваясь, приказал Макарычев.

Сказать, что сержанту было не по себе, все равно что вообще ничего не сказать. Макарычев был вне себя от злости. Ситуация с каждой минутой становилась все хуже и хуже. И он не знал, что сделать, чтобы переломить ее. Они находились черт-те где, в глуши, среди вековых болот, без связи и оружия; укрытием им служил сенной сарай с дверью, подпертой слегой; а снаружи в темноте прятались чокнутые религиозные фанатики, возлюбившие информационные башни, как бога своего единственного. И что у них было на уме?.. Что дальше?..

– Как они собираются нас нейтрализовать?

– Что? – не понял Игоряша.

– Ты сказал, что местные собираются использовать рипов для того, чтобы нейтрализовать нас.

– Я только предположил…

– К черту предположения! – взмахнув рукой, перебил Игоряшу сержант. – Что ты хотел этим сказать?

– Я предположил, – с нажимом, настаивая на своем определении, повторил Дробинин, – что местные, поскольку они все же люди глубоко религиозные, не хотят марать руки нашей кровью… Знаешь, есть такая библейская заповедь «Не убий»? А рипы… Честно говоря, я даже подумать боюсь, кем в представлении местных являются рипы.

– Быть может, исполнителями воли божьей? – предположил Портной.

– И эти исполнители должны нас убить?

Игоряша с сомнением поджал губы.

– Ну!..

– Может быть… – развел он руками. – Я не знаю!.. Почему ты у меня об этом спрашиваешь?

– Потому что ты сам об этом заговорил… Петрович?

– А?..

– Ты что об этом думаешь?

– Я бы на месте Антипа для начала предложил нам остаться у них. Навсегда. Соблазнял бы всякими прелестями. Жратвой хорошей, бабами…