Время лживой луны
Шрифт:
– А в случае отказа?
– В случае отказа? – Синеглаз поднял голову и задумчиво почесал шею. – Нет, убивать бы не стал. Не по-людски это. Да и не по-божески тож. Спрятал бы где-нибудь в надежном месте и ждал бы, когда образумятся. К тому ж мужички-то местные, надо думать, не дураки и понимают, что нас искать станут. Значит, опять-таки, нужно спрятать.
– В башню! – подсказал Егоркин.
– Хороший вариант, – согласился Петрович. – Изящный. Мне нравится.
– Бред какой-то, – мрачно буркнул Макарычев. И посмотрел на часы. Удивительно, но часы работали. – В общем так, как только Стецук
– Куда? – поинтересовалась Тарья.
– Куда подальше.
– Очень неопределенный ответ.
Сержант повернулся к девушке.
– А что ты можешь предложить?
На занятия по трансцендентальной медитации, которые группа сержанта Макарычева посещала по совету Безбородко, их учили, как обуздывать эмоции. Злость – плохой советчик, раздражение – никудышный помощник. Только холодный, прозрачный, как воздух, омывающий вершины горных пиков, разум способен принять правильное решение. Знал все это Макарычев. И даже умел пользоваться полученными на занятиях навыками. Иногда срабатывало. Но не сейчас. Мысли вертелись в голове, как десятки запущенных одновременно волчков, сталкиваясь, разлетаясь в разные стороны и снова устремляясь к центру. И в целом их жужжание сводилось к тому, что никто не знал ответа на вопрос: что делать? В подобной ситуации бегство казалось наилучшим решением. Уже хотя бы потому, что другого вообще не было.
– Ты думаешь, кто-то из местных сейчас спит? – Тарья подняла палец. Кисть ее качнулась из стороны в сторону. Медленно, как маятник метронома, у которого кончился завод. – Они притаились в темноте и смотрят на нас. Они знают, что мы никуда не денемся, и поэтому ждут, что мы станем делать.
– Почему же они не помешали Портному с Егоркиным забраться к Антипу на двор?
– А зачем? – дернула плечиком Тарья. – Что бы это изменило? Зато теперь они точно знают, что нас интересует вовсе не беглый рецидивист, а башни, которые они прячут в своих сараях.
Макарычев прикрыл глаза и прижал ладонь ко лбу так, будто хотел закрыть ею третий глаз.
– Петрович, – тихонько дернул Синеглаза за рукав Егоркин. – А эти уины не могут нас сожрать так же, как патроны в обоймах?
– Нет, – успокоил солдата Петрович. – В механическую структуру уинов встроены крошечные фрагменты цепочек ДНК, по три-пять нуклеотидов. Они не участвуют в процессе размножения уинов, но помогают нанороботам сохранять определенную пространственную структуру.
– Ну и что? – пожал плечами Егоркин. – У волка тоже ДНК имеется. Однако ж…
– Имеющиеся у уинов фрагменты ДНК выполняют роль маркера. Поэтому организм любого живого существа уины воспринимают как естественную среду своего обитания.
– Но ведь уины роботы?
– Нанороботы, – уточнил Петрович.
– Значит, действуют в соответствии с программой.
– Конечно.
– А любую программу можно изменить.
– Не думаю, что это так просто…
Макарычев открыл глаза и посмотрел на часы. Включенный таймер показывал, что с момента ухода Стецука с Муратовым прошло двадцать девять минут и восемнадцать секунд. До колокольни и обратно, даже ползком, даже очень медленно и осторожно, так, чтобы травинка не шелохнулась, двенадцать, ну, хорошо, пятнадцать минут. Еще пять-семь минут на то, чтобы
Отведенные на разведку тридцать минут истекли.
Глава 10
У Макарычева живот сводило, как с голодухи, при одной только мысли, что они попусту теряют время. Нужно было уходить. Уходить немедленно. Инфравизоры пока еще работали, значит, у них был шанс до света уйти от поселка достаточно далеко, чтобы у местных отпало желание их искать. До торной дороги на Облонск по трясине тащиться дней пять. Но, черт возьми, они же профессионалы. Дойдут, куда ж деваться-то! Только бы от этих ненормальных подальше.
Сержант посмотрел на часы. Стецук и Муратов совершенно безбожно опаздывали – на двенадцать минут. Означать это могло лишь одно – что-то случилось. Уходить без ребят нельзя. Ждать, скорее всего, уже не имело смысла. Идти на выручку, не имея оружия, – чистое безумие.
– Есть предложение, сержант, – подала голос Тарья.
– Слушаю.
– Нужно собираться и идти всем вместе к колокольне. Заберем там Стецука с Муратовым и двинемся дальше.
– А если не заберем?
– А что толку здесь сидеть?
В целом то, что говорила Тарья, соответствовало тому, о чем думал Макарычев. Наверное, именно поэтому у него наконец-то сложился окончательный план действий. Не сказать, что идеальный, но все же лучше, чем совсем ничего.
– Лучше не делать ничего, чем делать глупости, – произнесла вдруг Тарья.
– Это ты к чему? – насторожился Макарычев.
– Так, – махнула кончиками пальчиков девушка. – Просто в голову пришло.
– Просто? – недоверчиво прищурился сержант.
– А ты что подумал? – точно так же посмотрела на него Тарья.
Нужно уходить, уже в который раз подумал Макарычев. Немедленно. Они все вместе доберутся до колокольни, и, если не найдут там Стецука с Муратовым, Пущин поведет группу дальше, а он сам, Портной и Тарья останутся и продолжат поиски.
– У меня движение, – подал голос Дергачев. Лежа на сене почти под самой крышей сарая, он целился в кого-то из ставшего совершенно бесполезным автомата. – Человек… Это Антип.
– Где он?
– Спустился с крыльца… Идет к сараю.
– Ну, здорово! – Сержант вскочил на ноги, суетливо огляделся по сторонам, как будто боялся оставить какие-то улики. – Он один?
– Да.
– Герасим, убери подпорку!
Пущин осторожно снял подпиравшую дверь слегу.
– Оружие?
– Нет… Не вижу.
В дверь тихонько постучали. Даже, скорее, поскребли. Так тихо, что спящий мог и не услышать.
– Кто? – спросил негромко Макарычев.
– Это я! – раздался жизнерадостный возглас из-за двери. – Антип!
– В чем дело, Антип?
– Поговорить надо.
– О чем?
– Впусти.
Макарычев большим пальцем отстегнул ремешок, фиксирующий в ножнах штык-нож, и сделал знак Пущину. Герасим чуть приоткрыл дверь. Сам он при этом не отошел в сторону, а остался за дверью, так, чтобы, случись что, можно было навалиться на нее всем телом, да еще и ногой в стену упереться.