Время мушкетов
Шрифт:
Вроде бы, подобно всем остальным охотникам, альтруссцы собирались на войну, но первое впечатление, как известно, почти всегда обманчиво. Вооруженные не хуже, чем он, то есть до зубов, подкаблучники маркизы Онветты (полное имя дамы дракон принципиально не стал запоминать) не собирались никуда выступать, а, наоборот, укрепляли позицию, как будто враг был уже под стенами города и герканские кавалеристы вот-вот могли появиться на узких улочках. Если отправляешься в поход, то зачем обкладывать окна мешками с песком? Зачем обивать стальными листами двери и закатывать внутрь дома парочку-другую орудий? Правильный ответ был очевиден, из всех
В ходе общего осмотра позиций потенциального противника дракон заметил подозрительное движение в третьем и четвертом окнах справа на втором этаже. Похоже, там проходила важная встреча или военный совет. Ну как тут было устоять перед соблазном подслушать и подсмотреть? Патриун сфокусировал взгляд на окне, постепенно приближая картинку изображения, а затем усилил и слух, отфильтровывая все лишние шумы и звуки доносившейся со двора альтрусской речи. Настройка органов чувств вот-вот должна была завершиться, но в этот миг в ушах дракона вдруг загудело от грохота страшной силы, а левое плечо ощутило острую боль. Стрелок-наблюдатель на крыше особняка заметил наверху дома напротив шпиона и выстрелил, а уже через несколько секунд вокруг дракона начали летать осколки черепицы. Не дожидаясь приказа, охотники во дворе открыли беглый огонь, но, к счастью для искателя приключений, стреляли они с менее выгодной позиции, чем их приятель-часовой, да и солнце, как нарочно, било им прямо в глаза.
Понимая, что если как можно быстрее не ретироваться, то противник, добровольно перешедший из разряда «потенциальный» в категорию «фактический», превратит его в решето, Патриун приложил усилия, чтобы покинуть занятый врагами квартал. Лишь выбравшись из «Цветущего сада» и найдя уединенную подворотню, что было не так уж и сложно, поскольку жители домов уже наверняка проделали полпути до Дерга, дракон решился скинуть плащ и осмотреть, как ни странно, ноющее плечо.
Жизнь хороша тем, что порой преподносит сюрпризы, без которых было бы скучно. Удивленный дракон аж присвистнул, увидев у себя на руке сквозную дырку от пули и уже запекшуюся кровь с обломанными кусочками чешуек по краям. Стреляли в него в первый раз, вернее сказать, в первый раз попали. Наступило новое время, время мушкетов! Маленький кусочек свинца умудрился совершить то, что ни разу не удавалось ни мечу в руках силача, ни стреле, ни арбалетному болту; он пробил одежду дракона, бывшую на самом деле его кожей, его чешуей.
«Надо быть осторожней, теперь уж не полезешь на рожон!» – подумал дракон, осторожно ощупывая рану и с облегчением констатировав, что маленький кусочек металла прошел насквозь, а не застрял в теле.
Без всякого вмешательства со стороны Патриуна ранка затянулась уже через пару минут и снова покрылась блестящей чешуей, постепенно потускневшей и принявшей вид одежды. Все это было, конечно, хорошо, но прискорбный факт оставался фактом: оружие этой эпохи опасно и для него, а значит, он не мог совершить возмездие в одиночку. Однако, как известно, люди плохо объединяются лишь «за что-то», но зато охотно выступают единым фронтом «против кого-то». Патриун-младший и старший в одном лице знал, куда идти и к кому обратиться не за помощью, а с обоюдовыгодным предложением.
– Отправляйся к своему генералу и передай
– Позвольте, маркиз, а когда же прибудете лично вы? – спросил лейтенант из штаба, не собираясь покидать кабинет вельможи без ответа.
Маркиз Вуянэ и стоявший от него по правую руку Аке в полном боевом облаченье старшины охотников многозначительно переглянулись. На губах обоих морронов промелькнула презрительная ухмылка. Филанийская колониальная армия была слаба, слаба во всех отношениях: небольшая численность, устаревшее вооружение, далеко не лучшие командиры. Если бы не Маркиз и Аке, не только руководившие войсками вместо казнокрада-генерала, но и профинансировавшие покупку новых орудий и мушкетов, над ратушей Марсолы давно бы развевался герканский флаг.
– Передайте господину генералу, что я остаюсь в Марсоле и буду обеспечивать нашим бравым войскам надежные тылы. Основные силы охотничьих дружин через полчаса будут на марше. Их возглавит моя правая рука, господин Карвелье, – маркиз кивнул в сторону важно насупившегося Аке. – По мере возвращения с охоты, я сформирую из наших людей еще пару-другую отрядов, а остальные силы оставлю здесь для поддержания порядка. Боюсь, одной оставленной генералом роте с этой задачей не справиться. Все, ступайте, господин лейтенант, у меня чертовски мало времени и много дел!
На этот раз лейтенант кивнул, не посчитав возможным отдать честь хоть и главе ополчения, но все же штатскому лицу, а затем удалился. Аке только хотел что-то сказать, но дверь кабинета не закрылась за снобом – штабным лейтенантом. На его месте появился дежурный охотник.
– Слышь, Аке, – прогнусавил мужик, обратившись к командиру по-простецки, – там тебя какой-то благородный хлыщ кличет, говорит, что дельце важное…
Морроны еще раз переглянулись со смыслом, как будто телепатически общались между собой.
– Пускай сюда заходит, мне ноги лишний раз утруждать не с руки! – скаламбурил охотник и сам раскатисто загоготал.
Едва дежурный шмыгнул за дверь, как глазам морронов предстал Патриун-младший во всем великолепии своего походного одеяния, естественно, благоразумно избавившийся от портящего вид старенького плаща.
– А ты чо приперся? – пробасил Аке, явно не желавший тратить время на общение с каким-то лекаришкой. – Иди дедулю своего лечи да монахом прыщавым командуй! Война – дело сурьезное, оно для настоящих мужчин!
– Тех самых, кто в панталоны грязные топор засовывает, или тех, кто с пьянчужкой совладать неспособен? – с насмешливой улыбкой произнес дракон, недвусмысленно намекая, что верзиле лучше было б чуток помолчать.
– Мы глубоко опечалены несчастьем, постигшим вашего деда, но поверьте, у нас сейчас слишком много забот. Говорите быстрее, чего хотите, и уходите! – расставил точки над «i» маркиз и снова склонился над картой филанийской колонии, пока почти пустой, но вскоре должной запестреть разноцветными линиями, стрелочками, кружочками, обозначениями и прочими мудреными закорючками.