Время перемен. Дилогия
Шрифт:
— Худо ему не будет? — спросил Артём.
— Фигня! — отмахнулся Маккаби. — Они — как звери. Ты только сам так не вздумай! Вмиг какую-нибудь амебу подхватишь!
— Охранники — местные?
— Нет, зулусы. Но командует белый. И коды у них типично юаровские.
— Расшифровали?
— Обижаешь, Артём! Разбили на раз. У десятерых буров извилин меньше, чем у одного сефарда [4] .
— Узнали что-то полезное?
— Ничего существенного. Неважно. Вот смотри… — майор расстегнул планшет, извлек пластиковый рулончик
4
Сефард — историческое самоназвание турецких евреев. В Израиле так называют евреев, выходцев из арабских стран, в отличие от ашкеназов — выходцев из Европы (а также России и США).
— План такой, — продолжал Шкаликов. — Мой снайпер, заряженный еще с ночи, срезает ихнего бура. Затем кидаем им за периметр ракету с электромагнитным разрядом. Большая часть электроники сразу летит, это проверено. Потом рвем сам периметр — в двух местах, где проходы, проникаем внутрь, добиваем охрану, кладем персонал мордами в пол… — Маккаби Шкаликов сделал театральную паузу. — …И тут входишь ты, весь в белом! Классно?
— Твои предки, майор, случайно не из Одессы? — осведомился Артём.
— Из Баку, — Маккаби посмотрел на Гриву в упор: — Что тебя не устраивает, офицер?
Толстая жаба, расположившаяся на сером изгибе выпершего из земли корня, тоже смотрела на Артёма очень неодобрительно.
— Всё. Во-первых, их белого командира мне бы желательно получить живым.
— Живого? — Майор хмыкнул. — Губа не дура!
— Во-вторых, твой электромагнитный импульс выведет из строя две трети боевой электроники и сто процентов лабораторного оборудования, поскольку оно наверняка экранировано слабее боевого, если вообще экранировано.
— Лес рубят — щепки летят!
— В данном случае именно щепки представляют наибольший интерес, майор, — заявил Грива. — В-третьих… — Артём поймал ползущего по ноге таракана и бросил его жабе. Пасть земноводного мгновенно распахнулась и еще быстрее захлопнулась. Таракан исчез.
— В-третьих, мне не нравится, что ты фактически отстранил меня от силовой части операции. У меня приказ…
— У меня тоже есть приказ! — перебил Шкаликов. — Лично полковника Каца. Чтобы на твоем красивом организме не появилось даже царапины! Я руковожу операцией! А ты, земляк, — наблюдатель. И только.
Жаба неуклюже сползла с корня, плюхнулась в ручей и быстро-быстро поплыла прочь. Должно быть, ей не понравился тон майора.
Гриве он тоже не понравился.
Конечно, в «Алладине» Артём — стажер, но вместе с тем он профессиональный военный, закончивший лучшую в Европе военную академию и почти три года отслуживший в военной разведке, причем именно в том отделе, который занимался аналогичными операциями 5. Но вместе с тем он понимал и израильтян. Научный потенциал Израиля был существенно выше, чем у их главных конкурентов в борьбе за Черный континент, и, естественно, Израиль находился под более тщательным контролем Комитета по выявлению и пресечению несанкционированных научных исследований, чем ЮАР. А тут такая возможность доказать свою лояльность человечеству…
В том случае, если операция пройдет успешно, Израиль получит серьезный бонус. Но если в сухом остатке окажется труп офицера «Алладина», вряд ли операцию сочтут успешной. Потому-то, думал Грива, Шкаликов и готов положить дюжину своих чернокожих, лишь бы офицер «Алладина» не пострадал.
Артём был не прав. Майор не собирался попусту класть своих людей — и тут же заявил об этом:
— По второму пункту я тоже с тобой не согласен! Если не вывести автоматику, две трети моих парней скосит за полминуты. Так что придется тебе пожертвовать «научным железом».
— Не придется, — сказал Грива.
Он достал из кармана на поясе плоскую пластину-датчик с высовывающейся наружу зеленой петелькой — «хвостиком» мономолекулярной нити-антенны — и протянул майору. — Какой, говоришь, рабочий цикл у этой охранной системы?
— Полный — одиннадцать минут, — ответил Шкаликов, с любопытством рассматривая датчик. — Это что за хреновина? Ни разу не видел такую в стандартных каталогах.
— И не увидишь. Это спутниковый коммуникатор.
— Такой маленький! Неплохо! Как он работает?
— Работает он отлично. (Ишь какой любопытный!) Твоя задача — установить его в тридцати-сорока метрах от охраняемой территории, предварительно вытянув антенну на сто-сто пятьдесят метров. Только осторожно! Эта нитка может запросто палец отрезать!
— Знаю. Сделаем. И что будет?
— Минут пятнадцать — ничего. Пока спутниковый компьютер раскодирует сигналы, скопирует холостой цикл и составит оптимальный режим активного воздействия. Ну а затем мы можем просто забыть, что у буров есть какая-либо автоматика.
— Ты уверен, что эта штука способна заблокировать охранную систему? — с сомнением произнес Маккаби Шкаликов.
— Система не будет блокирована. Спутник аннулирует сигналы датчиков и сгенерирует собственные, соответствующие тем, которые аппаратура считает за время холостого прогона. То есть охранный комплекс нас просто «не увидит».
— Быть того не может! — заявил Шкаликов. — Там же дистанционка только на минах. Вся остальная связь — проводная!
— Если бы там не было проводной связи, обошлись бы без коммуникатора, — произнес Грива. — Не беспокойся, все будет, как я сказал. Мы же все-таки «Алладин», а не НАСА.
— Да уж, — буркнул майор. — А я, признаться, думал, что у Израиля самая лучшая армейская электроника.
— Так и есть, — сказал стажер Грива. И добавил не без гордости: — Только ведь мы — не армия. Мы — «Алладин».
— Вот она, — Шкаликов осторожно отодвинул ветку. В образовавшемся «окошке» Артём увидел кусок бетонной стены, обмазанной какой-то коричневой дрянью, поверх стены — три нитки ржавой «колючки» и головку камеры наблюдения, медленно ворочающуюся на подвижном шарнире-«шее». С обеих сторон камеры выглядывали черные рыльца сдвоенных пулеметов.