Время умирать
Шрифт:
Однако он летел слишком высоко — по подсчетам Шона, более чем в четырех тысячах футов над землей — и на максимальной скорости. Наблюдая за вертолетом в бинокль, Шон решил, что он только что завершил миссию и возвращается на базу для заправки и пополнения боезапаса. В подтверждение этому он разглядел, что гнезда ракет под фюзеляжем пусты, а их концы закопчены пламенем из выпущенных ракет.
Вертолет следовал точно туда, куда вел их Матату, и, мало того, пока Шон наблюдал за ним в бинокль, он успел заметить, как «хайнд» сбросил скорость и начал снижаться, очевидно, готовясь к посадке
«До места не больше пяти миль», — прикинул Шон и взглянул на Матату, с нетерпением ожидающего его оценки.
— Как пчела в улей, — ухмыльнулся Матату.
— У тебя глаза, как у стервятника, — согласился Шон. — Видят все.
Матату остался доволен похвалой, тут же обхватил себя руками и радостно запрыгал. Все, что ему требовалось в награду, так это похвала Шона.
Полчаса спустя они, крадучись, как леопарды, забрались на вершину невысокого каменистого холма, двинулись вниз по склону, чтобы не выделяться на фоне неба еще до того, как Шон поднес к глазам бинокль, который прикрыл козырьком кепи, иначе отраженный луч смог бы выдать их местоположение, как гелиограф.
Он тут же заметил железную дорогу — до нее было меньше двух миль; между шпалами был засыпан голубоватый гранитный щебень, а отполированные стальными колесами товарных вагонов рельсы тускло отсвечивали в лучах заходящего солнца.
Он осмотрел пути на милю вперед и вскоре обнаружил запасной путь, на котором стояли две цистерны. Они были частично скрыты деревьями и кустами, но минутой позже из леса появилось облако пыли, и к первой цистерне по грунтовой дороге подъехал топливозаправщик. Шон наблюдал в бинокль, как рабочие в комбинезонах подсоединили шланг и начали перекачивать топливо из цистерны в грузовик.
Пока это все происходило, из-за склона холма сразу за запасной железнодорожной веткой неожиданно взмыл в воздух «хайнд». Шон наконец точно установил местонахождение базы.
Теперь, когда он знал, куда смотреть, ему удалось разглядеть на склонах холма и другие хорошо замаскированные и укрепленные места стоянки вертолетов. Шон насчитал шесть и сказал об этом Матату.
— И еще два. — Матату покровительственно улыбнулся и показал еще на две стоянки, которые Шон проглядел. — А на той стороне холма еще три, только отсюда их не увидеть.
Оказалось, что он поступил мудро, изучая базу в это время суток, при свете заходящего солнца. Теперь Шон ясно видел различия между моделью, на которой они отрабатывали операцию, и действительной топографией местности базы и ее окрестностей.
Шон сделал соответствующие поправки в блокноте, заново прикидывая дистанции и зоны обстрела. Затем он по одному начал подзывать к себе каждого из первых номеров расчетов и точно показывать им позиции, которые они, по его мнению, должны будут занять, как только подойдут их вторые номера и станет достаточно темно.
Убедившись, что у Матату больше нет для него информации, Шон велел ему:
— Возвращайся к Джобу. Как только стемнеет, приведи его и всех остальных солдат сюда.
Когда Матату ушел, Шон посвятил последний предзакатный час наблюдению за возвращающимися с севера вертолетами. Их было одиннадцать, это доказывало, что русским техникам все же удалось отремонтировать два неисправных вертолета, о которых докладывал Матату. Это была вся эскадрилья, за исключением вертолета, который сбил Шон, снова полностью боеспособная и сеющая хаос и смерть на позициях РЕНАМО.
По мере того как вертолеты по одному зависали над холмом, а затем садились в свои гнезда, Шон рассказывал первым номерам о технических характеристиках «хайндов» и заставлял их точно запомнить местоположение каждого гнезда.
— Вон тот — твой, Тендела. — Шон решил уточнить целевые назначения. — Смотри, как он выделяется на фоне неба. Ты будешь стрелять вон из-за той группы деревьев на краю леса. Ты хорошо запомнил, где он стоит?
— Запомнил, Нкоси Какулу, — подтвердил тот. Небо было омыто кровью уходящего дня, и, глядя, как красный шар опускается за деревья, Шон задумался: сколько же крови принесет следующее утро.
Как раз наступили короткие африканские сумерки, и было еще слишком светло, чтобы начать спускаться с холма. Шон и Альфонсо уже все обсудили и сейчас просто молча сидели друг рядом с другом. Это было очень знакомое чувство. Независимо от того, сколько раз Шону приходилось вот так ждать, он так и не научился контролировать или не обращать внимания на напряжение, которое, как резиновая лента, стягивало его внутренности. Это было волнующее предвкушение, жажда ужаса, которую вскоре предстоит утолить. Он ждал этого момента, как наркоман — инъекции, и в то же время боялся всей душой того, что предстояло совершить.
— Хорошая будет бойня, — тихо сказал Альфонсо. — Это будет битва мужчин, настоящих мужчин.
Шон кивнул.
— Да, мой друг. Это будет настоящее сражение, однако, если мы проиграем, ты должен будешь попытаться меня убить. Это тоже будет нелегкая битва.
— Поживем — увидим, — проворчал Альфонсо. В его глазах отразилась дымка красного мерцающего заката. — Да, поживем — увидим.
Четко очерченный силуэт холма, на котором расположились «хайнды», потонул в опустившейся на землю темноте. Затем появилась Венера, вечерняя звезда, и ее холодный свет мерцал прямо над вершиной холма, как будто специально освещая его для них.
В течение первого часа после наступления темноты из-за деревьев появились первые из идущих в голове колонны. Впереди, по пятам за Матату, шли Джоб и Клодия. Встречая их, Шон тут же начал делить солдат на группы. Расчеты быстро распаковали и собрали «стингеры»; запасные ракеты тоже проверили, пересчитали и привели в боевую готовность.
Шон, Джоб и Клодия переходили от расчета к расчету, в последний раз проверяя пусковые установки, убеждаясь, что аккумуляторы полностью заряжены и правильно подсоединены, что на баллонах с фреоном открыты вентили и что экраны нормально загораются, когда система приведена в действие. Наконец все расчеты были готовы, но перед тем, как разослать их по местам, Шон подозвал к себе командиров отделений и в последний раз заставил каждого повторить задачу. Удовлетворившись наконец, он начал распределять их по позициям. С интервалом в пять минут группы покидали холм и занимали отведенные им места.