Время в философском и художественном мышлении. Анри Бергсон, Клод Дебюсси, Одилон Редон
Шрифт:
Что касается антиинтеллектуализма, то здесь имеет смысл разграничить пару «интеллектуализм/антиинтеллектуализм» в понимании сторонников и единомышленников Бергсона и аналогичную пару в понимании сообщества мыслителей, являющихся противниками бергсоновской концепции. Так, чрезвычайно близкий Бергсону по духу и воззрениям Уильям Джеймс писал: «Самым важным… вкладом Бергсона в философию является его критика интеллектуализма. На мой взгляд, Бергсон убил интеллектуализм окончательно и без всякой надежды на возрождение» [254] . «Интеллектуализм, – продолжает философ, – коренится в нашей способности… приводить сырой поток нашего чисто чувственного опыта в систему понятий. <…> Начало интеллектуализма в порочном смысле относится к тому времени, когда Сократ и Платон учили, что то, что есть вещь в действительности, высказано в ее определении» [255] . Джеймс выстраивает цепочку отождествлений: вещь – понятие; понятие – определение; определение – сущность вещи; следствия из определения – свойства объекта. Если из данного определения не выводятся такие-то свойства, значит, объект ими не обладает; объекты оказываются замкнуты в себе, поскольку любое определение налагает ограничения. Не останавливаясь на остроумном доказательстве Джеймса, приведем его вывод: «Интеллектуализм… способен лишь на одно: дать природе иррациональный и, по-видимому, невозможный облик» [256] . Как видно, иррационализм здесь выводится из интеллектуализма и является коррелятом последнего, а вовсе не антиинтеллектуализма, как полагали противники Бергсона.
254
Джемс У. Вселенная с плюралистической точки зрения. С. 119.
255
Джемс У. Вселенная с плюралистической точки зрения. С. 120.
256
Джемс У. Вселенная с плюралистической точки зрения. С. 122; курсив мой. – Е. Р.
В-пятых, Бергсон всегда стремился следовать опыту: «существование может быть дано только в опыте» [257] . Вспоминается ироничное замечание Бергсона: «Один современный философ, завзятый спорщик, которому указывали на то, что его безукоризненно построенные рассуждения противоречат опыту, закончил спор очень просто: „Опыт не прав“» [258] . Конечно, Бергсон понимал опыт не так, как приверженцы контовского позитивизма. Если последний вычеркивает из рубрики «опыт» все данные сознания и самоуглубленного созерцания, то Бергсон опирается на внутренний опыт человека, на «непосредственно данные сознания», вспоминая название раннего труда философа [259] . Однако Бергсон не исключает и эмпиризм в традиционном понимании [260] . Более того, Бергсон считал, что «наука и метафизика будут различаться по предмету и методу, но взаимодействовать в опыте» [261] . По его мнению, метафизика должна опираться на «опыт подвижный и полный» [262] . «…Философский метод в моем понимании строго соотносится с опытом (внутренним и внешним) и не позволяет высказывать заключение, в чем бы то ни было выходящее за рамки эмпирических соображений, на которых оно основывается» [263] , – постулировал Бергсон в одном из писем. «Только опыт сможет дать ответ» на основополагающие вопросы [264] – полагал Бергсон.
257
Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 117.
258
Бергсон А. Смех / Анри Бергсон // Французская философия и эстетика XX века / предисл. П. Мореля; пер. И. Гольденберга, И. Вдовиной, А. Густыря; комментарии А. В. Густыря, И. С. Вдовиной. М.: Искусство, 1995. Программа Пушкин, Вып. 1. С. 34.
259
«Интуитивное знание легче всего может быть осуществлено каждым из нас в отношении к самому себе, т. е. во внутреннем опыте, в самонаблюдении» (Лосский Н. О. Интуитивная философия Бергсона. С. 42).
260
«Бергсон стремился создать метафизику, не уступающую по точности и обоснованности науке и превосходящую ее в достоверности, а тем самым вернуть права гражданства свободе, случайности, высшему началу; эту задачу он предполагал решить путем расширения и углубления опыта, обращения к непосредственному опыту – и внутреннему, и внешнему» (Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 45; курсив мой. – Е. Р.).
261
Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 113. «… science et metaphysique differeront d’objet et de methode, mais qu’elles communieront dans l’experience» (Bergson H. Introduction (deuxi`eme partie). P. 33; См. также: Его же Творческая эволюция. С. 186, 203, 215, 334, 340, 345). Нельзя забывать, что целью Бергсона было создание не просто новой метафизики, а метафизики, именуемой позитивной (См.: Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 214). А. Жуссэн замечает по этому поводу: «Всякая метафизическая система содержит элементы интуиции и гипотетические элементы. Интуиция – это особого рода непосредственное овладение реальным, а гипотеза – это пути воображения, понятие разума, абстрактная форма представлять себе вещи. Посредством интуиции Декарт открыл следующую истину: „Я мыслю, я есмь, вся моя сущность в способности мыслить“. Но когда он утверждал, что животные – чистые машины, он примешивал к интуиции гипотезу. <…>…Мы не можем непосредственно замечать, что животные лишены чувства. Мы можем только это воображать или постигать. Гипотеза, в данном случае, присоединяется к интуиции. Гипотезы дают то, что можно было бы назвать теоретической метафизикой, а интуиции – позитивную метафизику. Философия Бергсона, в этом смысле, может быть названа позитивной метафизикой. Она стремится исключить во имя интуиции гипотезу, конструкции ума, понятия, дабы постигать реальность таковой, какая она есть, а не через символы абстрактной мысли…» (Жуссэн А. Романтизм и философия Бергсона / Андре Жуссэн // Бергсон А. Собрание сочинений: в 5 т. / Анри Бергсон. СПб.: М. И. Семенов, 1913–1914. Т. 4: Вопросы философии и психологии; пер. В. Флеровой; в книге также: Жуссэн А. Романтизм и философия Бергсона; пер. Б. С. Бычковского. 1914. С. 200).
262
Бергсон А. Из сборника «Мысль и движущееся». Введение. Часть первая. Возрастание истины. Возвратное движение истины / Анри Бергсон // Бергсон А. Избранное: Сознание и жизнь / Анри Бергсон; пер. и сост. И. И. Блауберг. М.: РОССПЭН, 2010. С. 88. «…L’experience mouvante et pleine» (Bergson Н. Introduction (premi`ere partie). Croissance de la verite. Mouvement retrograde du vrai / Henri Bergson // Bergson H. La pensee et le mouvant. Essais et conferences. Articles et conferences datant de 1903 a 1923 / Henri Bergson. Paris: Les Presses universitaires de France, 1969. (Collection: Biblioth`eque de philosophie contemporaine). P. 11–12).
263
Письмо о. Жозефу де Тонкедеку 20 февраля 1912 г. (Бергсон А. Письма. С. 318; курсив мой. – Е. Р.). «…La methode philosophique, telle que je l’entends, est rigoureusement calquee sur l’experience (interieure et exterieure), et ne permet pas d’enoncer une conclusion qui depasse de quoi que ce soit les considerations empiriques sur lesquelles elle se fonde» (Bergson H. Lettre au P. Joseph de Tonquedec (1). 20 fevrier 1912 // Bergson H. Ecrits et paroles. Tome second. P. 365).
264
Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 100.
Высказывания философа на этот счет суммируются очень емкой фразой из «методологического манифеста» Бергсона: «…Метафизика совсем не представляет собою обобщения опыта, и тем не менее ее можно определить как целостный опыт» [265] . («… la metaphysique n’a rien de commun avec une generalisation de l’experience, et neanmoins elle pourrait se definir l’experience integrate» [266] .) «Возможно бесконечное число систем, но между ними исчезают противоречия только тогда, когда они соприкасаются с единым опытом» [267] . Штенберген характеризует метод Бергсона как «метод абсолютного опыта» [268] . Даже крайне негативно настроенный Асмус не может пройти мимо опыта как основы познания у Бергсона [269] .
265
Бергсон А. Введение в метафизику. С. 47.
266
Bergson Н. Introduction a la metaphysique / Henri Bergson // Bergson H. La pensee et le mouvant. Essais et conferences. Articles et conferences datant de 1903 a 1923 / Henri Bergson. Paris: Les Presses universitaires de France, 1969. (Collection: Biblioth`eque de philosophie contemporaine). P. 138.
267
Штенберген А. Интуитивная философия Анри Бергсона. С. 50.
268
Штенберген А. Интуитивная философия Анри Бергсона. С. 52. Об эмпиризме в понимании Бергсона см.: Там же. С. 18–20.
269
См.: Асмус В. Ф. Проблема интуиции в философии и математике. С. 177.
Я не буду здесь вдаваться в нюансы трактовки Бергсоном характера эмпирического познания. Важнее подчеркнуть, что, как бы ни понимал Бергсон опыт, призыв к опытному познанию свидетельствует о том, что философ действительно хотел придать метафизике статус научного знания, пусть и отличающегося по характеру от позитивного знания. Метафизика Бергсона, укорененная в опыте, бесконечно далека от умозрительных построений. Отметим один примечательный момент: Бергсон подчеркивал значимость чувственного опыта: «Опыт ставит нас перед лицом становления – вот чувственная реальность» [270] . («L’experience nous met en presence du devenir, viola la realite sensible» [271] ). Бергсон призывает «обратиться к определенному чувству жизни», «когда мы покидаем область математических и физических объектов и вступаем в сферу жизни и сознания». Это чувство жизни «коренится в том же порыве жизни, что и инстинкт»; «это некий вид опыта, столь же древний, как и человечество…» [272] .
270
Бергсон А. Творческая эволюция. С. 300.
271
Bergson Н. L evolution creatrice. P. 259; См. также: Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 379–380.
272
Цит. по: Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 379–380; См.: Bergson Н. A propos de I’evolution de l’intelligence geometrique. Reponse `a un article de E. Borel // Bergson H. Ecrits et paroles. Tome second. P. 283. См. также: Джеймс У. Введение в философию. С. 35.
С. Франк выделяет в концепции Бергсона, по сути, три вида опыта: опыт рассудочный, опыт интуитивный и возникающий на основе последнего опыт философского глубинного прогревания [273] .
«Нужно философствовать о конкретных фактах, а не об идеях» [274] , – говорит философ. Подчеркнем, что факты понимаются Бергсоном весьма широко. «Бергсон обнаружил, что реальный опыт человека, связывающий его с миром и определяющий способы его включения в этот мир, существенно шире, чем тот, какой считала ведущим философия рационализма; он теоретически описал (и предвосхитил) особенности мировосприятия в динамичном, многовариантном мире…» [275] , – замечает И. Блауберг. Согласно Бергсону, вывод из рассуждения обладает качествами возможности и вероятности; но данное «в качестве опыта» «достоверно», причем опытную достоверность Бергсон понимает чувственно-конкретно: «кто-то видел, кто-то осязал, кто-то знает» [276] . В «Двух источниках морали и религии» приведенное высказывание характеризует опыт мистического переживания, который рассматривается Бергсоном, вслед за У. Джеймсом, как полноправный (если не высший) вид опыта. Согласно исследованиям И. Блауберг, Бергсон сделал вывод, что «в опыте мистиков проявляется нечто абсолютное» [277] (имеются в виду христианские мистики – Тереза Авильская, Франциск Ассизский, Хуан де ла Крус и другие). В. Янкелевич определяет данный аспект учения Бергсона как «мистическую философию в экспериментальном смысле слова» и характеризует метод Бергсона как «высший позитивизм, когда, чтобы узнать нечто о Боге, [Бергсон] консультируется с мистиками, испытавшими его присутствие» [278] .
273
См.: Франк С. А. О философской интуиции / Семён Людвигович Франк // Русская Мысль. М.: Типолитография Т-ва И. Н. Кушнерев и К°, 1912. Книга 3. С. 34–35.
274
Цит. по: Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 25. (См.: Benrubi I. Souvenirs sur Henri Bergson. P. 78.) И. Блауберг делает вывод: в целом учение Бергсона следует традиции эмпиризма. О том, что такое истинный эмпиризм, философ много рассуждал во «Введении в метафизику».
275
Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 111.
276
Бергсон А. Два источника морали и религии / Анри Бергсон; пер. с франц., послесл. и примеч. А. Б. Гофмана. М.: Канон, 1994. (История философии в памятниках). С. 251; курсив мой. – Е. Р.
277
Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 511.
278
Цит. по: Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 512, 511; См.: Jankelevitch V. Henri Bergson / Vladimir Jankelevitch. Paris: Presses universitaires de France, 1959. (Les Grands penseurs. Collectiondir. Par P.-M. Schuhl). P. 190, 227.
Более того, нельзя забывать, что именно интуиция и выступает формой опыта, с ней Бергсон сверяет все свои предположения. Так, например, в связи с «Материей и памятью» Бергсон заметил: «Есть много вопросов, на которые я мог бы ответить только при помощи бездоказательных гипотез. Но я хочу возможно ближе следовать контурам фактов, отвергая любые метафизические конструкции, наконец, вернуться к интуиции. Там, где интуиция больше ничего не сообщала, я должен был остановиться» [279] . Возражения могут вызвать такие функции и полномочия интуиции, выступающей не только инструментом эмпирического знания, но и высшим арбитром в сфере опытных данных. Однако ничто не дает нам права отрицать за методом Бергсона его эмпирический статус.
279
Цит. по: Блауберг И. И. Анри Бергсон. С. 256. «Autantdequestions auxquelles je pourrais repondre que par des hypotheses sans preuve. Or j’ai voulu suivre d’aussi pr`es que possible le contour des faits, m’abstenir de toute construction metaphysique, enfin revenir a l’intuition. L`a o l’intuition ne disait plus rien, je devais m’arreter» (См.: Bergson H. Lettres a G.Lechalas / Bergson H. II Bergson H. Ecrits et paroles: dans trois volumes. Tome premier / Henri Bergson; textes rassembles par R. M. Mosse-Bastide; precede d’une lettre-preface d’Edouard Le Roy et. d’un avant-propos de Henri Gouhier. Papis: Presses Universitaires de France, 1957. (Biblioth`eque de philosophie contemporaine fondee par Felix Alcan). P. 97).
Наконец, в-шестых, вся критика науки и присущего ей способа познания касалась у Бергсона именно «наук о природе», если воспользоваться Дильтеевым понятием. Что же касается гуманитарного знания, то во времена Бергсона не сформировалась еще собственная методология «наук о духе»: психология или психофизиология, например, следовала в сфере метода путями классической физики [280] . Поэтому все возражения Бергсона были направлены именно против использования методов «позитивных наук» вне их собственной сферы исследования [281] . Думаю, теперь ясно, насколько спорно приведенное выше остро критическое суждение Пригожина и Стенгерс о заслугах Бергсона в сфере гносеологии: ведь книга этих ученых посвящена перспективам новой парадигмы современной науки, охватывающей не только естествознание, физику и химию, но и общественные, социальные и гуманитарные дисциплины.
280
С психологией ситуация, правда, далеко не однозначная; тут картину в целом разнообразят и корректируют детали. Так, например, Франсуа Мен де Биран еще в начале XIX векарискнул критиковать использование естественнонаучных методов в области психологии.
281
Пример с упомянутой книгой Асмуса в этом смысле также весьмакрасноречив. Вот к какому обобщению приводит современных исследователей анализ позиции Асмуса: «Критикуя идеи Бергсона, В. Ф. Асмус защищалнауку, но при этом под наукойунего имелось ввидутолькоестествознание, обслуживающее интересы практики. Гуманитарные науки здесь в расчет не принимались…» (Пивоев В. М., Шрёдер С. А. Бергсон и проблемы методологии гуманитарного знания. С. 4; курсив мой. – Е. Р.).
В моей книге не ставится задача подробной характеристики бергсоновского метода, выявления его сильных сторон и противоречий. Но и сказанного достаточно для понимания очевидного факта: Бергсон был слишком проницательным и вдумчивым человеком для того, чтобы утверждать, «будто для понимания созидательной деятельности природы нам нужна „другая“ наука» [282] . Просто он считал, что не все в мире может быть познано с помощью позитивных наук и соответствующих методов. В 1922 году, когда практически все аспекты концепции философа (за исключением этического) уже сложились, он высказался очень четко по данному поводу: «…мы отнюдь не преуменьшаем значение интеллекта… Но мы утверждаем, что наряду с ним существует иная способность, пригодная для другого рода познания. Значит, у нас имеются, с одной стороны, наука и техническое умение, относящиеся к ведению чистого интеллекта, а с другой стороны – метафизика, которая опирается на интуицию. Между этими крайними точками расположатся науки о нравственной, социальной и даже органической жизни; последняя из этих наук больше связана с интеллектом, первые – с интуицией» [283] .
282
Пригожин И., Стенгерс И. Время. Хаос. Квант. С. 26.
283
Бергсон А. Введение. Часть вторая. С. 141. «… нормальное развитие интеллекта направлено в сторону науки и техники…» (Там же. С. 140). Философ не без гордости замечает: «… мы стремились создать философию, которая, поставив себя под контроль науки, в свою очередь могла бы продвинуть ее вперед. И мы полагаем, что это нам удалось, – ведь психология, неврология, патология, биология становятся все более и более открытыми для наших взглядов, которые вначале считались парадоксальными» (Там же. С. 131).
Приведенная цитата дает представление о гносеологической программе Бергсона, как она предстает в аспекте методологии. Здесь отчетливо видно разграничение самих интеллекта и интуиции (инструментов познания), а также сфер, где данные инструменты могут быть актуализованы; причем руководством к их применению должна служить, без сомнения, соприродность инструментов тем феноменам, к изучению которых они применяются. Мне хотелось бы еще раз подчеркнуть, что гносеологическими полюсами у Бергсона выступают точная наука и метафизика. Есть искушение поставить на место метафизики гуманитарное знание, и, в общем, такая подстановка и произошла, когда бергсоновский метод транспонировали в сферу гуманитарных дисциплин (по крайней мере, постарались транспонировать, как В. Пивоев и С. Шрёдер).
Мне думается, что данная замена метафизики гуманитарным знанием в наше время вполне оправданна и даже необходима; и не только уместно, но и плодотворно использовать определенные методологические идеи Бергсона в сфере гуманитарных наук. Во-первых, потому, что метафизика нынче не в почете, и обращаться к ней в таких условиях было бы довольно опрометчиво: подобного ученого могли бы принять за мечтателя, который заперся в «башне из слоновой кости» и изливает свои грезы в лирических стихах или в метафизических «бреднях», что по нынешним меркам почти одно и то же. Во-вторых, потому, что область знания о мире, которую Бергсон отводил метафизике (область человеческого духа), осваивается сейчас (да и, видимо, начиная с последней трети XIX века) именно гуманитарными дисциплинами.