Время волков
Шрифт:
– Герцог Айтверн, - принц по-прежнему не смотрел в его сторону, - вы ошибаетесь. Я ничуть не сошел с ума. И… я прошу вас не вмешиваться в… ни во что. Это мой выбор, слышите!
– на последнем слове Гайвен сорвался на крик. Дьявол, да у него истерика, он просто не соображает, что творит! Айтверн спешился и схватил Ретвальда за рукав.
– Остановись, - прошипел он, разворачивая принца лицом к себе и в упор заглядывая в его серые, ничего на свете не понимающие глаза. Что же ты творишь, дурак, во что вздумал играть… Неужели решил подражать мне? Никто, слышишь, никто не имеет права повторять мои глупости!
– Ни шагу вперед, твое высочество. Я не намерен позволить
Гайвен рывком освободил руку:
– Ты не имеешь права мне приказывать.
– Зато имею возможность тебе помешать.
– Правда?
– голос Ретвальда упал до шепота.
– Как же ты будешь мне мешать, Артур? Ты удержишь меня силой? Заберешь клинок? Свяжешь руки? Ударишь по голове? Я правильно тебя понял, да? Ты не можешь этого делать. Я - твой сюзерен. Ты не можешь идти против своего сюзерена.
– Ах ты ублюдок, - прорычал Айтверн, не помня себя от ярости.
– Законный сын, - поправил его Гайвен.
– Ты меня, кажется, перепутал с Гледериком, - раньше принц острить не умел. Откуда только нахватался… - Будь уж добр, сослужи мне службу в качестве секунданта. Ну и Картвору заодно тоже, раз он тут один. Засвидетельствуешь потом, что поединок прошел по всем правилам.
– Не дожидаясь ответа, принц отвернулся и сделал шаг в сторону узурпатора. Айтверну отчаянно захотелось его остановить, но он сдержался. Вассал и в самом деле не имеет права идти против воли сюзерена. К сожалению.
– Надеюсь, ваша семейная сцена подошла к концу?
– осведомился Гледерик, откровенно наслаждавшийся происходящим. Он напоминал лакомящегося сметаной кота.
– Это все настолько трогательно, что нету сил терпеть. Того и гляди разрыдаюсь. Молодые люди, вы просто неподражаемы. Юный Ретвальд, герцог Айтверн удерживал вас с такой страстью, словно вы девушка, да не просто девушка, а дама его сердца. Или все куда проще? Может быть, вы и в самом деле принадлежите к слабому, то есть, виноват, прекрасному полу? Возможно, у старины Роберта родился не сын, а дочь, и все эти шестнадцать лет королевство водили за нос? Как, милорд, вы вспыхнули румянцем? Неужто я оказался прав?
Гайвен вздрогнул и опустил голову. Он не мог похвастаться остроумием и не умел достойно отвечать на насмешки. Еще он не умел делать вид, что насмешки не касаются его вовсе.
– Я мужчина, - ответил он, тем не менее, достаточно твердо.
– Можете не сомневаться, сударь, а сомневаетесь - я вам докажу. Достаньте меч, сразимся!
– Ну что ж, охотно, - Гледерик одним текучим, плавным движением соскользнул с коня, в мгновение ока его окованные железом сапоги коснулись земли. Картвор скинул плащ и стянул с себя кольчугу, отбросив ее прочь. После этого он расшнуровал ворот куртки, обнажив грудь.
– Вы сами помогаете мне одержать победу, не тратя на то ни малейших усилий, - заметил Картвор, извлекая меч из ножен. То был длинный клинок из серебристого металла, с треугольным, сужающимся к концу лезвием, и крестовиной, вырезанной в форме распростертых птичьих крыльев.
– Поставлю вам потом памятник, непременно, - пробормотал Гледерик, делая шаг вперед.
– Бьемся как, до крови или до смерти?
– уточнил он.
– Можно и до крови, мое предложение отдать вам Ризерран остается в силе. Если проиграете, конечно. А если вдруг победите… ну, тут уж поступайте как знаете. Можете меня и убить, не обижусь.
Гайвен ответил далеко не сразу.
– Мы бьемся до смерти, - наконец решил он.
– О! Да вы отважны, милейший! Ладно, вам же хуже.
Вместо ответа Ретвальд обнажил шпагу. Совсем легкий клинок, такими в Иберлене пользовались на дуэлях, когда нет надобности в тяжелых доспехах, а значение имеют лишь мастерство и ловкость. В настоящей жаркой сече, говорят, со шпагой не попляшешь, но Артур Айтверн никогда не был в настоящем сражении. И что куда хуже - в настоящем сражении никогда не бывал Гайвен. Артур подумал, что Гайвен наверно и вовсе никогда не дрался насмерть. Боже, смилуйся над нами…
Гайвен взмахнул шпагой, проверяя ее баланс, солнце сверкнуло на украшавших эфес аметистах. Принц повел плечами и напряг колени, принимая наступательную стойку. Выполнил он ее довольно неплохо, следовало отметить - Дерстейн Тарвел, во всяком случае, едва ли бы оказался им недоволен. Гайвен медленно пошел на сближение. Черт побери, неужели этот недоумок собрался атаковать?! Противника, о мастерстве которого он ровным счетом ничего не знает?! В бою, чей исход предрешит судьбу всей страны? Артур с неожиданной болью понял, что с самого начала правильно оценил Гайвена. Из этого идиота, даже если он сегодня останется в живых, никогда не получится пристойный король. Почему-то заболело сердце.
Гледерик, кажется, тоже сообразил, в чем дело. Узурпатор ухмыльнулся еще шире, чем обычно, и задрал подбородок. Подонок, какой же он подонок, о мой Бог, почему ты не пресек дом Картворов сотню лет назад…
Когда противников разделяло совсем ничего, Гайвен вдруг резко сменил стойку. Одним махом он перешел в глухую оборонительную позицию, отведя назад левую ногу, вынеся вперед правую и легким поворотом кисти опустив шпагу острием к земле. Позиция была выполнена идеально, совсем как на иллюстрациях к учебнику по фехтованию, зачитанному Артуром до дыр в отрочестве.
– Что это с вами?
– осведомился Гледерик.
– Испугались?
Гайвен промолчал.
Случилась заминка - секунд двадцать противники стояли друг против друга, не предпринимая никаких попыток начать бой и обратившись в недвижные статуи. Гайвен ждал, пока Картвор нанесет первый удар, а чего ждал Картвор, Артур сказать не мог. Очевидно, того же самого. Наверно, он надеялся, что у принца не выдержат нервы, и тот все-таки кинется в необдуманную, самоубийственную атаку. Но Гайвен даже не шелохнулся.
Первым не выдержал Картвор. А может, просто решил, что дальше тянуть бессмысленно, и следует самому нырять в пруд, а не ждать, пока рыба клюнет приманку. Он вскинул меч вертикально вверх, к плечу, запрокинул его за спину - и тут же отправил назад, по уже отработанной траектории, целя Гайвену в плечо - для этого узурпатору пришлось приблизиться к противнику на пол-шага. Принц вскинул шпагу навстречу падающему на него мечу, сталь ударилась о сталь с неприятным режущим лязгом. Гайвен отвел выпад, и, не соблазнившись возможность нанести свой удар, вновь вернулся в исходное положение.
– Все же испугались, - резюмировал Картвор, до боли напомнив в этот момент Александра Гальса. Казалось бы, ничего общего - загорелое лицо вместо мертвенно-бледного, зеленые глаза вместо серых, потертое и даже кое-где залатанное коричневое дорожное платье вместо элегантного черного камзола, изысканного в своей простоте. Змеиная улыбка вместо нечеловеческого равнодушия. И все же они были похожи, как горошины из одного стручка. И вели одну и ту же игру. В свое время Артуру удалось выскользнуть из расставленных Гальсом сетей, не поддаться на его уловки - а сможет ли сделать то же самое сюзерен? Кровь у Гайвена холодней, спору нет - но сильней ли воля и тверже ли рука?