Время Вьюги. Трилогия
Шрифт:
Кофе принесли быстро. Кай отвлекся от сборки кубика и почти залпом выпил всю чашку. Скривился. Грустно посмотрел на Винтергольда:
— Так что конкретно вы хотите у меня узнать? Гущи там не было — это растворимый. К слову, не дрянной.
— Вы не выяснили, когда начнутся волнения?
— Нет, не выяснили.
— А что убило Виктора, вы тоже не выяснили?
Кай сделался совсем мрачным. Смерть одного из Вету при попытке понять, что случилось во время суда над полковницей, он воспринял как личную промашку. Да и девочки, по словам прислуги, несколько дней ходили как в воду опущенные.
— Не выяснили.
— Что вам мешает?
— То, что там ничего нет. Вырванный кусок. Ряды, ступеньки и чернота в центре, знаете, как… как прорубь ночью, наверное. Только туда… затягивает. Очень неприятно. Я далеко не спускался. Да бесы, я вообще не подходил. Виктор вот подошел, наверное…
— Ты сам говорил, что есть люди, вероятности вокруг которых плохо читаются. Может быть, полковник Дэмонра просто из таких людей, а мы этого долго не замечали?
— Исключено. Как раз ее вероятности читаются очень легко. Они не все стабильны, там кое-где присутствует сильная автокорреляция в остатках, да, но они читаемы. Кроме этой автокорреляции, в ней нет ничего необыкновенного.
— Помимо того факта, что она убила кесаря так, что ни ты, ни я не сумели ей помешать, разумеется.
— Просто нас переиграли. Сомневаюсь, чтобы это сделала она. Скорее ей воспользовались те, кто знал про автокорреляцию. Просчитывая ее поведение, мы брали не ту модель. А наши враги взяли ту.
— Чем бы ты эту ситуацию объяснил?
— В ее жизни есть некий неучтенный нами фактор, влияющий на события вокруг нее. Такое часто бывает. Если покопаться, мы даже его найдем. Но, я уверен, ничего, выходящего за рамки нормального, там нет.
— А сильный маг мог это устроить?
— Автокорреляцию в остатках? Легко.
— Нет. Вырвать кусок Мглы на суде.
— Вырвать кусок Мглы? Исключено. Там нужен уровень рэдского Создателя, меньшее не сработает. Если мессия не спускался с небес в прошлую пятницу, то дело в чем-то другом.
— Например, Кай? В чем там может быть дело?
Вету еще держал голову ровно, но уже наполовину спал.
— Я не думаю… не думаю, что Мглу вообще можно разорвать изнутри. Это целостная система, и все, что в нее проникает, становится ее частью. Просто прописывается в нее, как дополнительное уравнение.
— А в Дальней Мгле?
— А в Дальней Мгле меняется внешний вид и кое-какие возможные исходы — исходы, не законы. Законы не меняются нигде, они универсальны. Фундаментальны, если хотите.
— Тогда что это было? Сбой фундаментального закона?
— О чем вы подумаете, если увидите, как солнце встает на западе?
— О том, что я или сплю, или сошел с ума.
— Я уже рассмотрел оба варианта. Судя по тому, как мне хочется спать, первое следует исключить. Второе исключать не следует, но галлюцинации строго индивидуальны. Повторюсь, я не знаю и не понимаю, что произошло на суде. Но, что бы это ни было, это было сделано не из Мглы. Это сделали отсюда. Мне бы очень не хотелось быть рядом, когда такое провернут еще раз.
Дальше вытрясать из Кая информацию по этому вопросу явно смысла не имело. Скорее всего, паршивец или действительно ничего не знал, или знал нечто такое, чего совершенно не хотел говорить. К тому же, тонкости метафизики волновали Герхарда Винтергольда существенно меньше, чем текущая политическая обстановка.
Шел второй день официального траура по почившему в мире Эдельстерну Зигмаринен. В столице сделалось тихо, как в склепе, словно вся радость умерла вместе с этим человеком. Это выглядело на свой лад странно. Кесаря Эдельстерна не сильно любили при жизни — консерваторы — за либерализм, новаторы — за ретроградство, всякая человеческая сволочь — за то, что жизни не давал, и, как ни удивительно, лучшая часть населения — за то же самое. Герхард знал его лучше многих и потому лучше многих понимал, что другого такого кесаря — очень изящно умевшего пройти между дворянской удавкой, купеческим стилетом, армейской шашкой и крестьянскими топором — у Каллад уже не будет. Времени воспитать из старшего сына — Эгмонта — приличного государя у Эдельстерна не хватило, а добрый братец Эдельберт позаботился бы о том, чтобы выкорчевать из золотоволосой головы мальчика остатки отцовских напутствий.
Нехорошее наступало время. Герхард Винтергольд не был магом и будущего не видел. Вету говорили о буре, а ему скорее представлялось зарево далекого пожара.
— Кай, очнись. Ты все еще на докладе.
— Да, мессир.
— Что мы можем противопоставить идущей буре?
— Ничего.
— Это невозможно.
— Тогда можно попробовать истовую молитву, вдруг да помо…
— Кай!
Маг дернулся и открыл глаза.
— А… Да, конечно… Я не знаю, что можно противопоставить буре во Мгле. Прошлый раз подобное явление упоминалось в хрониках времен бунта Кайры. Осмелюсь заметить, вся немаленькая имперская армия тогда ничего не сумела ей противопоставить. Им пришлось дождаться, пока Кайра не умерла самым естественным образом — от гангрены. Правда, к этому моменту Кэлдир Аэрдис больше не принадлежал.
— Надеюсь, ты не предлагаешь мне экстраполировать это на текущие события?
— Я бы не исключал. Божьи мельницы, все дела. Носятся по миру, а нам потом ползать, щепки собирать…
— Кай, напомню, ты здесь не для того, чтобы изливать печаль. И сложная гамма твоих настроений…
— Она очень несложная, — лениво и без малейшего вызова парировал Кай. — Я боюсь, и вы бы боялись. Я боюсь чуть меньше, потому что у меня в крови наркотиков существенно больше. Если закрыть глаза на то, что будущее не читается, и просто подумать… Бунты полыхнут не раньше, чем начнутся очереди за хлебом. Следовательно, можно рассчитать, сколько его есть в городе, и понять, что как минимум месяц спокойной жизни нам обеспечен. Горожане не звереют без веских причин. Дальше на месте наших добрых друзей я пошел бы по проверенной годами схеме, потребовав увеличить зарплаты, сократить рабочий день, раздать дворянские земли и упразднить сословия. И да — дать пожрать. С первыми пунктами можно тянуть месяцами, но при провале последнего результатов долго ждать не придется.
— Это очевидно. Только у нас не месяц, а около трех недель. Из Рэды уже вывезено все, что можно вывезти. Виарэ срывает поставки. Так какие пути выхода ты видишь, Кай? Если без Мглы.
— Их надо или убить, или накормить. Первый вариант мне нравится больше, но для него нужен популярный кесарь и его правая рука — палач и изверг, на которого потом расстрел демонстрации повесят и которого самого повесят. Палачей и извергов найдем без труда, но с кесарем не задалось.
— То есть если бы Эдельстерн остался жив…
— Я бы без колебаний предложил стрелять по толпе. Лет десять мира нам бы это дало. Мира — как отсутствия внутренней войны, я имею в виду, покоя, конечно, нам бы не дали. Посудите сами, мессир. Пуля стоит меньше четверти марки, а нормальный дневной паек — марку. Что здесь можно обсуждать?
С точки зрения Вету обсуждать, пожалуй, и вправду было нечего. При толпе в пять тысяч человек, например, выходило больше трех тысяч семисот марок чистой экономии. Маги оперировали предельно абстрактными величинами.