Всадник и Тень
Шрифт:
– Делай, что хочешь, – разрешил Крайт.
– Хорошо. Тогда я вас разбужу.
***
Разбудил Крайта ушат холодной воды на голову. Он подскочил, ошалелый, и обнаружил перед собой невозмутимую физиономию все того же слуги.
– Прошу меня простить, – сказал тот без оттенка раскаяния в голосе. – Но когда я пытался вас тормошить, вы только отмахивались.
– А-а… – растерянно протянул Крайт. – Ну да, все правильно. Ты молодец. Только сделай что-нибудь с постелью.
И, не обращая более внимания на слугу, он выпрыгнул нагишом из-под одеяла и принялся одеваться.
Уже стемнело. Зеленая луна висела
Крайт устало растер лицо ладонями. После такой порции порошка ему нужно бы проспать не жалкие полчетверти солнца, а сутки, если не больше. Но расслабляться нельзя. Он все еще ничего не сделал, чтобы обеспечить себе верную победу в следующем сражении. Надо лететь.
Летун послушно занял свое место, и Крайт прыгнул с башни вниз. Он постарался, чтобы замок прикрыл его старт от противника, но сейчас он вылетит на открытое пространство, и его все равно могут заметить. Нужно сделать круг пошире и надеяться на то, что никто сейчас не наблюдает за крепостью специально. Крайт умчался к лесу, снизился там до самых макушек и уже под их прикрытием облетел вокруг замок и поле. Кажется, этот маневр прошел, по крайней мере, когда он ссаживал летуна на толстой ветке могучего дерева, шума в лагере не было слышно.
Удалось даже пробраться незамеченным вдоль всего расположения войск. Лагерь еще не спал, солдаты бродили туда-сюда или сидели у костров, возможно, кто-то даже и увидел крадущуюся меж деревьев фигуру, но принял за своего. Враги вели себя беспечно, но их можно было понять: никто не воюет по ночам.
Впрочем, когда на фоне ночного неба проступили очертания мощной боевой машины, Крайт понял, что беспечность врагов имеет пределы. Вокруг баллисты расположились солдаты, у колес повозки приткнулись всадники, а на самом сооружении сидел, зевая, Пайт. Вот это да! Неужели они все-таки додумались, что он может попытаться?
Ничего не выйдет. Если Крайт попытается применить магическое воздействие, его немедленно обнаружат, и тогда ему останется только сдаваться в плен. А Пайт с легкостью исправит все, что Крайт сумеет сломать. Да и вообще, это с самого начала была бестолковая идея, вдруг сообразил он. Даже если он эту махину до последнего гвоздя разберет, даже если всадники не привезли сюда никого из мастеровых, маги запросто соберут все, как было.
Крайт осторожно отступил в тень, скрылся за деревьями. Как же скверно! Он потратил все свои силы на устройство защиты, а ведь завтра еще предстоит сражаться с магами. Летуна надо будет оставить на дальней башне, куда не сразу заберутся враги, просто на всякий случай. Если он не попадется, то сможет попробовать еще раз в следующей крепости. Но как же не хочется проигрывать!
Он еще раз оглянулся на лагерь, на просвечивающие сквозь заросли огоньки, и вдруг ему в голову пришла еще одна идея. Крайт остановился и некоторое время прикидывал. Мысль безумная, так никто никогда не делал, но, возможно, именно поэтому она имеет шансы на успех. Собственно, ничего другого ему просто не остается, и он должен попробовать, раз уж оказался здесь.
Рискованно, да, но не слишком. Все лагеря, в которых Крайту доводилось бывать, устраивались одинаково: в передней части солдаты, а всадники на отдалении. Знать не хочет слышать шума, производимого простолюдинами, и это сейчас на руку магу-лазутчику. Крайт далеко обошел лагерь и выбрался в поле у самого дальнего костра. Здесь все еще сидела большая компания, пила отвар карры, жизнерадостно над чем-то хохотала. На появившегося из темноты человека даже не сразу обратили внимание.
– Ну что, привет вам, – вкрадчивым голосом произнес Крайт.
Солдаты оглянулись на него в недоумении.
– Ну, привет, – буркнул один. – Тебе чего?
– Пришел, чтобы предупредить вас. Вы знаете, кто я? – Теперь Крайт добавил угрожающих ноток.
– Неа, не знаем, – хихикнул другой солдат.
– Я маг.
И Крайт плюнул в костер. Тут же взметнулись искры до небес, пламя дернулось, на мгновение вспыхнуло невыносимо ярко. Солдаты отшатнулись.
– Я ваш враг, – снова заговорил Крайт, стараясь, чтобы его голос звучал таинственно и страшно. – Но я не хочу убивать вас всех. Хотя и могу это сделать. Поэтому я для начала просто предупреждаю: не пытайтесь напасть на эту крепость. Я сильнее тех магов, которые сражаются за вас, вы же сами это уже видели.
На него таращились круглые испуганные глаза. Эти существа – как малые дети, они верят в страшные сказки. А уж если сказки основаны на реальных фактах, то им нипочем не разобраться, где правда, а где вымысел.
– Всадники притащили сюда баллисту, – продолжал свою речь Крайт. – Но это бесполезно. Завтра вы сами в этом убедитесь. Я заколдовал крепость, и теперь она сама себя лечит. А если вы войдете внутрь, то она вас сожрет. Впрочем, – тут он хитро прищурился, – я не настаиваю. Заходите. Моей крепости нужно чем-то питаться.
От вида вытянувшихся лиц Крайта окончательно понесло. Он припомнил все страшные сказки, которыми его пугал в детстве старик, и принялся импровизировать.
– Всадникам ни слова о моем визите. Кто проболтается – умрет. Я приду в ваши сны и убью вас. Вы можете рассказать своим друзьям, предупредить их, но ни слова всадникам или магам. Иначе вы утром не проснетесь. Надеюсь, я понятно выразился?
Солдаты закивали, совершенно потеряв дар речи.
– Вот и хорошо. А теперь сидите тихо. Станете шуметь, я вернусь.
И он зашагал к следующему костру. Позади него было тихо. Меньше всего солдатам хотелось, чтобы он вернулся.
Крайт тихо, как тень, скользил от одной группы солдат к другой. Везде предъявлял простенькую магию в качестве доказательства, а потом произносил все ту же речь. Там, где он побывал, неизменно воцарялась мертвая тишина. Разумеется, обойти все войско он не успел, многие просто легли спать, но он надеялся, что поутру вырожденцы поделятся друг с другом страшными новостями.
Сделав все возможное, Крайт вернулся на дерево, где оставил летуна, и уже почти не таясь отправился в замок. Сил не оставалось на кружные полеты. Он бросил летуна на наблюдательной башне, даже не вспомнив, что собирался оставить его в другом месте. Почти не помнил, как спустился в свою комнату; при виде подушки сладостно зарычал, рухнул плашмя на постель и мгновенно уснул.