Все, что мне нужно
Шрифт:
— Я здесь.
— Подожди, ты у меня на восьмичасовой встрече?
— Я.
Я делаю еще один шаг, как и она, и наклоняюсь, чтобы шепнуть ей на ухо:
— Я бы хотел назначить еще одну встречу. Вы работаете в нерабочее время?
Она смотрит на меня, слегка откинув голову назад. На ее лице снова вернулась привычная, профессиональная улыбка, но я вижу игривый блеск в ее глазах.
— Мне нужно проверить свое расписание. Я очень занятая женщина.
— Конечно, вы сможете меня вписать. Обещаю, я не отниму у вас много времени.
Я
Она хмыкает.
— В таком случае, думаю, я смогу вам помочь.
— Я знаю, что ты можешь.
Мой взгляд скользит по ее рту, а ее взгляд скользит ниже моей талии.
Я знаю, что она очень старается, но эти великолепные губы, которые мне хотелось бы трахнуть, улыбаются и широко раздвигаются.
Она обходит меня стороной и смотрит через плечо.
— Давай, нам пора начинать.
Бок о бок мы начинаем с передней части музея и медленно идем вокруг. Она рассказывает мне о произведении искусства и художнике. Только на нашей четвертой остановке, статуе ангела с луком в руке, но со стрелой, пронзившей сердце, она ничего не говорит.
— Ло…
— Мне жаль.
Лола смотрит на меня. Те же глаза, которые приветствовали меня с теплотой, теперь стали меланхоличными, а уголки губ опущены вниз.
— Мне жаль, что я принижала твои чувства и вела себя так, будто ты ничего не понимаешь, хотя никто лучше тебя не понимает, насколько дерьмовыми являются социальные сети.
Мои руки сгибаются по бокам, мне не хочется ничего, кроме как обнять ее, но вместо того, чтобы делать то, что я хочу, засовываю руки в карманы. Ей нужно быть профессионалом, и последнее, чего хочу, — это навлечь на нее неприятности.
— Тебе не обязательно извиняться. Возможно, ты не была неправа.
— Я была, я…
Я не могу обнять ее так, как хочу, но будь я проклят, если не смогу прикоснуться к ней. Высунув одну руку из кармана, переплетаю наши средние пальцы.
— Мне легко говорить то, что я сказал, потому что мне приходилось иметь с этим дело почти три года. Не говоря уже о том, что я лечился от этого, а потом пришли вы с Никсом, и я нашел свое счастливое место.
Я улыбаюсь, сжимая ее палец, заслужив от нее легкую улыбку.
— Но ты, ты втянута в это, и мне бы очень хотелось, чтобы этого не происходило. Мне бы хотелось, чтобы все это исчезло. Мне чертовски жаль, что я не могу, Лола. Но даже если не могу, просто знай, что я всегда буду здесь. Если мне нужно будет кого-то обругать в сети, я это сделаю. Если понадобится, я даже узнаю, где они живут.
С ее губ сорвался слабый смешок, и улыбка, которую я видел раньше, вернулась.
— Пожалуйста, не делай этого. Меньше всего мне нужно, чтобы тебя арестовали.
— Ради тебя я бы это сделал.
Я ухмыляюсь, обхватывая ее еще одним пальцем.
— Мне жаль, что я сказал о твоих родителях. Мне не следовало поднимать эту тему и говорить такое.
— Ты не ошибся.
— Это не глупо. Я надеялся, что ты простишь, и вот мы здесь. Я надеялся, что ты захочешь меня вернуть. Я надеялся, что ты хотела меня так же сильно, как я хочу тебя. Я надеялся, что ты подумаешь обо мне так же, как я думаю о тебе.
— Из-за тебя мне трудно не поцеловать тебя.
Я улыбаюсь ей.
— Я знаю.
Она мягко хлопает рукой по моему плечу, а когда ее глаза бегут в сторону, она отпускает свои переплетенные пальцы из моих. Она наклеивает профессиональную улыбку и делает несколько шагов назад. Пока она этого не сделала, я не осознавал, насколько мы были близки, и никто из нас этого не заметил.
Я поворачиваюсь, чтобы увидеть, кому она улыбается, и узнаю человека на другом конце комнаты. Это ее босс, и она смотрит на Лолу взглядом, который я слишком хорошо знаю. Точно так же тренер Уоррен смотрит на Сейнта, когда тот делает что-то, чего делать не следует.
— Я очень хочу поцеловать тебя прямо сейчас.
— Не говори этого, если знаешь, что я не могу, — упрекает она, резко вздыхая. — Нам следует продолжить ваш тур, чтобы вы могли оправдать свои деньги.
— О, да.
Я бесстыдно позволил своим глазам скользить по ее телу.
— Мой гид горячий.
Лола закатывает глаза, но я вижу веселье на ее лице, когда она оборачивается и переходит к следующему произведению искусства.
Я иду рядом с ней, но, прежде чем она успевает продолжить экскурсию, я говорю:
— Знаешь, ты меня поражаешь.
— Ты уже говорил это раньше.
— Я хотел напомнить тебе еще раз.
Она смотрит на меня и улыбается, когда я улыбаюсь ей.
В течение следующих двух часов она проводит мне целую экскурсию по музею. Мы могли бы закончить час назад, но продолжали возиться. Хотя это обернулось в нашу пользу, потому что почти все ушли. Здесь и там задерживается всего несколько человек, но не в той комнате, в которой мы находимся.
Мы стоим перед последней картиной, и теперь, когда она закончила рассказывать мне о ней, то поворачивается ко мне лицом, и на ее лице расплывается дерзкая ухмылка.
— Так что ты думаешь о своем гиде?
В голове проносится так много мыслей, но есть одна, которая постоянна. Та, которая снова и снова напоминает мне, что Лола — это нечто несомненное, и если это не она, то никто другой.
— Я думаю, что влюблен в своего гида.
Ее улыбка гаснет, и она смотрит на меня с пустым выражением лица, как будто не замечая моих слов.
Вероятно, это не лучшее место, чтобы сказать ей об этом, но я не мог больше ждать. Я так долго хранил эти слова, и теперь, когда их сказал, я сожалею, что не сказал их раньше.